По мнению автора, в засаду танка Колобанова попала одна из танковых рот 6-й танковой дивизии, а бой с немецкой танковой колонной проходил следующим образом.
Позиция командирского КВ была выбрана у перекрестка дорог Дубицы – Ванга – Стараста – Мариенбург и Вохоново – станция Войсковицы. Боевая машина была установлена в капонир на небольшой возвышенности, за озером. Примечательно, что танк Колобанова занял позицию в историческом месте. Здесь, до революции находилось царское охотничье поместье, в котором очень любил бывать император Николай II, отсюда по дороге на Вохоново он ездил на охоту. Поэтому местные жители называли дорогу Вохново – Учхоз Войсковицы – «Царской». Дореволюционные газеты изобилуют информацией об охоте императора и его свиты в этом месте. Именно по «Царской» дороге, скорее всего, и должны были наступать вражеские танки.
В 1937 году на месте царского охотничьего поместья было образовано учебное хозяйство Ленинградского Зоотехнического института. Возле дороги возвышалось красивое деревянное здание бывшей усадьбы с колоннадой в центре и двумя большими флигелями. Рядом с усадьбой находились хозяйственные постройки, стены которых были построены из камня. Эти каменные постройки сохранились до сих пор. Основная позиция танка предположительно была у старинного озера. Местность вокруг него болотистая и советский танк размещался на небольшой высотке, единственном сухом участке. В результате перед советской боевой машиной находилась местность непроходимая для танков противника. Рядом с КВ, возможно, заняло оборону пехотное прикрытие, предположительно из 2-й ДНО.
Экипаж старшего лейтенанта Зиновия Колобанова. Перед экранированным танком КВ-1 после боя.
Противнику же предстояло наступать по «Царской» дороге, которая прекрасно просматривалась. Справа от нее были луга со стогами сена, но август 1941 года был дождливым, и это поле стало непроходимо. Фактически «Царская» дорога превратилась в «мышеловку», которую в любой момент могли «захлопнуть» наши танкисты. Запасная позиция находилась, по словам Колобанова, в деревне, которая была рядом (предположительно в деревне Ванга Стараста). Примерно в одном километре от места засады, в Сеппелево, был наблюдательный пункт командира танкового батальона капитана Шпиллера.
Днем появилась немецкая танковая колонна – Колобанов в аудиозаписи говорит, что четко видел каждый немецкий танк (всего их было 22). Колобанов опознал вражеские танки Т-3 и Т-4. Перед ними шла штабная машина. Впереди колонны двигалась разведка – три вражеских мотоциклиста. По мнению автора, это была колонна, которая состояла из двух Pz.IV и 20 Pz.35(t). Наличие легковой машины и трех мотоциклов в «ордере» немецкой танковой колонны никого смущать не должно. По воспоминаниям немецких танкистов, автомобили и мотоциклисты выделялись отдельно действующим танковым ротам 6-й танковой, это было нормально практикой. Еще перед боем Колобанов выбрал на местности два ориентира: ориентир № 1 – две березы у перекрестка дорог, ориентир № 2 – сам перекресток. Зиновий Григорьевич приказал не открывать огонь по мотоциклистам, а дождаться подхода к перекрестку вражеской танковой колонны. Неожиданно по рации послышался голос командира батальона: «Колобанов, почему пропускаешь противника».
Капитан Шпиллер находясь на КП в Сеппелево, был в одном километре от танковой засады Колобанова, и видел, как враг подходит к перекрестку. Но у последнего уже не было времени ответить комбату, так как немецкие танки были уже на перекрестке и приближались к двум березам (ориентир № 1). Старший лейтенант приказал командиру танкового орудия Усову открыть огонь по головному танку. С короткой дистанции (в интервью Колобанов рассказывает, что расстояние было 150 метров) первыми выстрелами были подбиты два танка, шедшие впереди колонны. На дороге образовалась пробка. Затем по приказу командира Усов перенес огонь на танки замыкающие колонну и поджег их. В результате меткого огня советского КВ вражеская колонна оказалась заперта на дороге. Немцы не сразу разобрались, откуда их обстреливают, и в начале стали расстреливать стога сена, стоящие в поле. Возможно, противник решил, что по ним ведут огонь замаскированные в стогах советские противотанковые орудия. Маскировка 45-мм орудия под стог сена была самым распространенным приемом у советских артиллеристов, в тех случаях, когда позицию приходилось занимать в чистом поле.
Шпиллер Иосиф Борисович. За оборону Красногвардейска представлен к ордену Ленина, награжден орденом Красного Знамени (фотография из музея Колпинской школы № 467).
Вскоре вражеские танкисты обнаружили позицию советской боевой машины. На КВ обрушился град снарядов, но к счастью, ни один из них не смог пробить броню и повредить 76-мм орудие. Из-за интенсивной стрельбы боевое отделение советского танка было заполнено пороховыми газами, от которых задыхался экипаж. Немецкие снаряды, хотя не пробивали броню, но от их ударов с внутренней стороны отскакивала от брони окалина и впивалась в лица, от постоянных ударов бронебойных снарядов танкисты глохли. После боя на танке насчитали 147 вмятин от вражеских снарядов. Положение немецкой танковой колонны продолжало становиться все хуже и хуже. Вражеские машины, оказавшись в западне, пытались съехать с дороги, но слева и справа от нее были заливные луга, и немецкая техника застревала в грязи.
В течение часа танк Колобанова методично расстреливал обездвиженного врага, 22 вражеских танка были уничтожены. По воспоминаниям ветерана 1-й танковой дивизии Н. С. Семенова, сразу после боя к месту засады подъехал командир дивизии Баранов, комбат Шпиллер и корреспондент газеты «Известия» Павел Майский. Командир дивизии поблагодарил Колобанова и экипаж танка за мужество и решительные действия, а корреспондент заснял горящую вражескую колонну на кинокамеру. Вскоре они уехали. По мнению автора, из двух Pz.IV и 20 Pz.35(t) немецкой танковой колонны все были или подбиты, или уничтожены, а шедшие в голове колонны два Pz.IV и 13 Pz.35(t) сожжены. Их и зафиксировали как безвозвратные потери 23 августа в немецких отчетных таблицах состояния техники.
В аудиозаписи Колобанов сообщил, что это был его первый в жизни бой с танками противника. Вскоре, по месту засады танка Колобанова, немцы открыли массированный огонь, затем появилась вторая вражеская колонна. К сожалению, в аудиозаписи Зиновий Колобанов не указывает состав этой колонны, и не называет направление ее движения. Возможно, это была колонна 113-го полка 1-й танковой дивизии. В ходе неравного боя советский КВ был поврежден, но самое опасное было то, что в боевой машине кончились снаряды. В интервью Колобанов рассказывал, что осталось несколько осколочных. Он доложил обстановку капитану Шпиллеру и получил приказ покинуть поле боя и двигаться в тыл, чтобы исправить повреждения и пополнить боекомплект.
Есть данные, что в ходе боя немцы пытались применить против танка Колобанова противотанковое орудия, но в аудиозаписи сам он ничего про это не говорит. Не указаны уничтоженные противотанковые орудия и в наградных листах экипажа КВ-1 Колобанова.
