Не мог же Ойнэ устроить раскол горы только ради того, чтобы выманить Теара из поместья? Или мог? С этого безумца станется!
Но вот в то, что Огненный смог в одиночку организовать подрыв самого высокого пика в Долине, Теар не верил. Ойнэ подобное не по силам. Никому не по силам расколоть гору…
И все же… совпадения слишком очевидны. Слишком подозрительны, чтобы Теар мог закрыть на это глаза. И надо бы поведать о случившемся королю. Но, шерх его задери, тогда придется рассказать и о Мел!
Мел…
Перед мысленным взором вновь встали пышные темные кудри, искусанные губы, руки. Горящие желанием глаза. И полная грудь в вырезе разорванного платья.
Желание почувствовать ее запах, мягкость кожи и упругие ягодицы под своими руками сводило его с ума. Многоликий Эхжи, да он терял голову только от одной мысли о ней! И был готов сию же минуту послать Золотого к подземным демонам и со всех ног рвануть в спальню.
Она ведь наверняка в спальне… Ждет его…
Теар интуитивно потянулся к родовой нити и качнулся, в предвкушении прикрыв глаза.
— С тобой все хорошо? — Голос короля врезался в сознание и разорвал наваждение, которое успело завладеть сознанием. И раздражение от его присутствия лишь усилилось, грозя перерасти в злость и самую настоящую ярость.
— Все хорошо, ваше величество. Просто сказалась бессонная ночь. — Сайф весьма кстати оказался рядом и встал между братом и королем. — Мой итару порой совершенно забывает об отдыхе. Совсем не бережет себя!
Сайф широко улыбнулся, а Теар заложил руки за спину и сжал кулаки, вспарывая кожу отросшими когтями. Зверь рвался наружу, и не было никаких сил его сдерживать. Он с трудом балансировал на грани. Лишь острая боль позволяла не пойти на поводу у собственных обострившихся инстинктов.
Шерх! Надо все это заканчивать, и как можно скорее!
— Прошу прошения. Мне и правда нездоровится. — Теар через силу заставил себя говорить спокойно и не выдать клокочущих внутри чувств. — Думаю, будет лучше продолжить нашу беседу в другой раз.
Золотой молчал. И смотрел подозрительно, пытливо, пытаясь уловить подвох, уличить в неверности или еще в чем похуже.
Нездоровится… Кто бы услышал — засмеял!
Бронированному демону, главе рода Белого Полумесяца, второму по силе лаэру в Долине нездоровится! Перетрудился! Смешно, если не сказать — неправдоподобно…
Вот и Альтар не поверил. Подозрительность его сквозила во всем, начиная с напрягшейся позы и нервно раздувающихся ноздрей и заканчивая крохотными золотыми искрами, проскакивающими в волосах. Повелитель был готов перекинуться в любое мгновение, Теар чувствовал это, и зверь его лишь сильнее бесновался, должным образом реагируя на угрозу.
— Что ж, значит, поговорим позже. — Правитель проявил благоразумие.
Позволил-таки взять паузу.
А быть может, решил покинуть поместье Белого Полумесяца ради собственной же безопасности. Через мгновение в дверях кабинета появились двое королевских охранников в боевой ипостаси, и Альтар покинул помещение.
— Жди! — шикнул Сайф и ухватил итару за руку, не давая тому сорваться с места вслед за королем. — Минуту. Дай им хотя бы пройти коридор.
Раз, два, три, четыре, пять…
Шерх, он не может ждать минуту!!!
Теар вырвал руку и бросился к стене, надавил на рычаг, открывающий одну из панелей. И едва образовалась щель, тут же скользнул в нее, скрываясь во мраке потайного хода.
Приближение Теара я не услышала — почувствовала. Как чувствуют приближение шторма по внезапно поднявшемуся ветру и терпкому запаху грозы, разлившемуся в воздухе.
Он был рядом.
Шел быстро и неумолимо.
Злой, взбудораженный, возбужденный.
Гремучая смесь. Опасная смесь. Я даже не была уверена, увижу сейчас человека или обратившегося демона, закованного в серебристую броню.
В душе разлилось волнение, и пришлось приложить немало усилий, чтобы взять себя в руки.
В конце концов, я ждала Лунного. И даже успела приготовиться к его приходу за те несколько минут, что у меня были. Припрятала кое-что из привезенных с собой снадобий. Продумала, чем можно сковать итару и защититься в случае опасности. Я даже успела наскоро ополоснуться, смыть запекшуюся кровь и грязь с тела.
Ссадины на запястьях уже затянулись, а на шее остались лишь крошечные следы от проколов. Пришедшее в негодность платье отправилось в корзину, и сейчас на мне был лишь тонкий шелковый халат, который можно снять одним движением руки.
Возиться с прической времени не было. Я просто отбросила влажные волосы за спину и повернулась к двери, ожидая появления итару. Но он вошел не через дверь: за спиной раздался противный скрежет, и, обернувшись на звук, я увидела, как отъезжает в сторону одна из стенных панелей.
Шерх! Выходит, в моих покоях тоже есть тайный ход?! И Теар может заявиться ко мне в любое время, а я и закрыться от него не смогу!
Все это, мягко говоря, мне не понравилось. А когда раздался удар, и деревянная панель разлетелась острыми щепками, я и вовсе испуганно шарахнулась назад.
Теар оказался столь нетерпелив, что даже не дождался, пока отъедет дверь! Просто выломал ее, пробираясь в образовавшуюся дыру. Опалил меня горящим взглядом потемневших до черноты глаз — и сразу ринулся ко мне. Сбил с ног, подобно яростной штормовой волне, и повалил на мягкую постель, придавливая сверху своим телом. Я охнула, ощутив на себе весь его немалый вес и почти сразу колено, нетерпеливо раздвигающее ноги.
— Тихо, не торопись, — попыталась хоть немного обуздать его, но добилась лишь того, что мне закрыли рот жадным поцелуем.
Отросшие клыки царапнули губу, а мужская рубашка треснула по швам. Я уперлась в широкую грудь, пытаясь хоть немного отстранить его, воззвать к напрочь отключившемуся разуму. Но Теар схватил мои руки, до боли сжал запястья и завел над головой, придавливая к матрасу. И пока я думала, что делать с напрочь слетевшим с катушек лаэром, перехватил запястья одной рукой, а второй стал шарить по моему телу. Впился пока еще человеческими пальцами в бедро, провел с нажимом, задирая подол и без того короткого халатика.
И только теперь я поняла, что абсолютно беззащитна. Что не могу даже шевельнуться под ним, не то что оттолкнуть или взять инициативу в свои руки. Сдвинуть его было все равно что попытаться сдвинуть гранитную скалу. Раздавшиеся под рваной рубашкой мышцы казались высеченными из камня. И сам он — напрягшийся, нетерпеливый, стремительный — был подобен дикому необузданному жеребцу.
Мне оставалось лишь подчиниться. Расслабиться и отдаться во власть мужчины, которого сейчас ничто не могло остановить. Я сосредоточилась на собственной броне, взывая к самой лучшей своей союзнице и защите. Понимала, что он вот-вот обернется полностью, что не сдержит ни шипов, ни когтей — слишком сильно возбужден. Слишком страстно желает обладать мной.
