Советы проводились в разное время и в разных местах. Правда, есть основания полагать, что один из них ежегодно проводился в Фекане на Пасху. Количество и состав участников также изменялось. Скорее всего, постоянно на них присутствовали обладатели придворных должностей, которые стали вводиться в Нормандии примерно в это время. Стоит напомнить, что французский двор времен Капетингов начал обретать более-менее определенные формы как раз при короле Генрихе I. Именно в это время начинает постоянно упоминаться канцлер Болдуин, ответственный за повседневные дворцовые дела. Со времени Филиппа I в практику вводятся еще четыре должности: стюард, коннетабль, королевский управляющий и дворецкий. Парижские нововведения нашли отклик в Руане, и при дворе нормандского герцога в 1035–1066 годах появились аналогичные должностные лица. Главным из них был стюард. При Ричарде I эту должность занимал Осберн, сын Херфаста и племянницы герцогини Гуннор. В качестве герцогского стюарда он многократно упоминается в хрониках, и как «стюард Осберн» он подписывает хартии о передачи собственности аббатствам Сен-Вандриль и Святой Троицы в Руане. Очевидно, что именно в силу своей должности он после 1035 года стал наставником и телохранителем герцога Вильгельма и погиб в 1040 году, защищая своего юного повелителя.
Само слово «стюард» в Нормандии прочно ассоциировалось с представителем одного из самых влиятельных семейств нормандской знати. Однако Осберн, судя по всему, был не единственным стюардом. Хотя сама должность перешла по наследству к его сыну Вильгельму фиц Осберну, ранние документы герцога Вильгельма подтверждались другими лицами, явно исполнявшими аналогичные должностные обязанности. Некоторые из них подписаны Жараром, носящим титул сенескаллус. Еще больший интерес представляет некий дапифер Стиганд. Источники сообщают, что он еще при жизни передал должность стюарда-дапифера своему сыну Одо, который занимал ее до своей смерти в 1046 году. Правда, умер Одо очень рано, в двадцать шесть лет. Известен документ, заверенный дапифером Стигандом и Вильгельмом фиц Осберном. Причем ни титул, ни должность фиц Осберна не упомянуты. Видимо, в момент составления данной хартии он еще официально не был стюардом, но то, что эта должность за ним сохранится, сомнений не вызывало. Подобная процедура должна была доказать преемственность исполнения обязанностей стюарда представителями клана Осбернов, что имело важное значение для самого герцога, ведь фиц Осберн был не только одним из его ближайших советников, но и весьма могущественным феодалом. Похоже, что влиятельное положение стюарда определялось не столько статусом самой должности, сколько значимостью человека, который ее занимал. Это относится и к герцогскому управляющему, который при нормандском дворе назывался камерариус или кубикулариус. Именно так титулуется некий Радульфус, подписью которого заверен целый ряд документов того времени. Как выясняется, речь идет о Ральфе, сыне владетеля Танкарвилля Геральда. Дворцовым управляющим он начинает именоваться с 1035 года. С этого же времени и до своей смерти в 1066 году камерариус Радульфус постоянно присутствует на заседаниях герцогского совета. Должность управляющего перешла по наследству к его сыну Ральфу, благодаря которому она стала почти столь же влиятельной, как должность стюарда при фиц Осберне. Функции, аналогичные тем, что были у дворецкого короля Франции, при нормандском дворе исполнял пинцерна или бутикулариус. Подписи бутикулариуса Гуго стоят на актах, санкционировавших крупные пожалования обителям Жюмьеж, Святой Троицы в Руане и Куломбес. А еще из одного дошедшего до нас текста следует, что этим свидетелем был Гуго Иврийский, также весьма известный и влиятельный в герцогстве человек. Позже он вместе с Вильгельмом Завоевателем переправился через Ла-Манш, но оставался дворецким герцога Нормандии до 1086 года. Наименее доказано существование до 1066 года нормандской аналогии поста коннетабля. Однако известно, что Роберт Верский, ставший одним из коннетаблей Англии, получил это звание по наследству, как представитель владетельного семейства Монфор-сюр-Риль. И хотя в источниках сообщается, что данное семейство было возведено в «достоинство коннетаблей» в Англии, есть основания полагать, что фраза эта является скорее данью традиции. Монфоры задолго до завоевания были хорошо известны в Нормандии, в том числе и своими тесными связями с герцогским двором.
Остается должность канцлера. Здесь проведение аналогий требует особого внимания. Как мы уже отмечали, до 1060 года многие грамоты французского короля заверялись неким Болдуином. Принято считать, что он регулярно исполнял обязанности канцлера. Однако носил ли он этот титул официально, неизвестно. Зато хорошо известно, что до появления института канцлеров документы при европейских дворах повсеместно готовили дворцовые капелланы. Очевидно, что и в Нормандии до похода в Англию они принимали в подготовке герцогских хартий самое непосредственное участие. Так, акт о пожалованиях для Мармотье заверен в 1060 году капелланами Феобальдом и Болдуином, а аналогичный документ чуть более позднего времени – капелланом Ранульфом. Два документа, также касавшихся Мармотье, засвидетельствовал капеллан Херфаст. А через три года после завоевания Англии его имя появляется уже на английской хартии, причем с титулом «канцлер». Похоже, что это было первое упоминание данной должности в официальных английских документах. Из этого некоторые исследователи делают вывод о наличии должности канцлера в Нормандии до 1066 года и о том, что в Англии она появилась именно с приходом нормандцев. Однако вывод этот представляется ошибочным. При Вильгельме Завоевателе лиц, носивших титул канцлера или хотя бы регулярно выполнявших связанные с этим обязанности, в Нормандии не было. Тот же Херфаст до похода в Англию не упоминается в качестве канцлера ни в одном из источников. Дворцовые капелланы заверяют документы лишь время от времени, по очереди, то есть ни один из них на положение, схожее с тем, которое занимал при французском короле Болдуин, претендовать не может. Более того, анализ документов 1035–1066 годов полностью исключает даже предположение о наличии при дворе герцога Вильгельма должностного лица, регулярно исполнявшего функции секретаря или писаря. В них нет ни малейшего намека на тот единообразный формализованный стиль, который характерен для документов, подготовленных скрипториумом английского короля Эдуарда Исповедника. Хартии герцога Вильгельма настолько отличаются друг от друга по стилю и структуре, что невольно напрашивается вывод, что каждая из них составлялась в том монастыре, которому предназначалось санкционированное данным актом пожалование. В любом случае герцогские капелланы в интересующий нас период еще не стали канцлерами герцога.
Очевидно, что в 1066 году нормандский двор, так же как и французский, только формировался. Влияние Франции и Нормандии в этом процессе было обоюдным. Ряд высших придворных должностей, характерных для Франции, в том или ином виде существовал и в Нормандии. В обеих странах имелись придворные чиновники более низкого ранга: маршалы и бесчисленные капельдинеры. И те и другие упоминаются в нормандских источниках довольно часто. Однако придворная иерархия еще не обрела четкости. Например, титулы «главный дворецкий» и «главный управляющий» употреблялись задолго до похода в Англию, но носившие их придворные мало отличались от остальных дворецких и управляющих и тем более не руководили ими. Должность стюарда при нормандском дворе обрела престиж после того, как ее занял фиц Осберн. Во Франции королевские стюарды официально появились не ранее 1071 года. Нормандцы претендуют на первенство и во введении должности управляющего. Известно, что она была закреплена за семейством Танкарвилль раньше, чем дворцовым управляющим обзавелись французские короли. Как бы там ни было, значение должности определялось в первую очередь состоянием и влиятельностью человека, который ее занимал, и лишь во вторую – традицией и обязанностями, исполнение которых она предполагала. Однако то, что при герцоге Вильгельме представители самых знатных нормандских родов все чаще стали добавлять к своим титулам придворные звания, – явление весьма примечательное. Это придавало дополнительные силы и авторитет самому двору.
