Теар испустил мученический вздох. На мгновение прикрыл ладонью глаза.
— Шерхова привязка! Все же не следовало делать ее раньше времени…
— Привязка? — Я тряхнула головой. — То есть это из-за нее я ощущаю…
— Да, на близком расстоянии привязка порой позволяет улавливать эмоции. И… похоже, это все портит.
— Похоже… — эхом отозвалась я.
— Что же придумать? — Лунный задумчиво потер лоб. — Я бы мог разорвать ее. Хотя, — он усмехнулся, — это и так случится очень скоро. — Поднял на меня прозрачные глаза. — Давай попробуем кое-что еще.
Теар переместился на постели. Устроился за моей спиной и откинул в сторону волосы.
— Что ты делаешь? — не поняла я.
— Экспериментирую, — хмыкнул итару и пробежал пальцами по шейным позвонкам. Потом еще, размещая подушечки как раз…
Он что же, пытается нащупать болевые точки? Что за бред! Я полукровка, у меня они не работают!
— Теар, что ты делаешь? У меня эти точки не чувствительны.
— Уверена? — Лаэр мягко надавил в трех местах.
В основании шеи разом стало горячо, и сотни крохотных жалящих искорок разбежались по телу. Я вздрогнула и непроизвольно наклонила голову, подставляя шею под его руки, ожидая нового прикосновения.
— Ну вот, а говоришь, не чувствительны. — Лунный вновь погладил позвонки, ласково, невесомо, и я еле сдержала стон, готовый сорваться с приоткрытых губ.
— Раньше такого не было, — прошептала дрогнувшим голосом.
Возбуждение накатывало волнами. Ласковыми, горячими, такими же, какими были прикосновения мужчины.
— Видимо, раньше ты не перекидывалась целиком. Именно первый полный оборот активизирует наши способности, а вместе с ними и некоторые чувствительные точки.
Чувствительные — не то слово! Теар наклонился и провел носом по моей шее, обжег горячим дыханием, а следом тронул влажным языком. Я выгнулась от одного только этого прикосновения. Тело отозвалось сладкой истомой и тяжелым напряжением внизу живота. Я чувствовала, как легонько покалывает бока, как стягивает виски и шею, знаменуя скорый оборот.
Попыталась было задвинуть эти ощущения так, как делала это всегда, но вовремя вспомнила, зачем вообще здесь нахожусь. И чего хочет от меня Лунный. И отпустила себя, позволила телу свободно меняться и принимать ту форму, к которой оно стремилось.
Сейчас мне действительно не хотелось этому противиться. Единственное, чего хотелось, — отдаться мужчине, который будил во мне такие яркие и пленительные ощущения.
Да, Теар Лунный, несомненно, умел добиваться своего!
А ведь я даже не предполагала, что эти точки на шее можно использовать подобным образом! В агентстве нас учили лишь вызывать болевой шок с помощью сильного резкого нажатия, но чтобы проделывать такое…
— Что ж ты раньше… не сказал? — Не дожидаясь ответа, я выгнулась и закинула руку за спину, дотянулась до затылка Теара и скользнула ниже, к его шее, желая испробовать тот же прием на самом Лунном.
— Мел, не надо, — попробовал остановить он, но я уже добралась до чувствительных точек меж позвонков. Царапнула коготками и почувствовала, как Теар шумно выдохнул мне в шею. От этого его выдоха низ живота и вовсе свело судорогой.
Ну наконец-то хоть какая-то реакция! Как же давно я ее ждала!
Продолжила не задумываясь. Мягко перебирала пальцами, гладила разом напрягшуюся мужскую шею. Ловила рваные выдохи у себя на виске. А затем Теар и вовсе ткнулся лбом мне в плечо. И этот простой доверчивый жест всколыхнул во мне куда более сильные эмоции, чем все его неумелые поцелуи, вместе взятые. Желание уже горело внутри, билось в каждой клеточке тела, и броня заняла свое место.
Ему было приятно, я чувствовала это и старалась усилить ощущение, кусая губы в предвкушении нашей близости.
А затем и вовсе скользнула Лунному за спину и, воспользовавшись его секундным замешательством, провела языком по выступающим позвонкам.
— Мел, не надо, это слишком… — Он попробовал мягко отстраниться, но я не позволила. Удержала, обхватив за плечи.
— Погоди… Вдруг все получится. Сейчас.
Мысль показалась мне гениальной. На мне сейчас броня, я просто горю от нетерпения, и если удастся завести Лунного, то… Шерх! То мы прямо сейчас и решим его проблему!
— Не получится, сыворотка не даст, — обреченно вздохнул итару, но я уже не слушала.
Еще раз прошлась языком по чувствительным точкам, а руками уже стаскивала с него рубашку. Скользнула по телу, ощущая под ладонями напрягшиеся мышцы. И устремилась к поясу брюк, надеясь ощутить такое желанное напряжение в паху.
Теар резко перехватил мою руку.
— Я же сказал, это слишком! — процедил он и вдруг отстранился, размыкая прикосновение.
— Но почему?! Ты даже попробовать не хочешь?
— Потому что пробовать ни к чему. Дальнейшая провокация лишь усилит действие сыворотки, и это вызовет болевой спазм.
Я чуть не взвыла от досады. Если он меня сейчас не возьмет, у меня, кажется, тоже будет болевой спазм!
Кажется, вариант с возбуждением был не таким уж и хорошим…
Неудовлетворенное желание пульсировало в каждой клеточке разгоряченного тела, а звериные инстинкты проснувшегося во мне лаэра и вовсе требовали броситься на стоящего в паре метрах самца, привязать к чему-нибудь и надругаться самым изощренным способом!
Теар выхватил у меня рубашку, надел и принялся нервно застегивать пуговицы. Прервался, выдохнул шумно и повернулся ко мне:
— Все нормально?
— Нет… — сквозь зубы процедила я.
— Потерпи немного. — Лунный опустился на край постели и легонько коснулся брони на моих боках. Погладил пальцами, а потом молниеносно отрастил когти и царапнул, заставив меня вздрогнуть от контраста ощущений.
Даже это простое и отнюдь не ласковое прикосновение возбуждало, посылало по телу горячую волну, напрочь сносящую остатки благоразумия.
— Легко говорить. — Я невольно потянулась к мужчине, но он стиснул руки, удерживая меня на месте.
— Ну… я всегда себя так чувствую. — И спустя мгновение добавил: — Когда делаю перерыв в приеме сыворотки.
Да… Несладко ему приходится. Но это не значит, что надо мной можно издеваться так же!
— Глубоко вдохни и попытайся успокоиться, — мягко проговорил итару, а потом убрал ладонь с моей талии и положил на грудь, туда, где бешено стучало сердце, норовя вырваться из клетки ребер.
— Ты должна успокоиться. Но при этом сохранить броню, — поставил задачу итару. — Контроль обращения возможен только при полном спокойствии.
Можно подумать, я этого не знаю! Я последние два года только и занимаюсь тем, что обучаю юных лаэров контролю. Но одно дело учить кого-то, и совсем другое осваивать самой, на собственной шкуре. И если с тем, чтобы успокоиться, я вполне успешно могла справиться, то с удержанием брони возникли серьезные сложности. Даже не открывая глаз, я чувствовала, как она стремительно тает.
