Мы опасались, что по двухдневной ясной погоде скоро последует плохая, и опасались не без причины. По безветрии и густом тумане, скрывавшем от нас совсем берег и продолжавшемся весь день 31 июля, настал ночью на 1 августа крепкий ветер от O прямо на берег. Глубина была 26 саженей; следовательно, находились мы недалеко от берега. Итак, долженствовали поставить столько парусов, сколько возможно было, и стараться удалиться от оного. В полдень сделался ветер еще крепче, но нам удалось достигнуть глубины в SO, а под вечер и в 80 саженей. Ночью ветер стал стихать постепенно, а поутру 2 августа отошел к N, тогда мы взяли курс W прямо к берегу, который увидели в 2 часа пополудни. Он был в сем месте посредственной высоты, однако гораздо возвышеннее виденного нами прежде к S; напротив того, к N не видно было ничего, кроме песчаной низменности с малою коническою горою, бывшею пределом нашего горизонта на севере и находившеюся от нас в 2 часа, скоро но усмотрении берега, на NW 60°.
Ближайшее расстояние от нас было 9 миль, глубина 38 саженей. В полдень по наблюдениям широта 53° 28´ 4´´, долгота 216° 19´ 15´´; следовательно, находились мы 45 милями севернее холма, виденного нами 30 июля в широте 52° 42´ 30´´. Мы должны были идти назад к сему холму для связания с оным нашей описи: по сей причине назвал я его холмом Соединения. Но прежде, нежели направили путь к нему, держали прямо W к одной довольно выдавшейся оконечности, между которою и лежащим за нею гористым берегом казался быть большой залив. Я имел великое желание найти у северной части Сахалина якорное место и на оном остановиться, почему и не хотел оставить залива сего неизведанным. В 12 ч. 30 м. оказалось, однако, что предполагаемое устье мнимого залива было не что иное, как низменный, повсюду песчаными мелями окруженный берег, где бурун весьма силен.
Итак, мы переменили курс свой на SW. При умеренном ветре и течении к югу плыли мы так скоро, что я надеялся усмотреть холм Соединения до захождения еще солнца. В 5 часов пополудни показались далеко во внутренности берега некоторые немалые возвышения, а в 7 часов и другие, лежащие далее к югу, также и одна оконечность, от которой направление берега склоняется несколько к западу. Сию оконечность, лежащую в широте 52° 57´ 30´´, долготе 216° 42´ 00´´, назвал я по имени уважаемого мною друга Вирста. В 8 часов увидели мы ясно холм Соединения. Усмотрение его было для нас немаловажно, ибо я опасался уже, чтобы не оставить на карте нашей без точного определения пространства на несколько миль. Хотя мы и находились от холма Соединения в 19 милях, однако, если разделить сие расстояние пополам и принять, что мы 30 июля под вечер, когда лежал от нас сей холм прямо на W, могли осмотреть от него берег на 9½ миль к северу, равномерно 2 августа на 9½ миль к югу, то и должно быть вероятным, что от осмотра нашего не скрылось ничто примечательное.
Всю ночь и весь следующий потом день продолжалось безветрие, сопровождавшееся густым туманом. В полдень на несколько мгновений прояснилось, и мы могли взять полуденную высоту солнца. Наблюдения в широте 52° 50´ 5´´, долготе 215° 46´ показали течение 21 милю в сутки прямо к югу. В 6 часов пополудни, при совершенном безветрии, опустил Горнер в море Сиксов термометр. Теплота воздуха была 9°, на поверхности воды 6°, в глубине же 80 саженей опустилась ртуть на 1° ниже точки замерзания.
К ночи сделался слабый ветер от юга. Обозрев берег до 53° 30´ широты, могли мы, невзирая на туман, еще продолжавшийся, плыть опять к северу, почему и начали держать курс под малыми парусами NNW и NWtN. Августа 4-го, незадолго перед полуднем, туман рассеялся. Мы определили широту 53° 44´ 15´´, долготу 216° 13´ 43´´, при сем оказалось течение 10 миль на NOtN, которое удалило нас от виденного на севере последнего признака далее, нежели мы полагали. Итак, чтобы опять увидеть оный, поплыли мы на SW. В 2 часа усмотрели берег, в 4 часа приблизились к нему на расстоянии 7 миль, где глубина найдена 37 саженей. Мы признали все предметы, виденные нами 2 августа. Малая коническая гора, бывшая тогда пределом зрения нашего на севере, лежала теперь на WSW, выдавшаяся же оконечность, за коею искали мы залив тщетно, на SW. К северу от конической горы имеет берег вид одинаковый.
Он состоит из умеренной, ровной возвышенности, оканчивающейся низменным, песчаным берегом. Здесь находятся многие оконечности, между которыми, как кажется издали, будто бы должно быть небольшим заливом, но в самом деле они соединяются одна с другою. В одном только месте, за выдающеюся далеко в море оконечностью, не видно было соединения берега. Здесь, казалось, находится устье речки. Сия весьма отличающаяся от прочих оконечность лежит в широте 53° 40´ 00´´ и долготе 216° 53´ 00´´. Я назвал ее мысом Клокачева.
В 4 часа переменили мы курс на NW, а потом NWtN и видели еще продолжение одинакового, вновь открывавшегося низменного берега. В 5 часов принудил нас густой туман, помрачивший весь берег, лечь в дрейф и скоро потом удалиться от земли. Августа 8-го в 4 часа пополуночи туман начал проходить. В 5 часов увидели мы берег, простиравшийся от SW на NW. Здесь казалось нам, что мы перенесены в другую часть света. Вместо низменного песчаного берега, вдоль которого плыли мы более двух недель, представился вдруг высокий гористый берег с некоторыми зеленевшими между гор ложбинами. Он. был вообще утесист и во многих местах, казалось, состоял из меловых гор, На NW от нас находился большой мыс, от коего направление берега склоняется к западу. Сей мыс назвал я Левенштерном, по имени третьего своего лейтенанта. Он лежит в широте 54° 3´ 15´´, долготе 216° 47´ 30´´.
Между сею частью берега и осмотренной нами прежде четырехдневного тумана оставался промежуток, коего мы не видали, почему и надо было идти назад к S и отыскать последнее определенное место, от которого считали мы себя в 20 милях. Ветер дул свежий от SO при пасмурной, туманной погоде, бывшей причиною того, что мы должны были пройти назад 18 миль, пока могли узнать виденное 4 августа последнее место. Мы усмотрели его в 8 часов и пошли обратно к N в расстоянии от берега не более 3 миль, где глубина была 25 сажен. От мыса Левенштерна к северу показались после еще четыре оконечности, из коих в каждой полагал я найти севернейший мыс Сахалина. Немногим южнее мыса Левенштерна видна была у самого берега долина, окруженная по большей части высокими горами. Здесь, вероятно, впадает в море источник.
На сей долине стояли два дома, первые виденными нами на восточном берегу Сахалина. В другом месте, недалеко от долины, казался быть заливец между двумя оконечностями, но и сии соединяются узкою, продолговатою низменностью. Надежда наша найти здесь якорное место мало-помалу совсем уничтожалась. От мыса Левенштерна до самой крайней на севере оконечности острова имеет берег вид суровый. Нигде не приметно даже и признаков растений. Весь берег, который англичане на морском своем языке назвали бы ironcoast (железным), вообще почти одинаков и состоит из черного гранита с белыми пятнами.
В расстоянии от оного на 2 мили глубина 30 саженей, грунт каменистый. В сем близком расстоянии плыли мы в параллель к берегу, имеющему направление от мыса Левенштерна до северного NW 35°. Сей последний, давно желанный нами мыс увидели мы наконец в 10 часов перед полуднем в расстоянии около 25 миль, однако не могли определить широты его в сей день. За час перед полуднем небо омрачилось, дождь пошел сильный, берег закрылся, хотя и отстоял от нас не далее 3 миль, где глубина была 35 сажен, грунт песчаный. Мы приметили здесь великую перемену в цвете морской воды. Она была мутна, желтовата. Горнер нашел ее 8 гранами легче той, которую он свесил за день. Сия перемена должна происходить, конечно, от воды реки Амур, коей устье находится от сего места на 1½° к югу.
