Дело не только в сексе. Ему хотелось сделать для Эйвери многое, что-то значительное и не очень, подобно тому, как она делала для него все что могла. Тем не менее хотелось и чувственной телесной близости. Что-то подсказывало ему, что это было бы совсем не так, как с другими женщинами. Да, это опасно, но вся его жизнь была наполнена острыми ощущениями.
Люк провел пальцем по ее мягкой щеке, и это прикосновение обнажило его желание и твердое намерение. Их взгляды снова встретились, в его глазах читалось обещание. Сегодня она будет принадлежать ему.
Глава 10
Когда толпа в очередной раз оттеснила Эйвери к краю, она оставила попытки бороться с этим течением. Усталость оказалась сильнее стремления к цели. Люк держался уверенно, а ей вовсе не хотелось чувствовать себя назойливой поклонницей. Она развернулась в поисках пустой скамейки, чтобы спокойно отдохнуть. Не прошло и десяти минут, как рядом присела Кристина. Эйвери, казалось, уже заранее знала все вопросы, которые задаст подруга.
– По-моему, я заметила чей-то поцелуй.
Ну так и есть. Ее грудь внезапно словно сдавило.
– Да, ты не ошиблась.
Не хотелось обсуждать это сейчас, впрочем, и никогда. Однако избегать непредусмотрительно. Взгляд Люка, буквально пронзивший ее недавно, говорил о том, что очень скоро все изменится.
Она предвкушала, что этот взгляд превратится в действия. И не важно, что сердце билось и трепетало, в страхе ожидая будущего.
– С тобой все будет хорошо, Эйвери.
Она была благодарна Кристине за то, что та не стала требовать подробностей, а заговорила об этом не из любопытства, а потому что беспокоилась.
– Не уверена. Люк – самое волнующее и необыкновенное, что когда-либо случалось со мной. Так было с самого детства.
– Да уж, братья Блэкстоун действительно умеют заполнять собой всю жизнь.
– А что, если я не смогу справиться с этим? Когда дело касается его, я всегда словно отстаю от происходящего. Единственная ситуация, в которой чувствую себя уверенно, моя работа.
– Женщина, которую я видела сегодня, не только врач.
– Я хотела помочь.
– Просто он тебе небезразличен.
– Еще с тех пор, как мы были детьми. Он со мной повсюду каждый день, а ведь однажды уедет. Я не в силах остановить его.
– Ах, милая, я слишком хорошо понимаю, что ты чувствуешь. И знаю, далеко не каждая история имеет такой же счастливый конец, как моя.
Довольно долго они сидели в полной тишине. С каждой секундой, каждым неотвратимым шагом стрелки Эйвери испытывала пугающую неопределенность, зная, в каком отчаянии и душевном опустошении находилась Кристина, когда думала, что Эйден вернется в Нью-Йорк навсегда. Хватит ли ей мужества самой пройти через это, хватит ли силы духа продолжать жить?
– Я не уверена, что смогу пережить потерю еще кого-то близкого мне.
– Тебе и не нужно. В противном случае это кончится тем, что ты никого не подпустишь к себе близко. Я думаю, в ситуации с Люком уже слишком поздно.
Очень верно. Эйвери знала это, но действовать исходя из этого, открыться неизбежным обстоятельствам было страшно. Сможет ли она после жить с этой болью? С другой стороны, у нее, по крайней мере, останутся воспоминания. Сможет ли она жить с пустотой внутри?
– Тебе действительно хочется тратить время и нервы на переживания о том, что все когда-то будут думать, будто ты не была для него достаточно хороша? Может, лучше сосредоточиться на том, что думает он, считает ли, что ты достаточно хороша для него? Он отличный парень. Клянусь тебе, для него это не просто игра.
Эйвери знала это. Несмотря на то что зачастую вел себя несерьезно, шутил и дразнил ее, Люк всегда был искренен. Складывалось впечатление, что нерешительность и противоречивость обусловлены тем, что он и вправду видел в ней друга. Как ни тяжело ей поверить в это. Но ведь сейчас он нуждается в ней. Хочет ее. Разве этого недостаточно?
С виду такой высокий и статный, гордый и далекий. Но Эйвери хорошо помнила тот момент, когда она была ему просто необходима. Это и ее шанс быть по-настоящему близко, не являясь безупречной красавицей, готовой на все и сразу.
– Я хочу его.
– Так бери. И докажи ему, что он просто не может жить без тебя.
Эйвери сомневалась, что Люк когда-нибудь сможет посмотреть на нее в таком свете. Гонки – вот без чего он действительно не мыслил своей жизни. А она лишь приятный бонус в перерывах между сезонами. Правда, она не смогла бы жить так вечно. И в это мгновение на нее словно снизошло озарение.
Разве не пытался Люк научить ее жить настоящим, одним моментом? Радоваться жизни сейчас, не беспокоясь о том, что скажут и подумают другие? И разве не поступала она ровно противоположно, позволяя сплетням, насмешкам и суждениям других людей принимать решения за нее?
– Господи, как же я глупа. Не могу поверить, насколько все это время я была подчинена собственному страху.
– Ах, как все это мне знакомо. Ну, хочешь и дальше продолжать в том же духе?
Черт возьми, нет. Теперь Эйвери была готова диктовать жизни свои условия. Хотя знала, что это не продлится долго. Оставалось только перестать тянуть время и начать действовать.
Когда Люк наконец подошел, она стояла одна, преисполненная незнакомого прежде чувства уверенности. На его лице застыла усталая улыбка. Хотя она не подавала виду, нервы были напряжены до предела.
– Я отпустила Нолана домой.
Эйвери ожидала, что он ответит каким-нибудь остроумным замечанием или соблазнительно подмигнет. Но его глаза пристально смотрели на нее, не отпуская ни на миг, и казалось, изнеможения и усталости в его взгляде с каждой секундой становилось все меньше. Он провел рукой по ее щеке. Горячая волна ощущений тотчас поднялась где-то под кожей, и на этот раз была сильнее, глубже. Эйвери, не сопротивляясь, позволила ей захлестнуть себя с головой.
Голос Люка звучал тихо и вкрадчиво:
– Тогда, думаю, ты застряла здесь со мной.
– А может, я сама прокачу тебя.
– К тебе или ко мне?
Ее сердце набирало скорость, неистово колотясь в груди.
– Ко мне?
Он кивнул. В его улыбке смешались облегчение и сладостное предвкушение.
– Звучит так, будто у тебя есть план.
Ах, господи, если бы он был. Люк взял ее за руку, и они направились к машине. В эти минуты между ними не было даже намека на напряжение, которым была пронизана ночь в автомобиле, ничто не могло испортить им настроение. Напротив, возбуждение возрастало с каждым прикосновением его пальцев к ее руке, зажатой в его руке. Он продолжал прикасаться к ней всю дорогу до дома, а она никак не могла решить, хорошо это или плохо.
Чем ближе они подъезжали к дому, тем больше ее охватывало волнение. А вдруг ей не удастся доставить ему удовольствие? У нее не слишком богатый опыт в этой области, хотя она и не девственница. Теоретически она знала, как сделать ему приятное. Но вспомнит ли об этом или окончательно потеряет контроль над телом и наделает глупостей?
