Давайте обратимся к главному бестселлеру нынешнего поколения. Без его упоминания не может обойтись ни одна книга о бестселлерах. «Гарри Поттер». В этой серии романов загрязнение системы, обитающее в ней зло даже окрестили «Тот-кого-нельзя-называть». Так он и существует, неназываемый. Это самый буквальный литературный пример того, о чем пишет Дуглас. Лишь сам Гарри осмеливается назвать «грязь» настоящим именем – лорд Волан-де-Морт. Остальные персонажи серии, услышав это, пугаются и шикают на него. И конечно, именно Гарри – и только ему одному – хватает сил, чтобы сразиться с Волан-де-Мортом и наконец изгнать его из системы – не только из Хогвартса, но и из всего маггловского (то есть не волшебного) мира. Воцаряются порядок и безопасность, и дело непременно кончается свадьбой. В эпилоге мы видим, что все добрые волшебники и волшебницы переженились, и побившая все рекорды семитомная серия книг заканчивается фразой: «Все было хорошо». Это удовлетворение – ощущение, что все кончилось хорошо, – так часто встречается в сюжетах бестселлеров, что явно отражает культурную – если не глобальную психологическую – потребность читателей.
Концовка типа «все было хорошо» кажется необходимой для сюжета – неотъемлемым элементом трехчастной структуры. Разумеется, к счастливому финалу удается прийти не всегда, но, по-видимому, сюжет обычно движется вперед, пока не наступит ощущение завершенности – чувство, что теперь можно остановиться. Персонажи так или иначе продвигают сюжет к этой точке, и в процессе их характеры раскрываются и обогащаются. В начале первой книги Гарри – одиночка, изгой, мальчик с зигзагообразным шрамом на лбу, живущий в чулане под лестницей. Он вступает в подростковый возраст, и вдруг выясняется, что он – избранный. У него обнаруживаются способности к магии, и он целыми днями заставляет вещи исчезать и снова появляться, сражается с псами-оборотнями и растениями-людоедами, проклятиями и «пожирателями смерти», высасывающими душу из своих жертв, побеждает в чрезвычайно популярном в Хогвартсе командном виде спорта (нечто вроде лакросса на метлах) и даже воскресает из мертвых. После всех этих драматических событий, доказав нам, что он – особенный, Гарри вдруг находит покой в довольно традиционном (по любым меркам) образе жизни среднего класса. Герой десятилетия завершает свои подвиги предложением руки и сердца доброй, симпатичной и настроенной на семью девушке, сестре своего лучшего друга. На последних страницах саги мы видим, что самый сильный и смелый добрый волшебник в современной литературе поселился с женой в пригороде, нарожал с ней и воспитывает кучу детей, питается домашней едой и каждый день читает газету. Система Хогвартса очищена от «грязи»; в отсутствие грозного противника Гарри, кажется, больше не испытывает потребности совершать подвиги. Сюжет выдыхается и не может двигаться дальше. Достигнута точка неподвижности. Все хорошо.
Очень многие бестселлеры укладываются в эту схему. В конце трилогии «Пятьдесят оттенков» мастер «секса с вывертами», неспособный на прочные отношения, весело проводит время с женой и детьми на залитой солнцем лужайке. В финале «Кода да Винчи» угроза со стороны организации «Опус Деи» ликвидирована, и после всех перипетий сюжета Роберт и Софи неожиданно встречают родственников Софи, потомков Иисуса Христа. Книга кончается воссоединением Софи с семьей и прозрачным намеком на романтические отношения между Софи и Лэнгдоном. Все хорошо. Подобную концовку можно найти практически в любом бестселлере из списка – это не всегда хеппи-энд, но ощущение завершенности, покоя должно присутствовать непременно. Так, по-видимому, записано в негласном контракте, удовлетворяющем читателя.
Однако некоторым героям романа такой конец не светит. Например, девушкам, ведь они представляют собой и проблему, и решение проблемы в одном лице. Они угрожают традиционным моральным устоям системы, да еще в попытках очистить мир вокруг себя обличают чужую греховность. Они – агенты перемен, одновременно могучие и скованные. Именно поэтому их называют «девушки» – таким образом автор указывает на то, что их агентивность ограничена. Мы можем предсказать, что, пока писатели не найдут решение, подходящее место для этой возмутительницы спокойствия, она снова и снова будет появляться в списках бестселлеров.
Вынем кролика из шляпы
Мы уже упоминали, что need – самый полезный в нашей модели глагол для выявления бестселлеров. Потребности персонажа описывают его характер. Возьмем для примера «Исчезнувшую». Если извлечь все места, в которых герои говорят о своих потребностях и нуждах, получится отличная выжимка из романа, передающая сюжет и тон книги в 163 предложениях. Она дает идеально точный портрет семейной жизни Эми и Ника. Читая эту выжимку, чувствуешь, как нарастает напряжение между супругами. Ник говорит: «Мне нужно выпить». Эми говорит: «Мне нужно, чтобы меня подстерегали в засаде и ловили врасплох, чтобы мужчина был этаким любвеобильным хищником». Ник говорит: «У меня нет потребности объяснять ей свои действия». Эми говорит: «Я очень плохая девочка, меня нужно наказать». Ник говорит о своей жене: «У нее была потребность ослеплять мужчин и возбуждать ревность в женщинах». И так далее. Ник и Эми презирают друг друга, и это создает эмоциональное напряжение в книге и показывает нам темную сторону их брака. Вообще все нужды и потребности героев указывают на эмоциональную и психологическую изнанку несчастливой семьи. Кульминация достигается в тот момент, когда Ник осознает, что его жена в самом деле опасна, и говорит: «Мне нужна была поддержка других людей – подтверждение, что моя жена не изумительная Эми, а мстительная Эми».
Про три «романа о девушках» можно еще написать очень многое, и они заслуживают монографии, посвященной только им. Фигура отрицательной героини в массовой культуре, пожалуй, тянет на тему для диссертации. Но в рамках нашей книги мы только скажем, что компьютерная модель помогла выявить три аспекта этих романов, которые могут помочь в объяснении их успеха. Первый – агентивность персонажей (особенно – героинь). Второй относится к сюжету – то, что мы назвали кривыми, привлекательными для читателей. Третий – тематика, и особенно – центральная тема человеческой близости, которую мы обсуждаем во 2-й главе. В трех «романах про девушек» эти элементы сплетены в идеальной пропорции – и по тиражам видно, что авторы попали в цель. Сейчас, когда мы это пишем, только в США продано 7 866 590 экземпляров «Исчезнувшей», 7 460 616 – «Девушки с татуировкой дракона» и 3 731 239 – «Девушки в поезде», которая даже не успела еще выйти в мягкой обложке. Книги нечасто достигают подобных тиражей, но наши алгоритмы объяснили еще кое-какие детали этого успеха.
Вспомните, что романы из нашего корпуса текстов имеют определенный вид сюжета. На самом базовом уровне можно выявить шесть или семь фундаментальных форм сюжетного графика. Некоторые из них напоминают букву М, некоторые – W, есть похожие на наклонную N или большую U. Изучая базовые виды сюжетов всех книг из нашего корпуса, мы не нашли какого-то одного сюжета, который гарантировал бы успех на рынке. Но оказалось, что книги определенного типа с характерными для них персонажами неизменно привлекают читателей. Поэтому, обнаружив, что у трех «романов про девушек» сюжетные графики поразительно похожи, мы поняли: это не случайно. Наш интерес к этим романам начался с несерьезной беседы о моде на книги про девушек. Мы задались вопросом: это случайное совпадение или в них что-то есть? Наша модель исследовала агентивность персонажей и подтвердила: в них действительно что-то есть. Но окончательную точку поставил компьютерный анализ сюжета. Он показал, что «романы про девушек» – вовсе не изолированные примеры книг, в которых автору случайно удалось описание нехороших девочек. Их в самом деле можно отнести к одной группе – к зарождающемуся поджанру. См. рис. 16.
