Все взгляды переметнулись с Кита на черепаху, чья бледно-зеленая морда сделалась еще бледнее и зеленее. После паузы, тянувшейся дольше зимы и вдвое холоднее, черепаха заговорила.
– Храбрые слова для такого молодого зверя. – Скорость речи у него вдруг сделалась нормальной. Вся эта медлительность была лишь маской, которая свалилась, стоило ему разозлиться. – Мне нужны доказательства. Откуда я знаю, что тебе по силам сделать то, о чем ты говоришь?
– Я рассказал тебе, что говорил Крысиный Король, – ответил Кит.
– Слова не доказательство, – возразила черепаха. – Слова дешевы как пыль и столь же бесплодны. Любой пользуется словами, чтобы говорить, что хочет. Но дела, Кит, дела – штука редкая. И дела не лгут. Сделанное дело – противовес лжи. Оставь слова мышам. Мир создан делами. – Босс откашлялся. – Предлагаю новое пари. Если выиграешь, уйдешь свободно вместе с друзьями. Проиграешь – я убью вас всех.
– Но мы и так можем их всех убить, босс, – возразил Шин. – Без всяких пари!
– Заткни пасть! – рявкнула на него черепаха. – Я не с тобой разговариваю. Что скажешь, Кит?
– А что за пари? Я не могу согласиться, пока не знаю, в чем оно заключается.
– Все просто, – ответила черепаха. – Ты спускаешься в коллектор и до рассвета приносишь мне оттуда Кость Согласия. Сумеешь – я отпущу своих друзей. Не сумеешь, ну… школа открыта.
Дикобраз постучал иглой Киту по носу и злорадно ухмыльнулся.
Черепаха ждала Китова ответа. Все ждали.
– А там правда чудовище водится? – спросил Кит.
– Разумеется, нет, – рассмеялась черепаха. – Это всего лишь Гейл.
Кит с облегчением выдохнул.
– Хотя Гейл таки аллигатор, – добавил босс. – Самый большой аллигатор, когда-либо обитавший в коллекторе под Рассеченным Небом.
– Аллигатор? – поперхнулся Кит.
– И презлющий, – заверила черепаха. – Лучше ступай, Кит… оглянуться не успеешь, как петух пропоет отбой.
Глава двадцатая
Зубастое чудище
Братья Чернохвосты вели Кита ко входу в коллектор возле рельс, всю дорогу насмехаясь над ним.
– Ты когда-нибудь аллигатора-то видел, мой юный друг? – спрашивал Шин.
– Зубы острее солнечного света, – поддакивал Флинн. – А укус так стремителен, что тебе голову отхватит, а лапы дальше пойдут.
– Не пугай парня, братец, – с издевкой говорил Шин. – Аллигаторы чуют страх. Ты же не боишься гигантских зубов, что таятся под жижей в трубах, а, Кит? Ты же не боишься громадных челюстей и ужасных клыков, правда, ты, идиот кроторылый?
Шин с братцем смеялись и смеялись.
– Заткнулись бы вы оба, а? – проворчал Кит, не сбавляя шага.
Лиловая ночь уже начинала наливаться красным, и Кит понимал, что утро не за горами. Он отнюдь не рвался спускаться в гибельное подземелье, но, по крайней мере, это избавит его от двух енотов-сквернословов.
– Глянь-ка, а Кит-то боится, – снова завел Флинн. – Ой, мамочки. Ну, теперь его точно съедят.
– Так ему и надо за то, что он с нами сделал, – подхватил Шин. – А мы-то просто пытались по-дружески сыграть с ним в азартную игру.
– Как говаривала наша маменька, – добавил Флинн, – в игре на везенье теряешь терпенье, а в игре на удачу…
– …и штаны в придачу! – закончил стишок Шин.
Кит изо всех сил старался не обращать внимания на болтовню братьев остаток пути к решетке коллектора. Это была ничем не примечательная дыра в земле. Куски мусора и листья забили отверстия решетки, и Киту пришлось разгребать гнилую кучу лапами, а братья Чернохвосты стояли и смотрели.
Расчистив просвет, достаточный, чтобы просочиться внутрь, Кит снял кепочку и положил ее возле дыры. А то еще потеряется внизу.
– Если не выберусь, не могли бы вы передать ее Эйни? – спросил он.
Шин Чернохвост навис над ним:
– Мы продадим твою кепку птицам на украшение для гнезда.
– Ну и сволочи вы, парни, – отозвался Кит и стал спускаться в дыру.
– Скажи Гейл, чтобы голову твою сберегла, – прорычал Флинн. – Нам бы хотелось повесить ее у себя на стене!
– Она бы отлично смотрелась у нас на стене, – поддакнул Шин.
– Я ж только что сказал, что нам бы хотелось повесить ее к себе на стену, – надулся Флинн. – Чего повторяешь?
Пока братцы препирались, Кит полностью пролез в дыру и, отпустив лапы, полетел вниз в сумрачные воды навстречу таившимся под их поверхностью опасностям.
* * *
В коллекторе оказалось прохладно и темно, а ласковый лунный свет остался далеко-далеко вверху. Кит втянул носом затхлый воздух. Тот пах дождевой водой, мочой, старым латуком, сваренным вместе с заношенными носками, и гниющими стоками миллионов душ, обитающих наверху. От таких ароматов иного бы наизнанку вывернуло, но для енота, обожавшего мусорную запеканку, запах неприятным не был.
Однако шерсть у Кита встала дыбом от страха. Поди пойми в этом вонючем тумане, не вынюхивает ли тебя гигантская рептилия.
Он вброд добрался до края медленно текущей воды и выбрался на каменную бровку. Пересечения труб над головой образовали целую паутину. Они несли воду из людских домов. Люди понятия не имели, что глубоко у них под ногами маленький енот в лоскутной курточке держит в своих крошечных черных лапках судьбу всех диких обитателей города.
Кит отряхнулся и выжал шерсть. Подземная река была забита листьями и илом, огромными комьями полиэтиленовых пакетов и прочим мусором. Украдкой пробираясь вдоль нее, он то и дело огибал гигантские кучи отбросов. Тут были и сломанные игрушки, и пластиковые подносы, и больше мячиков, чем он мог сосчитать. Кит походя пнул в реку футбольный мяч, и всплеск отдался у него в ушах грохотом грома.
Енот застыл, боясь, что даже малейший шум может известить аллигатора о его присутствии. Он наблюдал, как мяч выскочил на поверхность, проплыл немного, а затем безнадежно запутался в мешанине полиэтиленовых мешков и печально завис у противоположного берега искусственной реки. Кит сообразил, что мешки представляют не меньшую опасность, чем любая металлическая ловушка. Надо постараться не запутаться в них самому. Иначе он станет легкой добычей для чудища.
Кит двинулся в одном направлении, засомневался, свернул в другую сторону. Уши у него вертелись, как локаторы, силясь уловить случайный всплеск или неуместную рябь в воде, хотя он и понимал, что, когда услышит атаку аллигатора, будет уже поздно.
Он остановился и постукал пальцами по стене, гадая, как же отыскать одно конкретное место в громадной сети туннелей. Внезапно его пальцы замерли, и он взглянул вверх. Всю стену покрывало многоцветное граффити. И противоположную тоже.
Он вытащил камешек из кармана и поднес его к стене. Цвета не совпадали. Это было не то место, но теперь он знал, что искать. В одной из фресок найдется недостающее место, откуда откололся След Азбана.
