— Эх ты! — стыдил Михея Борька теперь уже тремя этажами выше Ника и Дика. — А еще медведь! Бери пример со щелкунчика. Вон куда залез, даже жужжания не слышно.
И действительно, Гоша давно скрылся из вида высоко над головами Маши, Михея и Борьки. Только липкие чешуйки сыпались на них сверху, приставая к одежде.
— Может быть, он уже нашел дупло? — предположила Маша. — Гоша! Ты где? — прокричала она в гущу веток.
— Я ту-у-у-у-т! — послышался приближающийся голос щелкунчика, и Гоша беспомощно съехал к ним по стволу, оставляя длинные борозды на смолистой коре.
— Скользко, — пожаловался он. — Выше никак не подняться.
— Хм, — Борька задумчиво потрогал пальцем выступившие в глубоких царапинах на стволе капли смолы. Стекая по оставленным щелкунчиком бороздам, они собирались в лужицу, заполняя небольшое углубление у основания ветки. — Может быть, не все еще потеряно…
Он осторожно обмакнул в лужицу подошвы своих башмаков, подняв ногу, приложил ее к стволу, подергал, проверяя, крепко ли держится, и вдруг смело зашагал вверх по стволу, как по дороге.
— Надо же! — удивилась Маша. — Со времен скрипки Страдивари никто не наблюдал в дереве такого таланта!
Путешественники, один за другим, последовали примеру Борьки и легко поднялись к следующей развилке ветвей. Однако, здесь перед ними возникло новое препятствие. Огромный стеклянный шар, лежащий на ветвях возле самого ствола, преграждал путь. Обойти его не удавалось ни слева, ни справа.
— Попробуй сдвинуть его в сторону, — предложил Борька Михею, уступая место под развилкой. — У меня ничего не получается.
Михей вскарабкался к шару и, упершись в него лбом, навалился изо всех сил. Шар даже не шелохнулся.
— Не подается, — пропыхтел медведь. — К смоле прилип.
— Придется бить, — сказала Маша.
— А мама ругаться не будет? — с сомнением спросил Гоша.
— Что поделаешь! — развела руками Маша. — У нас на каждый Новый Год хоть одна игрушка да разбивается. Говорят, это на счастье.
— А папа? — уточнил осторожный Борька. — Вряд ли он такое счастье одобрит.
— Да он вообще ничего не заметит! — беззаботно отмахнулась Маша. — Давай, Гоша, действуй!
Щелкунчик, приблизившись к шару, легонько звякнул по нему клешней.
— Бей сильней, не стесняйся! — подбодрила Маша.
Гоша размахнулся изо всех сил. По квартире поплыл мелодичный звон, как от удара в колокол, но шар остался невредим.
— Что это они там раззвонились? — забеспокоился Дик двумя развилками ниже.
— Наверное, обед, — предположил Ник. — Умеют люди организовать путешествие, как следует. Восхождение восхождением, а обед по расписанию!
Но Маше и ее друзьям было не до обеда.
— Прочно делают, — Борька критически рассматривал свое отражение в зеркальной поверхности шара. — А выдвижного молотка у тебя, случайно, нет? — спросил он Гошу.
— Нет, — Гоша уныло сполз вниз по стволу.
— Все равно ничего не получится, — загрустила Маша. — Я вспомнила, папе на работе в прошлом году подарили набор небьющихся игрушек. На них можно хоть пианино ронять, ничего им не сделается.
— М-да, положение, — проворчал медведь. — Кажется, на этом наше путешествие закончилось.
— Нужно искать другой выход! — упрямо заявил щелкунчик. — Не может быть, чтобы…
Он вдруг замолчал, пристально разглядывая свисающую неподалеку гирлянду из разноцветных лампочек.
— А что, если взобраться по проводам, как по канату?
— Идея! — оживилась Маша. — Только осторожно, лампочки очень горячие!
Но Гоша уже полз по проводу, цепко перехватываясь клешнями.
— Ловко у него это получается! — оценил Борька. — Конечно, если бы у меня были такие захваты… Ну, да уж как-нибудь, — он подпрыгнул и, обхватив провод руками и ногами, принялся складываться и выпрямляться, как червяк-землемер, ползущий по гладкому боку яблока.
Маша последовала за Борькой. На уроках физкультура она без труда поднималась по канату к самому потолку спортзала.
Михей, поплевав на лапы, тоже ухватился за гирлянду.
— Эх, тонка веревочка! — вздохнул он. — Выдержит ли?
Неожиданно гирлянда мелко затряслась, а Гоша остановился, совсем немного не добравшись до верхней ветки.
— Ну, чего вы ее трясете? — рассердился Михей. — И так лезть трудно!
— Гоша, что случилось? — спросила Маша, с трудом удерживаясь на трясущемся проводе.
— Н-н-н-н-не-з-з-з-з-знаю! — едва выговорил щелкунчик, клацая челюстью.
— Беда, братцы! — первым сообразил Борька. — Он изоляцию прокусил, за голый провод ухватился!
— Отпусти его немедленно! — крикнула Маша.
— Н-н-н-е-м-м-м-огу! — отозвался Гоша, дрожа, как в лихорадке. — М-м-м-еня заклинило!
— Это судорога! — поняла Маша. — Нужно срочно разъединить электрическую цепь!
— Хорошо бы, — согласился Борька. — Но как ее разъединишь? До розетки только на дельтаплане можно долететь!
Однако, Маша не растерялась. Хотя она не очень внимательно слушала учителя на уроках физики, но в электричестве кое-что понимала, и однажды видела, как папа чинит гирлянду.
— Михей! — закричала она. — Выкрути лампочку!
— Которую? — не понял медведь.
— Любую! Только быстрей!
— Да я и так быстрей! — прошипел Михей, обжигаясь о горячее стекло. — А в какую сторону крутить?
— Против часовой стрелки! — хором завопили Борька и Маша.
Михей с недоумением оглядел лампочку со всех сторон.
— Нет здесь никакой стрелки!
— Ну, что за тормоз! — простонал Борька.
— И тормоза тоже нет! — сообщил медведь. — Ладно, попробую так.
Он навалился на лампочку, и стекло вдруг с треском лопнуло под его лапами. Волосок лампочки ослепительно вспыхнул и сейчас же перегорел. Вся гирлянда погасла, оставив путешественников в полумраке еловых ветвей.
— Спасибо! — подал голос Гоша. — А то у меня уже контакты плавиться начали… Зато батарейки зарядились! — вдруг бодро добавил он, в мгновение ока вскарабкался на верхний ярус ветвей и протянул клешню, чтобы помочь Борьке подняться.
— Нет уж, лучше я сам, — помотал головой Борька. — Вдруг ты еще не разрядился?
Один за другим, путешественники взобрались на удобную площадку вокруг ствола, образованную тесно сросшимися ветвями. Отсюда открывался сногсшибательный вид на бескрайние просторы скромной когда-то гостиной в машиной квартире. Где-то у самого горизонта башней поднимались напольные часы, неторопливо покачивающие гигантским маятником. Горной грядой вздымался диван, смутно отражаясь в озере, чудесным образом распластавшемся на стене. Маша с трудом узнала в нем экран телевизора.
