– Под городом? – сглотнул Кит.
– Коллектор, – пояснил Крысиный Король. – Более опасного места не сыскать. Там рыщет голодная тварь, пожирая плоть всякого, кто ступит на ее территорию… но именно туда ведет этот след, храбрый Кит, и именно туда тебе придется отправиться. – Крысиный Король опасно высоко навис над Китовой головой. – Будь храбрым и измени будущее, – провозгласили все его голоса. – Или будь боязлив и повтори прошлое. Только тебе решать.
Крысиный Король быстро отхлынул в дыру в дальней стене бассейна и исчез так же внезапно, как и появился. Кит остался один в круге лунного света, среди скелетов поколений царственных крыс. Просто поразительно, как все эти крысы ухитрялись столько помнить, поразительно, как память работала, словно магия, способная вернуть к жизни отдаленное прошлое и осветить путь в будущее. Он жалел, что его собственная память не настолько хороша. Он обнаружил, что с трудом припоминает, как выглядела его собственная мать.
И еще кое-что он забыл, дошло до Кита.
– О нет! Ваше… э-э-э… величество! Я забыл вам кое-что сказать! – крикнул он в темноту. – Эйни из Гнезда на Ломаном Перекрестке передает свои извинения. – Голос его звенел эхом. Он не знал, слышал ли его Крысиный Король, да и слушал ли он вообще.
Но после долгого молчания один крысиный голос прошептал в ответ:
– Скажи ей, мама прощает ее.
– Мама? – опешил Кит.
У него отвисла челюсть.
Ну конечно.
Неудивительно, что Эйни так расстраивалась из-за Крысиного Короля. Эйнина мама присоединилась к Крысиному Королю. Вот почему у Эйни вроде бы не было семьи. Вот почему Эйни жила в убогих закоулках Вывихнутого переулка.
Он хотел задать одинокому голосу еще один вопрос, но его перебила другая крыса.
– Хочу попкорна, – сказала она, и все существо ушуршало глубоко в осыпающиеся стены, куда Кит не посмел за ним последовать.
Глава восемнадцатая
Крыса действия
У Кита в голове пылало столько мыслей, что он опасался подпалить себе мех. И как прикажете лезть в коллектор, если там водится опасная зверюга? И как, оказавшись там, найти то место, откуда откололся этот отпечаток? И самое непонятное: что он скажет Эйни, когда снова увидит ее?
Получается, Эйни такая же сирота, как и Кит, – в каком-то смысле. В самом странном из возможных смыслов. Ее мать жива, но выбрала больше не быть ее матерью. Как можно жить после такого? Кит благоговел перед Эйни. Пусть она маленькая, но силы в ней столько, что Кит и мерить не сунулся бы.
Размышляя о ней, он услышал внезапный и безошибочно узнаваемый щелчок захлопнувшейся ловушки.
– Черт! Во имя всего!.. – заорала Эйни.
Кит высунул голову из-за угла и увидел, как белая крыса обнюхивает клетку из проволочной сетки, сомкнувшуюся вокруг нее. Маленькие розовые лапки трясли дверцу скорее рассерженно, нежели испуганно.
– Помощь нужна? – предложил Кит как можно мягче.
– Нет, я обожаю попадать в дурацкие ловушки дважды за ночь, – проворчала она.
Кит ощупал окрестности на предмет отпускающего рычага. Подобные ловушки всегда имели такой рычаг, чтобы Люди могли открыть их и поставить заново после использования. Снаружи это было легче легкого. Если бы только мама попала именно в такую ловушку…
Но Крысиный Король прав. Прошлое прошло, и его не переделать.
Он оттянул рычаг обеими лапами, и дверца ловушки отпала. Эйни вышла наружу.
– Спасибо, Кит. – Она пожала ему лапу.
– Ну, я передал Крысиному Королю, что ты просила, – сказал он.
– Знаю, – отозвалась Эйни. – Я слушала.
– Карманник и перехватчик? – рассмеялся Кит. – Ну и темная ты личность, Эйни.
Эйни улыбнулась:
– Ужасно непорядочная.
– Так… твоя… мама?
– Ага. – Эйни шмыгнула носом. – Она ушла к Крысиному Королю, когда я была маленькая. Это семейная традиция. И ее мама ушла, и мама ее мамы. Я тоже училась, чтобы вступить туда, но… не знаю. Я делала это, только чтобы снова увидеть маму. Но я не такая, как она. Я не хотела быть частью Крысиного Короля. Я своя собственная крыса, понимаешь? Я не хотела быть просто одной из сотни пар глаз, одной мыслью из сотни мыслей. Мне хотелось иметь свой собственный голос.
– Ну, вроде бы круто быть частью чего-то такого древнего и мудрого, – заметил Кит.
– Мудрого? – фыркнула Эйни. – Крысиный Король не мудр. Разве толпа может быть мудрой?
– Но он знал все про Кость Согласия…
– Будь он действительно мудр, он знал бы, что с ней делать, – возразила Эйни. – Знать и делать – совершенно разные вещи. Я вот делатель. – Она смерила Кита взглядом. – И ты, по-моему, тоже.
Кит кивнул:
– Если я найду Кость и так помогу хоть кому-то не потерять родных, тогда именно это я и хочу сделать.
– От воя до щелчка, – сказала Эйни.
Кит посмотрел на разверстую ловушку перед ними.
– Ну, со щелчками ты уже разобралась… давай теперь заставим домашних питомцев взвыть.
Эйни последовала за Китом обратно через все здание, тщательно ступая след в след. Ее белый силуэт на фоне его серого казался призрачным.
Как раз перед тем, как выйти обратно на лунный свет, крыска пропустила Кита вперед. А сама обернулась в сторону дома Крысиного Короля и громко и четко произнесла в темноту, надеясь, что одна из сотни пар настороженных ушей услышит:
– Пока, мам. Я люблю тебя.
Эйни поспешила наружу и вбежала прямо в кольца пылающего жаждой мести удава.
Глава девятнадцатая
Босс заключает пари
– Как ссславно всссстретить васссс сссснова, – зашипел на нее Бэзил.
Братья Чернохвосты прижали Кита к стене вилкой, а еще двое из Бешеных Шельм, бродячие псы с Мусорного рынка, оскалив зубы, не подпускали к нему Мартина.
– Не стоило тебе кидать нас с выигрышем, – попенял Киту Шин Чернохвост. – И заманивать нас в эту шину не стоило.
– Ужасно так обращаться с родичами, – добавил Флинн. – И еще хуже обращаться так с Шельмами. Нам надо поддерживать репутацию.
– Репутацию жуликов, воров и громил, – насмешливо уточнил Мартин. – Вам должно быть стыдно – грабите своих же соплеменников, когда Безблохие угрожают нам всем!
– Да-да-да, – проворчал Шин. – Мы уже слышали твои нравоучения, мыш. Береги уловки для мышеловки.
– Лихо сказано! – Флинн хлопнул брата пятерней. – А теперь мы отведем вас к боссу и посмотрим, удастся ли сделать из вас – тебя, твоей подружки и твоего паршивого болтуна-дядюшки – пример.
– Пример? – сглотнул Кит.
