– Кайзера видите? – От волнения задаю вопрос шепотом. – Вон он стоит возле первого авто, к нему народ подходит.
– Да… Вижу… – Шепот с обеих сторон.
– Каких генералов стрелять надо? – Голос Семена напряженно дрожит, сам он очень похож на охотящегося кота перед броском. Гордей, беззвучно шевеля губами, водит стволом из стороны в сторону, оглядывая все пространство.
Снова бинокль к глазам. Блин, а ручки-то подрагивают!.. Так, толпа двинулась. Вилли идет впереди, в двух шагах за ним – наша «сладкая парочка», за ними уже другие… Вот остановились, кайзер что-то спрашивает у Гинденбурга, тот, жестикулируя, отвечает.
– Семен, твой – тот, кто сейчас справа от Вильгельма, руками машет и говорит. Видишь?..
– Ага, вижу хорошо.
– Гордей, твоя цель стоит еще правее, сейчас – на полкорпуса закрыта впереди стоящим. Ждем, когда полностью появится…
– Добро… Жду…
Троица все ближе и ближе к нужной точке… Ну, еще метров пять!.. Ну, давайте, ваше германское величество!.. Вот, хорошо, еще пару шагов!.. Все!.. ВСЕ!!.. МОЖНО!!..
– Цели видите?.. – Оба стрелка кивают в ответ, прикладываются поудобней к винтовкам. В бинокль видно, как Вилли разговаривает с «толстым», Людендорф, топтавшийся за ним, обходит кайзера и становится с другой стороны… Шепот солдат пробивает нервы электрическим током:
– Готов!..
– Готов!..
Все, тянуть больше не будем! Повезет, так повезет! Не отрываюсь от бинокля и шепчу ставшими вдруг непослушными губами, дублируя команду очень понятным жестом:
– Огонь!
Винтовочные выстрелы в малюсенькой комнатушке хлещут по ушам. Раззява! Забыл затычки вставить, так и мну в кулаке… В оптику видно, как одна пуля поднимает фонтанчик возле сапога Гинденбурга, вторая попадает удачней. Людендорф сгибается и медленно оседает на колени… Все в ступоре, на лице кайзера недоумение, не успел еще испугаться… Быстрее всех начинает реагировать ганс в странной форме. Начинает протискиваться между Вильгельмом и Гинденбургом, отталкивая последнего и доставая на ходу пистолет из кобуры… Генерал сопротивления не оказывает потому, что уже прогремел второй выстрел Семена и пуля, попав в голову, помогает мертвому телу опрокинуться на спину. С задержкой в доли секунды бахает винтовка Гордея. Его «подарок» попадает Людендорфу в грудь, опрокидывая с колен на брусчатку. Ганс с пистолетом пытается закрыть кайзера своим корпусом и одновременно определить, откуда стреляют. Третий залп, кто-то из генералов, бросившихся на помощь, ловит пулю в голову, оседая вниз, телохранителю, как будто, кто-то невидимый сильно бьет по ноге, она подламывается в колене, и он тоже падает. Кайзер Вильгельм, только начавший пугаться, судя по его лицу, стоит в кольце лежащих тел. Оцепление крутит головами, пытаясь углядеть стрелков… Пора сваливать!!.. И в этот момент грохочет взрыв!.. Пол под ногами ходит ходуном, как при землетрясении, с потолка сыплются хлопья побелки и какой-то мусор, воздух через окошки ощутимо толкает в грудь…
Последний взгляд в бинокль – гусары из оцепления сгрудились вокруг кайзера и то ли ведут, то ли волокут его к воротам. Следом, как понимаю, двое тащат телохранителя… На земле неподвижно валяются три тела… Вот теперь точно пора сваливать! Семен уже снаружи, пытаюсь выйти за Гордеем, и тут раздается второй взрыв. Сибиряк, будто получив удар в живот, рушится назад, и мы вместе падаем на пол, осыпаемые новой порцией побелки… Черт!.. Надо отсюда убегать как можно быстрее!.. Двух секунд хватает, чтобы подняться на ноги и выскочить из голубятни. А теперь – ходу!!! Аллюр три креста!!.. Ускорение придает грохот третьего взрыва и толчок ударной волны в спину. Отступаем в прежнем порядке, Егорка – направляющим, я – позади всех…
Обратный путь бежим быстрее и, как будто, легче. В принципе, оно и понятно, адреналин – штука такая. Добегаем до нашего КП, там народ в полной готовности, уже с вещмешками за спинами и оружием в руках.
– Уходим! – ору, едва ворвавшись в комнату. – Здесь скоро гансов будет больше, чем блох на собаке!.. Быстрее, быстрее!.. Пошли, пошли, пошли!.. Все вопросы и объяснения – потом, когда из крепости выберемся!..
И снова несемся по коридорам, лестницам, казематам. Вот наконец-то и нужный выход, самая крайняя дверь возле пристани. Теперь надо проскочить около километра открытого пространства вдоль вислянского берега. Гансов пока не видно и не слышно, но не факт, что через секунду они здесь не нарисуются, причем все вооруженные и очень злые. Пулеметный расчет занимает позицию возле казармы, собираясь прикрывать группу в случае непредвиденных обстоятельств, остальные окружают кольцом подрывников и медсестричку. И, ощетинившись стволами во все стороны, наша веселая компания начинает двигаться к небольшому домику-будке метрах в трехстах. Добираемся туда, второй пулемет на изготовку, машем прикрывающим, чтобы догоняли. Пока их ждем, темпераментного Стефанова все-таки прорывает:
– Денис Анатольевич, не томите! Что там получилось?
Остальные выражением лиц изображают полную заинтересованность в данном вопросе.
– Хорошо, докладываю… Предположительно тяжело ранены или убиты генералы Пауль Гинденбург, Эрих Людендорф… и еще какой-то, я его в лицо не знаю.
На переваривание информации у народа уходит аж почти полминуты…
– Это точно?.. Вы уверены?
– А сам кайзер?.. Живой?.. Или тоже?..
– Господа, то, что сказал, видел собственными глазами в бинокль. Вильгельм, если и пострадал, то от контузии при взрыве. Точно не знаю, его куча охраны закрыла телами и утащила. Был еще офицер, по-видимому, адъютант. Или телохранитель, ранен в ногу. Все! Остальные разговоры – потом. Следующая остановка – вон тот пакгауз. Пулеметчики готовы?.. Тогда – вперед!..
А вот и знакомые ворота. Где-то даже ключик от них имеется. Жандармов, скорее всего, выпустили в тот же вечер, где они теперь – не знаю, наверное, в плену. А хотелось бы побеседовать с тем штаб-ротмистром, узнать, откуда у него такое большое желание притормозить нас в крепости, кто хотел там с нами пообщаться. Может, стоило бы его вместе с отрядом отправить?.. Хотя, наверное, нет. Им, несмотря на численность, по тылам «на цыпочках» пробираться добрую сотню верст, тащить с собой такой «багаж» – лишний геморрой… Ладно, даст бог, свидимся… Но не это сейчас главное! Нам бы до своих добраться без потерь и огорчений! И увидеть тех, кто нам по-настоящему дорог!..
