Литературные труды и путешествия на время отвлекли Лавкрафта от рушившейся семейной жизни. А между тем ее крах становился все ближе и все неумолимее. Соне надоело быть женой, с которой супруг общается преимущественно по переписке, и в конце 1928 г. она впервые предложила Говарду развестись. У Лавкрафта это предложение вызвало настоящий шок, и он стал упрашивать супругу передумать. Он писал, что развод сделает его несчастным. Позднее многие считали, что Лавкрафт просто соблюдал «правила игры», согласно которым джентльмен не должен разводиться с женой. Но, скорее всего, дело в другом — Говард все еще продолжал крепко любить свою Соню и искренне не понимал, что ее такая форма любви и такой вариант семейной жизни не устраивает. Соня настаивала, и, в конце концов, Говард смирился с ее решением.
Однако предварительно супругам Лавкрафт пришлось пройти через одну неприятную процедуру. Дело в том, что по законам штата Нью-Йорк того времени развод давался либо в случае супружеской измены, подтвержденной свидетелями, либо вследствие пожизненного заключения одного из супругов, либо в случае его тяжелой душевной болезни. Последние два варианта, естественно, отпадали, и Соня, всегда с презрением относившаяся к светским условностям, согласилась, чтобы кто-нибудь из родственников или знакомых мужа свидетельствовал в суде против нее. 6 февраля 1929 г. тетка писателя Э. Гэмвелл и К.М. Эдди подписали в Провиденсе, в офисе местного адвоката, показания, в которых утверждалось, что Г.Ф. Лавкрафта бросила его жена.
Теперь формальных препятствий к разводу не было. Однако некоторые исследователи (например, С.Т. Джоши) сомневаются, что бракоразводный акт все же состоялся. Что будто бы Лавкрафт до такой степени не мог смириться с мыслью о расставании с женой, что не подписал окончательного судебного постановления. Это кажется маловероятным — уж если Лавкрафт решился, по просьбе Сони, на унизительную процедуру дачи показаний о ее неверности, то не было смысла отказываться и от дальнейших шагов. Он не переставал любить ее и поэтому не мог не отпустить.
Соня Грин прожила долгую и успешную жизнь, была еще раз замужем и скончалась лишь в 1972 г., оставив удивительно теплые мемуары о Лавкрафте. Она оказалась не «бедной», как утверждал Л. Спрэг де Камп, а вполне «счастливой» Соней. И, пользуясь библейским выражением, можно сказать, что умерла «насыщенной днями».
Ничего похожего ни в коем случае нельзя сказать о ее супруге.
Удручающие чувства от окончательного семейного разрыва Лавкрафт попытался заглушить испытанным средством — путешествиями. За весну и лето 1929 г. он посетил девять штатов, о чем позже рассказал в очередных путевых заметках — «Путешествиях по провинциям Америки». А17 августа Лавкрафт впервые в жизни летал на самолете, поднявшись в воздух над заливом Баззардс-Бей в Массачусетсе. Полет привел его в полное восхищение, а воспоминания о нем отразились и в его прозе (например, в романе «Хребты Безумия»).
Другим способом отвлечься от реальности стала сложная, но не слишком творческая работа — речь идет, конечно же, о переделке чужих текстов. В июле 1929 г. Лавкрафт полностью переписал старый рассказ Адольфа де Кастро «Автоматический палач». В обработке текст получил заголовок «Электрический палач» и, по начавшей складываться у Лавкрафта привычке, был дополнен мистическими намеками и ссылками на выдуманную мифологию Великих Древних.
Сюжет в истории де Кастро выглядел достаточно нелепо, и Лавкрафту так и не удалось его исправить. (Да он, как видно, и не очень-то старался.) События в рассказе начинаются с того, что безымянному рассказчику президент горнодобывающей компании «Тласкала» поручает выследить некоего Артура Фелдона, укравшего важные бумаги. Рассказчик отправляется по следам вора, сев на поезд, идущий в Мексику. В купе находится еще один человек, который оказывается зловещим маньяком. Этот безумец якобы изобрел электрический прибор в виде шлема, предназначенный для совершения казней. Своего же попутчика он выбрал в качестве первой жертвы.
Рассказчик замечает, что маньяк-изобретатель помешан на ацтекском прошлом и мифологии, поэтому ему удается на какое-то время «заболтать» убийцу, поддерживая разговор на эту тему. Затем он делает вид, что ему нужно зарисовать прибор, который изобретатель надевает на голову. Главный герой принимается выкрикивать якобы ацтекские имена богов, и безумец присоединяется к нему, произнося: «Йа-Рльех! Йа-Рльех!.. Ктулхутль фхтагн! Ниггуратль-Йиг! Йог-Сотот!..»
[277] (Лавкрафт в данном случае намеренно использовал искаженные, будто бы более «ацтекоподобные» формы имен Великих Древних.) Затем сумасшедший впадает в транс, а его аппарат случайно губит собственного изобретателя — шнур затягивается на шее одержимого. После этого главный герой теряет сознание. Когда же он приходит в себя, то ему сообщают, что в купе, кроме него, никого не было. Труп Фелдона позднее находят в пещере, вместе с некоторыми вещами, принадлежавшими герою-рассказчику. Так Лавкрафт попытался придать хоть какую-то логику сюжету рассказа, намекнув, что главный персонаж столкнулся с «астральной проекцией» Фелдона, пытавшейся погубить его столь странным образом.
Абсурдный и алогичный «Электрический палач» тем не менее спокойно вышел в «Уиерд Тейлс» в номере за август 1930 г.
В ноябре 1929 г. Лавкрафт неожиданно заводит еще одно полезное знакомство по переписке. Он начинает общаться с Б.К. Хартом, журналистом из «Провиденс джорнэл», ведавшим в этом издании колонкой, посвященной проблемам литературы. Когда Харт затеял на страницах газеты дискуссию, посвященную мистическим рассказам, Лавкрафт отправил ему письмо со списком лучших, по его мнению, историй о сверхъестественном. (В перечень вошли следующие произведения: «Ивы» Э. Блэквуда, «Белый порошок» А. Мейчена, «Белые люди» А. Мейчена, «Черная печать» А. Мейчена, «Падение дома Ашеров» Э. По, «Дом звуков» М. Шила, «Желтый знак» Р. Чэмберса.) Колумнист попросил разрешения список опубликовать, Лавкрафт разрешил, и постепенно между ними завязалась плотная переписка, куски из которой Харт использовал в своих колонках.
Неожиданно возникшее сотрудничество с «Провиденс джорнэл» совпало по времени с последним мощным всплеском поэтического творчества Лавкрафта. Еще в начале года он написал очень любопытное стихотворение «Лес», а уж в конце 1929 г. примечательные стихи стали появляться один за другим. Из-под пера Лавкрафта вышли «Аванпост», «Вестник», «Ост-Индскийкирпичный ряд», «Древний путь». (Последнее формально можно отнести к текстам из «аркхэмского цикла», так как в нем упоминается Данвич.) И наконец, на рубеже года, примерно с 27 декабря по 4 января, Лавкрафт написал группу самых известных мистических стихотворений — тридцать шесть сонетов, объединенных в цикл, названный им «Грибы с Юггота».
Главной и нерешенной проблемой этого цикла, видимо, навсегда останется исходный замысел Лавкрафта — планировал ли он некое единое произведение, объединенное общим замыслом и концепцией, или просто свел в один блок несколько сонетов, похожих друг на друга лишь мистическим настроем и намеками на сверхъестественное? Последняя версия кажется ближе к истине. Особенно если учесть, что Лавкрафт легко соглашался печатать стихотворения из «Грибов с Юггота» по одиночке. Он также не единожды размышлял о необходимости дополнить цикл еще несколькими сонетами.
