– Хорошо, хоть живым остались. При таком-то бардаке. – Штабс-капитан подносит батюшке рюмку водки. – Примите, как лекарство. Оставайтесь пока у нас, передохните.
– Благодарствую, но надобно в полку быть. Мало ли что паства моя учинить может. В такое-то время… Ох, Господи, за грехи наши…
Игорь Александрович выходит со священником, чтобы дать в сопровождение пару солдат, и возвращается обратно. Ну, что ж, пора поговорить о деле.
– Итак, господа, насколько я понимаю, Ново-Георгиевск достанется врагу в целости и сохранности. Для этого сделано все возможное. Гарнизон деморализован, управление войсками потеряно, батареи молчат – склады под караулами, снарядов на позициях нет. Не удивлюсь, если вскорости получим приказ о сдаче винтовок… Поэтому планы слегка корректируются. Мой отряд под командованием прапорщика Оладьина вместе со сводным батальоном штабс-капитана Федоренко сегодня уходит из крепости. Сам остаюсь здесь еще на сутки с небольшой командой добровольцев. Постараюсь взорвать все, что взрывается, затем буду догонять вас или самостоятельно двигаться к линии фронта. Единственная к вам просьба – до ухода показать, где находятся эти чертовы склады и как удобней к ним подобраться.
Бер и Стефанов переглядываются друг с другом, затем последний после небольшой заминки нарушает воцарившееся молчание:
– Денис Анатольевич, мы, конечно, можем показать то, что просите. Но, боюсь, одним вам не справиться. Нужны люди, знающие крепость. Поэтому мы с Николаем остаемся с вами. Считайте нас своими добровольцами. Он – сапер, я – артиллерист, так что лишними не будем.
Кивок Бера подтверждает вышесказанное.
– Я тоже хочу остаться. – Берг загорается идеей. – Хоть как-то можно будет германцу напоследок напакостить.
Игорь Александрович недоуменно смотрит на своего товарища, потом высказывается:
– Роман Викторович, не будь ребенком!.. Давайте тогда все здесь останемся и примем последний бой! И ляжем в землю!
В принципе, он прав, Берга надо мягко притормозить:
– Роман Викторович, вам нужно быть со своими пушкарями. Вы для них – командир, а значит, как говорят англичане, – первый после Бога. Они могут не понять, если вы их сначала сагитировали пробиваться к своим, а потом бросили на произвол судьбы.
Берг, понимая правильность сказанного, молча, машет рукой и возвращается к окну и папиросе.
– Николай Павлович, подскажите, как проще и надежней все сделать.
– Ну, в каждый склад – несколько ящиков пироксилина, пара капсюлей-детонаторов для надежности и бикфорда метров шесть, чтобы было время унести ноги. Ничего сложного. Ночью затащить взрывчатку, а утром – бабахнуть!
– Да, только если шнур заметят, могут перерезать. Там же охрану выставят. – Стефанов мыслит правильно, но лучшего варианта у нас нет. Значит, придется рисковать. А охрану будем убирать в последний момент и, желательно, без шума.
– Хочу заметить, господа, что взрывать мы будем только после того, как будут выведены все пленные из крепости, и не раньше. Своих хоронить под обломками как-то не хочется. Да и перестрелять их могут германцы из мести. Поэтому предлагаю ночью заложить взрывчатку, дождаться, когда в крепости будут только колбасники, и тогда подрывать. Остается решить: где взять пироксилин, как попасть в склады и незаметно распихать взрывчатку и где дожидаться нужного момента.
После вопроса о пироксилине все почему-то одновременно посмотрели на Синельникова, который от такого внимания покрылся нервным румянцем почти, как Наташа Ростова перед своим первым балом. Но, тем не менее, ответил четко:
– У меня есть возможность выдать около двадцати ящиков. Нужно только как-то их перевезти.
– За этим дело не станет. – Игорь Александрович отрывается от мрачного раздумья. – Полковой обоз все равно без дела простаивает. Сколько нужно двуколок? Пяти хватит?..
– Караулы на двух складах мы можем снять. – Дмитрий Любомирович поворачивается от окна, где он курил на пару с Бергом. – Там мои батарейцы стоят… Смешно! Поставили мышей сыр караулить!
– Димитр, там рядом еще пороховой склад и боеприпасы крупного калибра. Правда, в карауле – не наши. Но я не удивлюсь, если там часовых уже и след простыл. При таком-то шабаше.
– Спрятаться можно будет на складе. Денис Анатольевич, вы помните мою комнатушку? Если там немного переставить ящики, то входа совсем на будет видно… И еще, господа! – Матвей Матвеич смущенно пытается завладеть вниманием. – Я, конечно же, не специалист… Вот вы говорили, что подрыв с помощью бикфордова шнура ненадежен… Скажите, а вот бомбы с проводами могут подойти в качестве детонатора?
– Как вы сказали?! Бомбы с проводами?! У нас, что, есть мортирные мины капитана Романова? Откуда?.. Мне отец когда-то про них рассказывал! – Роман Викторович необычайно оживился, услышав фразу прапорщика.
– Судя по книгам учета, лежат на хранении с тысяча восемьсот девяносто первого года. Здесь, в крепости, проводились последние испытания, а потом, за невостребованностью, их так тут и оставили.
Теперь все смотрим на Берга, дожидаясь пояснений, которые тут же следуют:
– Лет двадцать пять тому назад один из офицеров, служивший в крепостной артиллерии, изобрел мину, которую можно было выстреливать из двухпудовой мортиры. Особенностью было то, что к ней крепился бронированный кабель длиной около полукилометра. Мину выстреливали, она тянула за собой провод, падала на землю, а потом в нужный момент подрывалась с помощью электрической подрывной машинки.
– Кстати, машинка есть у меня в хозяйстве. – Это уже Николай Павлович вступает в разговор. – Новейшая разработка, образца тринадцатого года!
– А не испортились эти мины за столько лет? – Меня, как дилетанта в данной области, начинают мучить смутные сомнения.
– Наверное, нет, Денис Анатольевич, мины и провода упакованы в вощеную бумагу и заколочены в ящики. Мы одну такую вскрывали – блестит, как новенькая.
– А ее мощности хватит, чтобы сдетонировало все остальное?
В ответ выслушиваю краткую лекцию Синельникова о чудо-бомбе. М-да, интересненько! Длина девайса – около семидесяти сантиметров, вес – восемьдесят килограммов, а двухпудовая мортира, оказывается, имеет калибр в двести сорок четыре миллиметра. Охренеть! Сколько интересных и очень нужных вещей, наверное, похоронено в архивах всяких там Военно-технических управлений и разного рода комиссий!
– Насколько я помню, мины снаряжались пироксилином, по двадцать четыре килограмма каждая. – Фраза Берга окончательно меня добивает.
– Хорошо, я согласен, что лучше взрывателя и не придумаешь. Но все-таки и первый способ для страховки нужно будет сделать. На всякий случай… Кстати, Матвей Матвеевич, откуда такая тяга к техническим знаниям, если не секрет? Покорнейше прошу извинить, но на купеческого отпрыска, который печется только о своем благосостоянии, вы не очень похожи.
