– Нет. Воскобойников находился в машине один.
– И поблизости никого не было?
– Нет, никого.
– Понятно. А теперь припомните в деталях весь тот вечер. Расскажите, когда вы с Маргаритой Воскобойниковой пришли в «Седьмое небо», что там делали, когда ушли из ресторана, когда вернулись.
– В ресторане в тот вечер я выпил больше, чем обычно, – наверное, от досады и от злости, – признался Таратутин. – Маргарита стала жаловаться, что ее муж собирается с ней разводиться, обвиняет ее в изменах, хотя сам изменяет ей направо и налево. Она сказала, что его новая любовница живет неподалеку и он сейчас как раз у нее. Вот я и решил воспользоваться случаем и поговорить с ним по-мужски!
– Подождите! Вы разве не знали, что Воскобойников не один, что при нем всегда находится телохранитель?
– Конечно, знал! Но я же просто поговорить собирался.
– А предыдущий «разговор» в фитнес-клубе вас разве ничему не научил? – удивилась я. – Осторожности, например?
– Я же крепко выпил, – напомнил Таратутин. – А пьяному, сами знаете, море по колено.
– Понятно, – усмехнулась я. – И что же было дальше?
– Я хорошо знал тот двор, где жила любовница Воскобойникова. Пошел туда, увидел его машину. Подкрался к ней осторожно, чтобы проверить, там ли он. И увидел, что телохранителя нет, а за рулем сидит сам Воскобойников.
– И что вы ему сказали? – спросила я, внимательно глядя на Таратутина.
– А что я мог ему сказать? Я увидел, что у него голова прострелена, – упавшим голосом произнес Николай.
– И что вы сделали дальше?
– Пошел обратно к Маргарите.
– А почему не вызвали полицию?
– У меня с собой был пистолет – я взял его на всякий случай, если вдруг они с телохранителем опять… Но я правда не собирался стрелять – так, просто припугнуть, если что. И я боялся, что меня задержат с этим пистолетом и заподозрят, что это я убил Воскобойникова.
– Но если вы ни разу из него не стреляли – экспертиза бы это подтвердила и вас бы отпустили.
– Я не знаю, – поник головой Таратутин. – Я тогда об этом не подумал – просто убежал, и все.
– А Маргарите вы рассказали о случившемся?
– Да, конечно.
– И как она отреагировала?
– Как-то странно… Я не помню точно. Просто быстро свернула разговор и попросила отвезти ее домой. И все.
– Понятно, – вздохнула я. – Больше вы ничего не хотите рассказать?
– Больше мне нечего вам сказать, – тихо ответил Николай и посмотрел на Кирьянова с робкой надеждой: – А вы меня отпустите?
– Нет, – жестко ответил полковник. – Пока не готовы результаты экспертизы, вы остаетесь главным подозреваемым. Сейчас вас сфотографируют и отправят в камеру.
– А фотографировать-то зачем?
– На долгую добрую память, – усмехнулся Кирьянов. – Чтобы вас могли опознать свидетели.
Таратутин понурился и покорно скрестил руки за спиной.
Когда его увели в камеру, Кирьянов спросил меня:
– И что ты думаешь по этому поводу?
– Я думаю, что он действительно не убивал Ростислава Воскобойникова, – ответила я, – и что все так и было: он и вправду нашел его уже мертвым. Но вполне может быть, что Маргарита рассчитывала на другой исход. Смотри, она его сознательно напоила, разозлила своими рассказами и жалобами – короче, довела до нужного градуса. А поскольку один мордобой уже был, то что стоило повторить? Тем более что у Николая было с собой оружие, и она наверняка об этом знала. Ей-то в любом случае ситуация была на руку. Если бы Таратутин действительно убил Воскобойникова, вышло бы ровно то же самое, что есть сейчас: она – богатая вдова и свободная женщина. А уж любовничка своего она бы отмазала в случае чего – любой адвокат за счастье бы почел взяться за это дело за ее-то денежки! А если бы Воскобойников с телохранителем, наоборот, грохнули Таратутина – она бы опять-таки королевой отошла: муж в тюрьме, а его капиталы все при ней. Правда, неизвестно, чьи адвокаты победили бы в этом случае – ее или муженька. Но, по крайней мере, закон был бы не на стороне Воскобойникова. В общем, Маргарита – хитрая бестия. И к тому же не забывай о сговоре между ней и Горожаниновым. Не просто так же он передал ей деньги. Вполне возможно, что она сказала ему, что нашла киллера, который выполнил заказ, а он просто рассчитался за выполненную работу. Или свою долю внес, я не знаю. Он по телефону в разговоре с ней произнес две фразы: «Ты просила помочь» и «А я и не отказываюсь». Вот тебе и объяснение.
– Это еще вилами по воде писано, Тань, – поморщился Кирьянов. – А скажи-ка ты мне лучше, с какого перепугу ты ляпнула, что Красноруцкий задержан и вот-вот начнет давать показания? Он что, все-таки объявился?
– Нет, – покачала я головой. – Но надо же было как-то расшевелить Таратутина.
Полковник удовлетворенно кивнул. В это время раздался телефонный звонок. Кирьянов снял трубку.
– Да, слушаю. Да, хорошо, сейчас зайду.
Положив трубку, он многозначительно посмотрел на меня.
– Таня, звонил Палыч, просил зайти. Сказал, что готовы результаты экспертизы по пистолету, конфискованному у Таратутина. Идем?
– Пошли, – кивнула я.
Арсений Павлович стоял у окна своего кабинета. Увидев нас с Володей, он жестом пригласил подойти к столу, который был буквально завален самыми разнообразными предметами. Здесь лежали куски материи, консервные банки, граненые стаканы и фужеры, бутылки и что-то еще. Это были вещественные доказательства совершенных преступлений, отправленные на экспертизу. Я сразу увидела газовый пистолет, обнаруженный в санузле у Николая Таратутина.
– Что скажете, Арсений Павлович? – спросила я эксперта.
– Что скажу, – начал он. – Этот пистолет девственно чист. На нем ничего нет – ни пальчиков, ни следов выстрела. Несмотря на то что его переделали под боевые патроны, из него так и не было произведено ни единого выстрела. То есть в деле его ни разу не использовали. Я вообще-то в курсе всей этой истории – Леня вкратце рассказал. Поэтому, други мои, мой вам совет: освобождайте хозяина этого пугача. Это, – он кивнул на пистолет, – не может служить доказательством вины задержанного.
Полковник Кирьянов задумался.
– Нет, – сказал он. – Отпускать сейчас мы его не будем. Пусть посидит до утра – может, еще что-нибудь интересное вспомнит. А ты, Палыч, никому пока не докладывай о результатах этой экспертизы. Завтра утром все оформим как положено. А сейчас все по домам! Ночь уже.
И правда, когда я вышла на улицу, уже практически стемнело. Я села в машину, намереваясь ехать домой, и в этот момент вновь зазвонил телефон, выданный мне Кирьяновым. На экране высветилось: «Номер неизвестен».
На этот раз звонил мужчина.
