— Да пошел ты!
В тот момент мне было все равно, что со мной будет. Что такого может сделать Ойнэ, чего еще не делал со мной? Разве что свернет шею…
В конечном счете все именно к этому и идет. Днем раньше, днем позже… Меньше буду мучиться.
Но, как ни странно, Огненный на мою грубость не отреагировал. Не шелохнулся даже, все так же придирчиво осматривая свой костюм.
— Что ж, раз ты не хочешь по-хорошему… Думаю, пару дней на привязи сделают тебя сговорчивей. Благо у нас много времени впереди. — Ойнэ гадко ухмыльнулся и, развернувшись на пятках, пошел прочь. Но вдруг остановился, словно вспомнил о чем-то.
— Ах да. Совсем забыл. — Он полез в карман брюк. Достал оттуда что-то мелкое, и по сверкнувшему кроваво-красному камню я поняла, что это не что иное, как треклятое кольцо, от которого я так и не смогла избавиться.
— Все же это мой подарок тебе. — Ойнэ приблизился, дернул меня за руку. Втиснул кольцо на безымянный палец. А затем прошептал несколько слов на неизвестном мне языке — и кожу в месте соприкосновения с металлическим ободком обожгло, словно я сунула палец в огонь. — Хочу, чтобы он всегда был с тобой, крошка. И напоминал о том дне, когда я тебе его подарил.
Огненный ослабил хват, и я тотчас выдернула руку. Прижала ноющую кисть к груди. Ойнэ же коротко чмокнул меня в саднящую щеку, и я увидела кровавый след, оставшийся на его губах. Значит, все-таки до крови…
— Не скучай, — напоследок бросил мужчина, оставив меня наедине с тусклым светом фонаря.
Я обессиленно опустилась на пол. Казалось, все тело болит, воет от усталости и дрожит от напряжения. Хотелось просто лечь на пол, свернуться калачиком и забыть обо всем случившемся, как о страшном сне.
Но, увы, это был не сон. Это была реальность, пришедшая из самых ужасных ночных кошмаров.
Схватилась за массивный перстень, потянула изо всех сил, пытаясь избавиться от ненавистной вещицы. Но перстень не сдвинулся ни на миллиметр, он словно прирос к пальцу, и отодрать его можно было разве что с мясом.
Шерх! Кажется, этот псих расплавил металл и вживил кольцо мне прямо в кожу! Чтобы уж точно не смогла избавиться от его подарка. Чтобы всегда помнила тот день и повод, по которому Ойнэ вручил мне его.
Впрочем, я никогда этого и не забывала. Такое невозможно забыть.
Это был день моего совершеннолетия. Ойнэ тогда пришел пьяный, злой, взъерошенный какой-то, что было ему несвойственно. И с порога заявил, что у него для меня сюрприз. А потом не спеша мягко двинулся ко мне.
И я сразу поняла, что это значит. Почувствовала, как его хищник вышел на охоту. Мягкой бесшумной поступью. С призывной улыбкой на губах. В любой момент готовый броситься, разинув пасть в свирепом оскале.
И я не выдержала, кинулась наутек. Бежала так быстро, как только могла. Но он все равно догнал — он всегда был быстрее. Дернул на себя, а потом впечатал в стену за спиной и тут же присосался к моим губам. Грубо, жадно, болезненно. А руками уже шарил по телу. Не церемонясь задрал подол и рванул тонкое белье.
Мои крики и нелепые попытки вырваться лишь сильнее распаляли его. А мольбы и просьбы он, кажется, и вовсе не слышал. И даже то, что он делает мне больно, его не волновало. Он просто брал свое.
На правах сильного.
На правах охотника, настигшего жертву.
Я ненавидела его. И ненавидела себя за то, что не могу дать отпор. За то, что плачу, умоляю, прошу прекратить, вместо того чтобы бороться и хоть как-то отомстить за поруганную честь.
Он делал со мной все, что пожелает. Все, что взбредет в голову. Те несколько дней слились для меня в один. Невероятно долгий и мучительный. А потом, перед отъездом, он надел идеально выглаженный костюм, поправил безупречные манжеты и, сняв с мизинца перстень с кровавым рубином, швырнул мне.
— Это тебе подарок. Считай, что мне понравилось, малышка. Надеюсь, к моему возвращению ты придумаешь, чем удивить меня. Так что не скучай. И хорошенько подумай, как порадуешь меня в следующий раз.
Только я уже знала, что следующего раза не будет.
Тогда мне удалось сбежать. Больше трех лет я пряталась от Ойнэ Огненного в надежде, что больше никогда не увижу его.
Но вот я сижу прикованная к каменной стене, посреди какой-то шахты и понимаю, что на этот раз мне так не повезет. Я не знаю, где я. Не знаю, приставил ли Ойнэ охрану. Не знаю, как избавиться от этого треклятого ошейника! Я совершенно ничего не знаю! И рассчитывать мне тоже не на кого…
У меня есть только я. Так было три года назад. Так осталось и по сей день.
Как бы ни было горько это признавать, но вряд ли кто-то станет меня искать, а уж вызволять — и подавно! Разве что Теар расстроится, что все его усилия пошли прахом. А ведь он потратил на меня столько времени. Старался чему-то научить — и ведь почти получилось…
Эта мысль заставила меня выпрямиться, я отлепилась от холодной стены и вцепилась обеими руками в ошейник.
Если бы у меня только получилось обратиться! Быть может, тогда у меня появится хоть какой-то шанс?!
Закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Вспомнить все, чему учил Теар. Каждый раз, когда я обращалась во время наших тренировок, он заставлял запоминать это ощущение, прочувствовать каждую пластинку и чешую брони. Осознать, что броня такая же часть моего тела, как рука или нога, как кожа, что защищает организм от окружающей среды. Только броня защищает в разы лучше. И острые шипы ей не страшны. А еще, обернувшись, я стану куда сильнее. Не это ли мне сейчас нужно?
Да, именно это! Она была нужна мне как никогда! Как воздух, как вода, без которой нестерпимо саднило горло. И я всеми силами пыталась воззвать к своим корням, к инстинктам лаэра, что всегда жили внутри и, кажется, только и ждали, когда им дадут волю. Когда призовут в отчаянном порыве к свободе.
Броня нужна была мне, чтобы выжить. И организм словно почувствовал, откликнулся на зов. Я чуть не взвизгнула от радости, когда кожу начало ощутимо покалывать. Первыми, как я и хотела, появились пластины на шее. Я ощутила их мгновенно — шипы перестали ранить кожу, и вместе с тем ошейник стал мне нестерпимо узок. Броня давила на металлический обод, распирала в стороны. И я изо всех сил напрягла шею, желая увеличить это давление. Руками нащупала крепления, попыталась расшатать, дергая изо всех сил. И они лопнули под моим отчаянным натиском, ошейник раскрылся, я отбросила его в сторону, пнула ногой цепь, словно ядовитую змею. И неверяще провела руками по горлу.
Неужели свободна?
Первая победа прибавила сил, не раздумывая, я схватила с пола фонарь и двинулась вдоль стены, чутко прислушиваясь к окружающим звукам. Меня держали в каком-то закутке, за поворотом же обнаружился длинный тоннель, конец которого исчезал в непроглядной тьме. Я не знала, что ждет меня там, но не сомневалась, что, если останусь на месте, ничем хорошим это не кончится.
