Легендарный командир 2-го батальона курсантов-пограничников Золотарев Антон Афанасьевич. На фотографии виден орден Красного Знамени, которым Антон Афанасьевич был награжден за бой на подступах к Красногвардейску.
Потерпев неудачу в попытке прорвать Красногвардейский УР с ходу, и направив часть сил в тыл защитников Лужского рубежа, немцы продолжили давление на защитников предполья центральный сектор обороны УРа. Только теперь противник изменил тактику. Немцы стали более активно маневрировать вдоль линии фронта в поисках слабых мест в советской обороне. Днем они силами 8-го мотопехотного полка еще раз атаковали курсантов 2-го батальона, но вновь были отбиты. Находясь в полуокружении, курсанты 6-й и 7-й рот 2-го батальона продолжали прочно удерживать оборону, и не пропустили врага через свои позиции. В ходе боя противнику удалось отрезать от центральной позиции пограничников фланговые роты, в том числе и две роты ополченцев из 2-й ДНО. Причем одну из них, которая находилась в небольшом лесочке рядом с деревнями Дубицы и Таровицы, немцам удалось уничтожить. Две роты 8-го мотопехотного полка противника атаковали ополченцев с двух сторон. По немецким данным, ополченцы потеряли 45–50 человек убитыми и 88 пленными, были захвачены два 45-мм противотанковых орудия, четыре станковых пулемета и один миномет. Понимая исключительную важность Борницкой позиции, в 12.00 в расположение 2-го батальона приехал член Военного совета Н. В. Соловьев с приказом закрыть дорогу на Красногвардейск. Он обещал пограничникам дивизион артиллерии, шесть танков, минометы, воду и продукты. Курсанты с сожалением вспоминали, что обещанная помощь к ним не прибыла. Но ни член Военного совет, ни курсанты не знали, что пять танков уже с самого утра поддерживают оборону пограничников, находясь на флангах и на втором рубеже. Как указывают пограничники:
«В 14.00 противник начал сильную артиллерийскую и минометную стрельбу по району обороны и стал обходить батальон…».
Пока 80-й артиллерийский полк 8-й танковой дивизии вел ураганный огонь по нашим позициям, части 10-го танкового полка попытались обойти позиции курсантов.
Подвиг экипажа Зиновия Колобанова. Бой на «Царской» дороге
«…14.00… доложили, о появлении танковой колонны на совхоз Войсковицы. С подходом головного танка к совхозу, тов. Колобанов подал команду артиллеристу открыть огонь…».
Это строки из наградного листа Зиновия Колобанова повествуют о начале самого известного танкового боя Великой Отечественной войны, в котором КВ-1 уничтожил 22 немецких танка. О том, какой немецкой дивизии принадлежала колонна, идут жесточайшие споры между историками. Сложность заключается в том, что через перекресток прошли в разное время (по мнению автора) все три немецкие танковые дивизии. Вопрос заключается в том, чья же танковая колонна вышла к перекрестку в 14.00 по московскому или в 12.00 по берлинскому времени (в 1941 году разница между московским и берлинским временем составляли два часа – один час астрономический и один «декретного» времени). Не разобравшись, какая дивизия вышла к засаде Колобанова, описывать ход знаменитого танкового боя, по мнению автора некорректно.
Колонна № 1. Если исходить из времени прохождения, то это усиленная 6-й танковой ротой колонна 113-мотопехотного полка 1-й немецкой танковой дивизии. Но не совсем точно совпадает время: в журнале боевых действий этой танковой дивизии указано, что она, осуществляя маневр вдоль фронта, действительно проходила по маршруту Сяськилево – Сеппелево – Илькино – Черницы – Суйда, причем в Сеппелево она оказалась в 13.45 по московскому времени или в 11.45 по берлинскому. Там колонна встретила сопротивление противника, и расстояние в 3,5 километра от Сеппелево до Илькино мотопехотное подразделение преодолевало 3 часа 35 минут, оказавшись в Илькино в 17.20 по московскому времени или в 15.20 по берлинскому. Другими словами, скорость продвижения колонны техники составляла примерно один километр в час. Очевидно, что была очень веская причина, чтобы выполнять тактически важный маневр с такой «черепашьей» скоростью. В журнале боевых действий указано, что этой причиной была советская боевая группа (неуказанного состава) и минные заграждения. Причем Сеппелево, это соседняя с Учхозом деревня, между ними один километр. В Сеппелево находился наблюдательный пункт командира танкового батальона Колобанова капитана Шпиллера.
По мнению автора, колонна 113-го полка 1-й немецкой танковой дивизии на 15 минут опоздала к началу боя, и находилась за танковой колонной другой дивизии, которую расстреливал танк Колобанова. После ухода советской боевой машины с позиции на дозаправку снарядами и топливом, колонна 113-й мотопехотной дивизии продолжила движение, но для этого ей пришлось помогать эвакуировать с дороги подбитые и сгоревшие танки другой танковой дивизии. Возможно, вдоль дороги и были мины, а против колонны действовала наша боевая группа. Но в этом районе были лишь небольшие разрозненные группы ополченцев, и задержать продвижение целого усиленного мотопехотного полка они не могли. Крупные силы ополченцев находились в пяти километрах у противотанкового рва в районе Корпиково. Потери всей танковой дивизии за 20 августа 1941 года составили четверо убитыми и восемь ранеными. В этот день, в 1-й немецкой танковой, был потерян безвозвратно только один командирский танк на базе легкого Pz.I.
Колонна № 2. По немецким картам видно, через лес в районе Малые Борницы в расположение танковой засады Колобанова вышла колонна 8-й немецкой танковой дивизии (неустановленного состава), которая отрезала правый фланг курсантов от левого фланга. Она пересекла маршрут боевой группы 113-го полка, прошла место засады Колобанова у Учхоза и, преодолев еще пять километров в направлении Красногвардейска, остановилась у противотанкового рва Корпиково. Впоследствии часть 8-й танковой заменили на части 1-й танковой. По мнению автора, маловероятно, чтобы в засаду попала эта колонна 8-й танковой. Следуя по своему маршруту, она вышла к засаде Колобанова со стороны усадьбы, а это не соответствует условиям боя, описанного самим Колобановым. Информации о потерях в личном составе 8-й танковой не обнародована. По отчетам 4-й танковой группы 20 августа был безвозвратно потерян один Pz.38(t), следующий, безвозвратно потерянный Pz.38 (t,) отмечен только 22 августа 1941 года.
Колонна № 3. По немецким данным, танки 6-й танковой дивизии дальше всех находились от места засады. Но на основном участке фронта 6-й танковой, 20 августа было относительно тихо, по этой причине танковые колонны всех трех танковых батальонов этой дивизии очень активно маневрировали на большие расстояния, выходя на те участки фронта, где их помощь была нужна. В журнале боевых действий это маневрирование танковых колонн не отмечено, но частично отражено в дневниках танкистов 6-й танковой дивизии. С 20 по 27 августа 6-я танковая не вела никаких серьезных боев, на ее участке фронта было затишье. Это подтверждают и документы советских подразделений, которые были ее противниками. Но по непонятным причинам именно на этот период приходятся массовые потери соединения в танках, сопоставимые с потерями 1-й танковой дивизии в Молосковцком сражении. По черновым отчетам 4-й танковой группы, 22 августа 6-я дивизия теряет безвозвратно девять Pz.35(t). Кроме них потеряны и два Pz.IV, но не указан номер дивизии, которой они принадлежали. По данным немецких отчетов, дивизия в течение 23 августа потеряла безвозвратно 13 Pz.35(t) и два Pz.IV.
