– Ну хорошо, я подумал над вашими словами, – любезно начал фараон. – И про всякую власть от Бога, и всякую власть от слова. Вот вы, богослов, желаете славить мое имя от имени богов, уча рабов вытачивать имя мое на камнях, не так ли?
– Так, – согласился богослов.
– А вы, законник, согласны ли с тем, что раз всякая власть от слова, а имя мое – слово, то имя мое и есть власть?
– Согласен покорно, – ответил законник и добавил, памятуя о страданиях на руднике, желая милости фараона, – инакомыслия на счет этот никогда не имел.
– Хорошо, очень хорошо, – обрадовался фараон. – Тогда вы должны сдержать слово.
– Что это значит – сдержать слово? – синхронно спросили богослов и законник.
– Сдержать слово от скверно пахнущих рабов, – ответил фараон. – А теперь свободны вы.
Богослов и законник засияли.
– Но прежде чем стать свободными, вы должны сдержать и слова ваши, – приглушил их сияние фараон.
– Что это значит – сдержать слова наши? – синхронно спросили богослов и законник.
Фараон достал из своего платья камень с выточенным именем.
– Именем фараона! – воскликнул фараон. – Освобождаю вас от слов!
Он размахнулся камнем и синхронно выбил зубы богослову и законнику.
Вечером он снова велел отнести его, фараона, к рудникам. Прогуливаясь, он увидел раба, старательно вытачивающего что-то в камне.
– Что вы делаете? – спросил фараон, но раб был так увлечен, что не обратил внимания.
Фараон пригляделся, раньше он никогда не видел таких символов, но почему-то понимал их значение. Несколько символов давали в сумме имя фараона. Поняв это и не поняв одновременно, фараон впервые в жизни растерялся и как можно скорее покинул рудники. Всю ночь он не спал, а наутро велел отнести его, фараона, к рабу на разговор.
Ему доложили, что ночью раб сбежал. Как принято в таких случаях, по следу пустили собак.
– Этот разодран, – доложил воин, не зная точно, разодран ли, но зная, что собаки никогда не подводят и приносят скальп.
В расстроенных чувствах фараон все равно велел отнести его, фараона, к руднику. В пути он продолжал думать о том, что увидел вчера. Фараон подошел к камням и взглянул на свое имя. Он смотрел на него и впервые в жизни осознал целиком, полностью без остатка, прочувствовал, сросся с ним. Фараон сам удивился, какой силой обладает имя и понял, что в сравнении с ним он пустота. И если позволит себе заполнить именем пустоту, от пустоты ничего не останется. Так означаемое срослось с означающим, фараон упал, разбил голову о камни и умер.
Хороший сюжет, не правда ли? Вот и мне он понравился. Но, наверное, мне пора заканчивать мою странную речь. Ведь она получилась странной, правда? Думаю, таких речей здесь еще никто не говорил. Вы еще помните о слове, да? Продолжайте помнить, а я подведу итог.
В конце надо сказать что-то умное. Чтобы потом все гадали, что же он имел в виду. Пожалуйста.
Слова – это и есть смерть. Каждая буква убивает бездонность смыслов, ограничивая одной абстракцией то, что имеет бесконечность значений. В этом смысле имя человека… Дальше думайте сами, иначе…
Впрочем, на этом все. Это была речь Всеволода Ивановича Новожилова, моя речь, и да будет так.
Спасибо за аплодисменты, я знаю, что они были. Вы удивлены, почему этот клоун еще на сцене? Сын, ты тоже удивлен? Вы правильно удивляетесь. Постойте, потерпите еще чуть-чуть, я кое-что забыл сказать.
Я не Всеволод Иванович Новожилов. Мое имя вам ни о чем не скажет, поэтому я не буду его называть. Может быть, у меня даже нет имени, чему я был бы рад.
Конверт с речью подброшен в квартиру Новожиловых очень давно. Подброшен, как вы догадались, мной.
Новожилов, даже не смей бросать читать, это письмо прежде всего для тебя. Я знаю, ты не бросишь.
Для меня вся эта история началась с детства. Я где-то увидел сюжет о египетских рудниках. Не помню точно, где. Он поразил меня, я все время думал о нем. Мне хотелось узнать имя фараона – слово, обладающее невероятной силой. Наверное, все это было каким-то детским преувеличением, избытком фантазии. Через много лет я снова наткнулся на сюжет и узнал, что его придумал Всеволод Иванович Новожилов, хотя быть такого никак не могло. Он младше меня. Наверное, откуда-то позаимствовал.
В то время я уже был успешным, состоявшимся человеком, не утратив при этом веры в чудо. Поиск слова стал моей навязчивой идеей, от которой я никак не мог избавиться. Для чего я искал слово? Слово убивающее – хорошо звучит, да? Кого бы вы убили, если бы у вас было такое слово? Вы ответите, страшный вопрос. Может быть, страшный, но поверьте мне, я никого не хотел убивать. Меня манило лишь слово, его сила, а в чем заключалась эта сила, другой вопрос. Нет, если уж быть до конца честным – конечно, меня манило именно слово убивающее. Безгранична власть человека, способного убить лишь одним словом.
Я придумал «Словарь всех времен» и пригласил Всеволода Ивановича Новожилова участвовать в проекте. Вы уже знаете, что из этого получилось. Он сразу увидел слово. Как назло, не работали камеры, они ничего не зафиксировали.
После этого случая Новожилов любыми способами избегал контакта со мной, но я не сдавался. Три мои дочери и я много раз проникали в квартиру. Дочери нашли то, что нужно и принесли мне. Это было свидетельство о рождении сына Всеволода Ивановича Новожилова. Как они узнали, что свидетельство содержит слово? Я не буду об этом говорить. За знание пришлось заплатить жизнями дочерей. Сейчас я могу сказать, что никогда бы не сделал этого, зная, как все обернется.
Кто-нибудь из вас знает, как зовут сына Всеволода Ивановича Новожилова? Вы удивитесь, но он сам не знает этого. Подтверди, ведь ты читаешь эти строки. Ты не знаешь свое имя.
Всеволод Иванович Новожилов нарек сына словом. Он никому не сказал имя, дома его называли сыном, мальчиком, эй, как угодно, без имени, в обществе он мог представляться, как хотел. Тебе очень повезло, не так ли? У тебя нулевое имя, отсутствующее. Ты и есть главное творение Всеволода Ивановича Новожилова – человек без имени, пустота, абсолютное означаемое.
Но все это лишь обман, такого не бывает, у человека должно быть имя и у тебя оно есть. И оно убьет тебя и всех вас.
Готовы?
5
– Хотите, чтобы я дочитал до конца? – спросил Новожилов и ему показалось, что присутствующие зашипели в знак одобрения. Кто-то прошипел «первородный грех».
Он посмотрел вниз текста – туда, где было написано имя, долго вглядывался и потерял сознание. Новожилова доставили в ближайшую больницу и выяснили, что жизни ничего не угрожает.
На следующий день Новожилов проснулся в прекрасном расположении духа. Он видел сквозь стены и вещи, не пытаясь осознать и назвать их. Все предстало перед ним единым потоком без пространства и времени. Он смотрел сквозь людей и видел что-то прекрасное, наполненное энергией и светом.
