Неудивительно поэтому, что каждую ночь, дождавшись, когда уснет дежурный, Ник и Дик пробирались к телескопу и прилежно изучали снимки звездного неба. Проснувшиеся под утро дежурные не раз с удивлением обнаруживали, что глаз телескопа направлен на одно и то же созвездие. Один из них даже написал диссертацию о гравитационных волнах, исходящих от системы Орешника и притягивающих земные телескопы. Впрочем, этот факт не был подтвержден наблюдателями других обсерваторий.
В ту ночь ожидания друзей, наконец, увенчались успехом.
— Есть объект! — запищал Ник, едва не разбудив дежурного.
— Врешь! — не поверил Дик, выхватывая из его лап свежеотпечатанный снимок.
— Сам смотри! Вот он, в квадрате сорок восемь — тридцать два! А вот, — Ник протянул следующую фотографию, — уже в сорок восемь — тридцать три! Устойчивая отметка. Угловая скорость — триста, наклон к плоскости эклиптики — шесть с половиной градусов.
— Параллакс рассчитай, — проворчал Дик, еще боясь поверить удаче.
Коготки Ника застучали по клавишам компьютера. Дик нетерпеливо сопел у него над ухом.
— К Земле идет, — уверенно сказал Ник, разглядывая колонки цифр на экране.
Дик сплюнул и постучал по голове Ника — на счастье.
— Куплю себе домик в клубничных плантациях и женюсь, — лихорадочно бормотал Ник.
— Ты сначала координаты рассчитай!
Принтер с мягким шелестом выдал очередной листок с точно определенными значениями широты и долготы точки предполагаемого падения метеорита. Заглянув в него, Дик раскрыл географический атлас, сделал когтем отметку на карте и тихонько замурлыкал старинную песню которую любил напевать один бородатый астроном: «Ведь мы ребята — ого! Ведь мы ребята — ага! Семидесятой широты…»
— Ты это к чему? — спросил его Ник.
— К тому! Когда у нас ближайший самолет до Салехарда?
Ник вздохнул. Несмотря на однообразное питание, в обсерватории жилось не так уж плохо. Целыми днями крысята загорали на солнышке, наслаждаясь горным воздухом, порой катались по снежным склонам на сноубордах, сделанных из чертежных линеек, с помощью которых астрономы рисуют модели Вселенной, иногда даже спускались в долину — полакомиться свежими фруктами и шашлыком в туристическом кафе. Курорт! Но теперь спокойная жизнь заканчивалась. Снова погоня за призрачным Кракатуком, снова опасные приключения и нарушение режима питания…
— А, может, ну его? — осторожно спросил Ник.
— Кого? — не понял Дик.
— Да метеорит этот. Допустим, мы его не заметили. Подождем следующего созревания Орешника…
Дик задумчиво поскреб в затылке.
— Нет. Нельзя. А вдруг кто-нибудь другой найдет Кракатук и станет Властелином Мира? Император с нас шкуры поснимает!
— Тоже верно, — вынужден был согласиться Ник.
— Пошли собираться!
— Чего там собираться? — Ник со вздохом почесал еще не снятую Императором шкуру. — Голому собраться — только подпоясаться. Собственным хвостом…
Все это происходило задолго до Нового года. Пока Ник и Дик собирались в путь, дяде Коле тоже представился случай съездить в цивилизацию. Мимо зимовья как раз шел попутный вездеход, в кабине было одно место, и водитель предложил кому-нибудь из геологов съездить с ним за компанию в ближайший город, пока таежные просеки окончательно не замело, и есть возможность обернуться туда и обратно всего за неделю. Геологов это очень обрадовало: давно пора было пополнить запасы провизии, купить новые струны для гитары, свежих журналов за последние полгода, а заодно разослать открытки и посылки. Съездить в город хотелось каждому, поэтому они стали спорить. Обычные люди в таких случаях зажимают в руке три спички, отломав у одной половинку, и предлагают каждому вытянуть свое счастье. Но настоящие геологи привыкли спички экономить, и никогда попусту их не ломают. Поэтому они стали играть в «камень-ножницы-бумага», и играли долго. Повинуясь интуиции, дядя Коля всегда загадывал «камень», и наконец выиграл поездку!
В тот самый момент, когда дядя Коля приехал в маленький северный аэропорт, чтобы отправить с почтовым самолетом бандероль любимой племяннице, из здания аэровокзала через слуховое окно выбрались утомленные перелетом Ник и Дик.
— Ой, что-то меня укачало, — пожаловался Ник, жадно хватая зубами чистый полярный снег. — Никогда в жизни больше не буду летать на этих кукурузниках!
— Тсс! Тихо! — прошипел Дик. — Быстро под крыльцо!
Едва путешественники забились в узкую щель под крыльцом, над их головами тяжело протопали по ступеням огромные унты дяди Коли. В дверях аэровокзала он неожиданно встретил старого знакомого — летчика полярной авиации Петрова. Друзья горячо обнялись, похлопывая друг друга меховыми рукавицами по могучим спинам.
— Что, Николай, на большую землю собрался? — басом рокотал Петров. — По солнышку соскучился?
— Соскучился, — признался дядя Коля. — Но начальство пока отпуск не дает. Может, и вырвусь позже, Новый Год встречать. А пока вот племяннице бандероль с подарком отправлю. Представляешь, метеорит нашел! На моих глазах упал.
— Да ну! — удивился пилот. — Покажи!
Сквозь щели в половицах крысята увидели, как из кармана дяди Коли появляется небольшой, размером с орех, камушек.
— Еще теплый, — с гордостью сказал дядя Коля. — А был вообще раскаленный. Еле откопал в снегу.
— Это он, он! — Дик в восторге пихнул Ника в бок так, что тот едва не выкатился из-под крыльца.
— С чего ты взял? — поморщился Ник. — Может, это другой метеорит?
— А запах?! Неужели не чуешь? Зря, что ли, Император давал нам скорлупу нюхать?
Ник пошевелил острым носиком.
— Пожалуй, ты прав. Неужели нашли?!
— Везет вам, геологам, — с завистью вздохнул полярный летчик Петров. — Вечно что-нибудь откопаете. Ну, привет племяннице… Да, кстати, а где здесь у вас Геологическое Управление?
Ник и Дик не стали дожидаться окончания разговора и, юркнув обратно в слуховое окно подвала, направились прямо в посылочное отделение, чтобы перехватить орех там.
Прячась на почте среди ящиков, разведчики видели, как дядя Коля вложил драгоценный камушек в деревянную шкатулку и отдал ее приемщице вместе с письмом и фотографией. Умелые руки приемщицы вмиг обернули подарок красочной золотинкой, перевязали ленточкой, а затем упаковали в плотную почтовую бумагу. Дядя Коля написал адрес, и бандероль отправилась на полку — ждать самолета на Большую Землю.
— Делаем так, — шепнул Дик. — Когда приемщица пойдет пить чай, подтаскиваем вот этот ящик к полке. Ты становишься на ящик, я — на тебя…
— Может, лучше наоборот?
— Хорошо, — согласился Дик. — Ты становишься возле полки, на тебя ставим ящик, а я забираюсь наверх.
Ник просчитал оба варианта и с удивлением понял, что в любом случае ему придется что-то держать. До чего все-таки несправедливая наука, эта математика!
