Но Кит не был опытным бойцом, а Шестипалый был.
– Когти вверх, Кит! – услышал он крик воробья-репортера. – Держи когти вверх!
Но не успел Кит поднять лапы, как кот снова напал, сбив енота с ног и вдавив мордой в землю.
– Знаешь, когда я послал тех псов убить твоих родителей, я не ожидал, что ты убежишь, – подкусил Шестипалый.
Нос у Кита расплющился о землю. Он не мог дышать. Кошачьи когти вонзились глубже. Он чувствовал, как по ребрам течет струйка крови.
– Хороший сын не убежал бы. Хороший сын остался бы и сражался бы. Я был удивлен, Кит, что ты не оказался хорошим сыном. Но, полагаю, именно потому ты и кончил здесь, в Вывихнутом переулке, куда сползаются издыхать самые распоследние паразиты под всеми небесами!
Кит вывернул шею, чтобы поглядеть на кота у себя на спине. Тот теперь вырисовывался силуэтом на фоне раскаленного добела солнца вверху. Кот занес лапу, готовясь нанести удар и рассечь Киту горло. Как бы Кит ни бился, высвободиться он не мог.
Позади кота он увидел братьев Чернохвостов. Они запыхались от боя, но по-прежнему были вооружены и находились достаточно близко, чтобы помочь ему. Они никогда не будут ему друзьями, но по крайней мере в этой битве они на одной стороне.
Воздух в легких уже кончался, но Кит нашел в себе силы позвать на помощь:
– Шин! Флинн! Помогите мне!
Братья Чернохвосты посмотрели на Кита в смертельной опасности, посмотрели друг на друга и просто отвернулись.
Равнодушие было их местью.
Кит закрыл глаза. Он представил себе маму с папой в их логове там, под Большим Небом, и улыбнулся. Вскоре он снова их увидит. Пусть противоречия большого мира разрешаются сами. Он чувствовал, что жар боя покидает его. Даже солнечный свет внезапно показался прохладнее, словно уже превращался в Вечный Лунный Свет, куда уходят все еноты, когда настает их час. Кит будет скучать по своим новым друзьям из переулка, но теперь, по крайней мере, он возвращается домой.
– Давай быстро, – шепнул он Шестипалому.
– Стой! – крикнул Титус.
Кит открыл глаза и увидел, что серый песик стоит на крышке мусорного бака на другом конце забора. К основанию бака были привязаны Отис и Ансель, Рокс и дядя Рик. Энрике Галло, могучий петух, с когтями, обагренными кровью Безблохих, тоже был повержен. Он с перебитым крылом лежал у Помойки в начале переулка и дышал с присвистом. Его удерживали две немецкие овчарки-близнецы в ошейниках с шипами. Титус крикнул достаточно громко, чтобы даже птицы в небе перестали хлопать крыльями. Повсюду вокруг бой сошел на нет. Переулок стих. Только стоны и подвывания раненых нарушали тишину.
– Вы хорошо сражались, паразиты Вывихнутого переулка, – объявил Титус. – Но вы проиграли. Смотрите, вот он, ваш герой! – Он указал на распростертого на земле Кита. – Сдавайтесь, и мы позволим вам удалиться в изгнание. Покиньте это место, уходите туда, куда уходят паразиты, и никогда не возвращайтесь под Рассеченное Небо – и сохраните жизнь. Но если вы останетесь и будете драться, мы убьем вас всех так же верно, как убьем этого енота.
Титус ждал.
И тут скунс опустил хвост, повесил голову, икнул, отвернулся и, шатаясь, без единого слова побрел прочь из переулка.
Кит смотрел, как лисье семейство выскользнуло из потайной норы и удрало прочь при свете дня. Кроты посовещались на своем собственном древнем языке и исчезли в земле – рыть туннели в более безопасном грунте. Белка шепнула другой белке, шепоток передался дальше, и все белки в переулке умчались собирать свои зерна и орехи.
– А они умнее, чем кажутся.
– Довольно ждать! – взвыл Шестипалый. – Я хочу убить его сейчас!
– Сначала еще кое-что, – сказал Титус, спрыгивая с мусорного бака и гарцуя к Киту на тонких серых лапках. – Я хочу знать, Кит, ты что, правда верил, что можешь победить? Ты действительно думал, что эти мохнатые и пернатые паразиты способны жить тут вместе? Ты правда думал, что сумеешь их объединить?
Киту очень хотелось пожать плечами, но он не особенно-то мог шевельнуться под тяжестью кота. Вместо ответа он просто обвел глазами переулок. Титус проследил за его взглядом. Раненые звери, крот и мышь, голубь и крыса, в равной степени помогали друг другу собрать, что можно унести, и закрывали свои заведения, чтобы отправиться в изгнание. На поле боя раненые горностаи баюкали истекающих кровью хорьков. Миссис Лимерик, курица-сплетница, протянула лапу лису в окровавленном костюме, а сова стояла посреди церковных мышей и советовала им, как лучше всего перевязывать раны.
– Наматывайте ткань противоцентробежным движением, ребята! Противоцентробежным! – ухала сова, а мыши тем временем вежливо улыбались и притворялись, будто понимают ее.
– Мне бы никогда их не объединить, – ответил Кит. – Но, похоже, вы сделали это за меня. Попытавшись нас уничтожить, вы превратили нас в общину. Полагаю, иногда нужен злодей, чтобы показать всем остальным, как быть героем.
Титус заворчал, зарычал и оскорбленно гавкнул Шестипалому:
– Убей его! Я передумал! Убейте их всех! Пусть никто не выйдет из переулка!
– С удовольствием, – улыбнулся Шестипалый.
– Тебе следует быть менее деморализованным, – произнес Кит, потратив на это остатки воздуха.
– Демо… что? – не понял кот, но у Кита не было времени отвечать. Шестипалый взмахнул когтями.
Глава двадцать девятая
Уговор дороже денег
Но когти так и не коснулись Кита.
Раздавшийся «ЩЕЛК!» сотряс землю.
– Нет! – завопил Титус. – Как это?!
Кит поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как смачно рыгнула Гейл, хлопнувшись оземь. На спине у аллигаторши восседала белая крыса и направляла ее в самую середину орды Безблохих, помахивая ошейником с бубенчиком, ранее принадлежавшим Шестипалому.
Безблохие с визгом бросились врассыпную. – Это Гейл! – вопили они. – Она вылезла из коллектора!
Перед зубами аллигатора армия перешла в полное отступление.
– Спасибо, что сдержал обещание, Кит, – сказала Гейл еноту. – Кот был очень вкусный.
– Мне казалось, мы договорились не мстить, – заметил дядя Рик.
– А мы и не мстили, – ответил Кит. – Шестипалый сам прозвонил к обеду, когда бросил Эйни вниз.
– Умный ход, Кит, – сказала Эйни. – Заставить Шестипалого бросить меня в канализацию.
– Я умен ровно настолько, насколько умны друзья, на которых я рассчитываю, – ответил Кит. – И не помешает, если они способны стянуть ошейник с кота-убийцы.
– Ну, ты же знаешь: если надо что-нибудь стянуть, всегда можешь рассчитывать на меня, – отозвалась Эйни.
– От воя до…
ЩЕЛК!
Гейл щелкнула зубами на Титуса, который пытался ускакать прочь. Он неудачно ступил, и вокруг него сомкнулась проволочная ловушка.
