В 1-й танковой дивизии немцев, помимо собственно танков, имелось два сильных мотопехотных полка (1-й и 113-й) двухбатальонного состава. При этом в каждом из этих полков первый батальон был полностью оснащен бронетранспортерами. Наличие в дивизии 150 бронетранспортеров и броневиков делало ее особенно опасной при прорыве линии укреплений. Танкисты этой дивизии могли атаковать советские полевые укрепления на высокой скорости, зная, что пехота, прикрытая бронетранспортерами, не отстанет и не будет отсечена огнем стрелкового оружия от танков.
8 августа 1941 года, во время прорыва Лужского рубежа, командир 1-й танковой дивизии генерал-майор Вальтер Крюгер применил военную хитрость. Он, верно, определил, что перед ним находится мощная советская артиллерийская группировка, которая могла поставить непреодолимую «стену» заградительного огня. По этой причине немцы начали наступление неожиданно, без артиллерийской подготовки. В результате, советская артиллерия не успела вовремя открыть огонь, и немецкая мотопехота прорвала позицию 90-й стрелковой дивизии.
Впереди, в пешем строю, шла боевая группа подполковника Вестхофена (2-й батальон 1-го мотопехотного, 2-й батальон 113-го мотопехотного полков и один батальон соседней 36-й моторизованной дивизии). Эти подразделения, используя тактику штурмовых групп, прорвали нашу оборону. В образовавшуюся брешь устремились первые батальоны мотопехотных полков на бронетранспортерах и танковая рота в составе боевой группы Витерсхайма. В ее состав входили: 1-й батальон 1-го мотопехотного и 1-й батальон 113-го мотопехотного полка и одна танковая рота. Примерный численный состав группы, по мнению автора, был 20–25 танков и около 100 бронетранспортеров и бронеавтомобилей.
Прорвав оборону, немцы стали уничтожать советские тыловые части. Вскоре танки 2-й роты 1-го батальона 1-го танкового полка совместно с солдатами 113-го мотопехотного полка после тяжелого боя захватили Ганьково, где находился штаб 90-й стрелковой дивизии. В результате, управление дивизии было окончательно нарушено. Противник нарушил телефонную связь между полками, радио связь не действовала, 90-я стрелковая дивизия была разбита. Ее разрозненные подразделения стали отходить в общем направлении Батово – Сиверская – Суйда.
Но так как немецкое командование опасалось, что 1-я танковая дивизия, находящаяся на узком участке фронта может попасть в окружение, был дан приказ отойти на исходные позиции.
Но командир немецкой боевой группы подполковник Витерсхайм, находившийся в Ганьково, категорически отказался этот приказ выполнять. В свою очередь командир 1-й танковой дивизии генерал-майор Крюгер поддержал своего подчиненного. В свою очередь Крюгеру не пришлось сильно уговаривать командующего 41-м моторизованным корпусом генерала Рейнгарда. Генерал был очень амбициозным человеком, и всегда стремился только наступать. В результате 1-й дивизии «дают добро» идти вперед. Это волевое решение и принесло немцам долгожданную победу.
Продолжая наступление, 1-я танковая и 36-я моторизованная дивизии нанесли удар по двум основным направлениям. На встречу 6-й танковой, заходя в тыл нашей 2-й ДНО, шла 36-я моторизованная, а в направлении железнодорожной станции Молосковицы – 1-я танковая. После прорыва советского фронта 6-й танковой дивизией, немецкие соединения должны были наступать в направлении Молосковиц и вырваться из глухих лужских лесов и болот на шоссейные дороги, ведущие в Ленинград. При благоприятном развитии наступления командование 4-й танковой группы было готово бросить в бой свой резерв – 8-ю танковую дивизию.
Советское командование попыталось контратаковать прорвавшиеся танковые части противника, но, к сожалению, не смогло организовать управление боем. 9 августа 1-ю немецкую танковую дивизию контратаковали наши танки. По немецким данным эту контратаку им удалось отбить и на поле боя остались 12 пылающих КВ. Немцы утверждают, что в бой машины вели рабочие. По советским данным в этой атаке действовали танки учебного полка ЛКБТКУКС, этим и объясняется, наличие в экипажах рабочих. Личный состав данного танкового подразделения в основном состоял из командиров – преподавателей танковых курсов, и рабочих ленинградских заводов.
Отразив советскую контратаку, немецкие танкисты продолжили наступление, и уже 10 августа захватили Сумск.
В окончательном отчете о потерях 4-й немецкой танковой группы указаны следующие данные (данных предварительного отчета за этот период нет): 8 августа 1941 года: потерь нет, 9 августа 1941 года: два реактивных миномета Nebelwerfer, три пехотные гаубицы. Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии убитыми, ранеными:8 августа 1941 года – 146 человек, 9 августа 1941 года – 44 человек. Данные по потерям 6-й и 8-й танковой дивизии за этот период не обнародованы.
Данные о захваченных советских пленных и трофейной технике в окончательном ежедневном отчете 4-й немецкой танковой группы за эти дни указаны следующие:
8 августа 1941 года захвачено 50 пленных;
9 августа в полосе наступления 1-й немецкой танковой дивизии – 17 танков, 18 артиллерийских орудий, три противотанковых пушки.
Анализируя немецкие данные, можно сделать выводы, о том, что в первые дни наступления максимально активно действовала артиллерия противника, так как она имела значительные потери.
Основной урон в танках приходится на боевую технику учебного полка ЛКБТКУКС.
Молосковицкое сражение
10 августа 1941 года. В этот день окончательно стало понятно, что немцы добились успеха только на кингисеппском участке. В Центральном секторе у города Луга мощная атака дивизии СС «Полицай» вновь была отбита. В этой атаке погиб командир дивизии генерал Мюльферштедт. Накануне в его в штаб пришло гневное письмо от вышестоящего начальства. В письме было высказано неудовольствие тем, что элитная эсесовская дивизия «топчется» на одном месте, и не может взять город Лугу. В нем также было указано, что если генерал не может эффективно руководить своими подчиненными, находясь в штабе, то пусть идет на передовую. По воспоминаниям наших ветеранов, в этот день немцы предприняли «психическую атаку». Эсесовцы шли в полный рост, стройными рядами со штандартами и под барабанный бой.
Немецкие ветераны рассказывают о том что, подразделения дивизии СС «Полицай», шедшие в атаку, действовали в составе штурмовых групп и перемещались перебежками. Возможно, за штандарты были приняты небольшие штабные вымпелы, со знаками подразделений, которые на флагштоках устанавливаются в полевых условиях рядом со штабами для «полевой навигации». Они играют роль указателей. Но то, что эсесовская дивизия понесла в этот день тяжелые потери, сообщают и немцы и наши.
Когда стало понятно, что атака дивизии СС на город Луга окончательно захлебнулась, командир генерал Мюльферштедт поехал на передовую что бы вдохновить своим примером подчиненных и поднять их в решительную атаку. Немецкий генерал приехал на передовую, с пистолетом в руке пошел впереди солдат, и был убит.
После провала штурма города Луга все внимание и советского и немецкого командования было приковано к действиям танковых дивизий на кингисеппском участке. Противник готовился ввести в бой свой резерв – 8-ю танковую дивизию, чтобы поддержать и развить наметившийся успех. В свою очередь советское командование тоже стало стягивать к месту боя свои последние крупные резервы. По воспоминаниям начальника инженерного управления фронта подполковника Б. В. Бычевского командующий войсками фронта М. М. Попов планировал остановить противника следующим образом:
