— А что насчет тебя? — подколола я его. — Ты скучаешь по Кимберли?
Мой вопрос вызвал у него бурный смех.
— Нет.
Я уже раньше об этом спрашивала, на что он ответил, что она была просто дешевкой на один вечер. Не думала, что что-либо в ней могло быть дешевым. Он заверил меня, что с тех пор ее не видел, а я не могла решить, верить ему или нет.
Мы постоянно занимались сексом, поэтому на измену у него наверняка просто не оставалось сил. Или оставалось? Он всегда был ненасытным.
Если я узнаю, что он до сих пор с ней тайно встречается, как мне на это реагировать? Он был не из тех, кто станет терпеть сцены ревности, и я даже не представляю, чем это может для меня закончиться. Поэтому я решила просто не обращать внимания на этот волнующий вопрос, как и на многое другое, происходящее в последнее время в моей жизни.
Он потянулся к прикроватной тумбочке и достал из ящика шнур.
Я нахмурилась.
— Это еще зачем?
— Я хочу тебя привязать.
Он и раньше поднимал эту тему, но меня всегда оторопь брала и я отказывалась.
— Мы же уже сто раз об этом говорили.
— Я так хочу, Мэг.
— И что? Меня это не устраивает.
— Ты мне доверяешь?
— Конечно.
— Тогда чего ты боишься?
— Я не боюсь. Просто… — Я запнулась, пытаясь понять, что же вызывает у меня такую стойкую неприязнь. — Ладно, может, я действительно боюсь.
— Боишься чего?
— Незнания того, что произойдет.
У меня никогда раньше не было любовника, который бы так сильно увлекался грубым сексом, поэтому ко многим его предложениям я относилась с опаской. Я никогда не горела желанием в этом участвовать, но его требования так много для него значили, а мои уступки так его возбуждали, что я в конце концов сдавалась.
— Тебе это должно понравиться. Обещаю.
— Ну да, как же!
— Путы усиливают давление, и ты получаешь еще большее удовольствие. И я вместе с тобой. — Я бросила на него такой скептический взгляд, что он тут же поспешил добавить: — Я докажу тебе.
Я уже начала колебаться.
— Пообещай, что развяжешь меня, как только я об этом попрошу.
— Конечно, развяжу, ты же знаешь.
Он смотрел на меня так внимательно, словно от моего решения мог перевернуться мир.
— Давай попробуем. Но только один раз!
Какая же я тряпка! И как у него только получается всегда меня уговорить? Почему я ему это позволяю?
Он обмотал мне запястья шнуром, затем приподнял руки и привязал второй конец к спинке кровати. Изначально узел был слабым, но стоило мне подергаться, как он затянулся и стало очевидно, что самой мне не выпутаться.
Когда я это осознала, у меня началась паника. Сердце бешено забилось.
— Можешь его ослабить? — попросила я.
— Нет, так нормально. Не волнуйся.
— Джордан!
— Цыц!
Он убрал полотенце и стал меня повсюду трогать. Его прикосновения не были болезненными, но, учитывая то, что я была привязана, ласки казались насилием. Я всякий раз нервно вздрагивала, ожидая, что вот-вот случится что-то ужасное.
Он вытащил из ящика пузырек и намазал содержимым кончик пальца.
— Что это?
— Это ароматизированный крем. Мятный. От него по коже пойдет тепло.
Я постаралась приподняться, чтобы посмотреть, что еще припрятано в его тайнике. Утром я обшарила здесь все и не обнаружила ни одной секс-игрушки. Он, наверное, купил их, пока я была на работе. Это лишний раз подчеркивает факт, что я понятия не имею, чем он занимается днем.
Я знала, что у него были какие-то дела. В пентхаусе был кабинет с рабочим столом, компьютером и факсом, но при мне он ни разу туда не входил. То же самое было и с его физической формой. Мышцы у него были твердыми как скала, одна из спален была переделана под тренажерный зал, но я никогда не видела, чтобы он им пользовался. Хотя ему нужно было непрерывно заниматься, чтобы так выглядеть.
Он втер крем мне в соски, в пупок и между ног. На сосках ощущение было очень приятным, но в паху у меня все было растерто и воспалено, и я почувствовала жжение.
— Мне не нравится, — пожаловалась я. — Печет!
— Закрой глаза, Мэг. Терпи.
— Я не хочу это терпеть! Это неправильно.
— Высунь язык.
— Нет.
— Давай же, Мэг.
Я задергалась в своих путах.
— Развяжи меня!
Но он никак не отреагировал.
— Язык, Мэг. Просто высунь его.
Мы уставились друг на друга — кто кого переглядит, — но с ним тягаться было бесполезно, поэтому я в итоге сдалась. Он капнул немного мне на язык, потом себе и поцеловал меня. Вкус был таким сильным, что меня начало немного подташнивать.
Он принялся меня усаживать, пока его член не оказался на уровне моего лица. Я видела, как он смазал кремом и его, после чего поднес к моим губам.
— Открой рот, Мэг.
Я помотала головой.
— Не могу.
— Настало время сделать это для меня. Я и так очень долго ждал.
— Нет.
— Я и крем купил специально, Мэг. Чтобы тебе было легче. А теперь открывай.
Я была настроена решительно, даже готова была с ним драться, но со связанными руками у меня все равно бы ничего не вышло. Именно этого я и боялась, именно поэтому не разрешала ему меня привязывать. Он мог приказать мне что угодно, и у меня не было другого выбора, кроме как подчиниться.
— Я не хочу, чтобы ты кончал мне в рот, — сказала я. — Я это ненавижу.
— Хорошо, не буду.
— Если обманешь, я убью тебя, пока ты будешь спать.
Он наклонился ко мне и очень нежно поцеловал.
— Сделай это для меня. Я так хочу, чтобы ты это сделала!
Когда он меня вот так нежно упрашивал (я чувствовала себя кроликом перед удавом!), я не могла сопротивляться и делала все, что он велел. Я с облегчением отметила, что он ведет себя очень сдержанно. Он вставил только кончик и слегка им подвигал, словно давая мне возможность потренироваться, потом вынул и резко переключился на грудь.
Он покусывал и теребил соски, доводя меня до исступления. В одном он был прав — путы действительно делали наслаждение еще сильнее. Было такое чувство, что я попала в эротическую фантазию, в которой он был насилующим меня пиратом, а я — пленницей.
Он, как всегда, довел меня до высшей точки и отступился, не позволив кончить. Вместо этого он снова вернулся к моему рту, засовывая туда свой член, на этот раз оставляя его там все дольше и дольше.
