Но неожиданно на мои слова отреагировал Дирон. Он залился ярко-алой краской смущения, так, что даже уши заполыхали сквозь волосы, буркнул что-то неразборчивое и в мгновение ока выбежал из обеденного зала, напоследок оглушительно хлопнув дверью.
Бирия изумленно изогнула бровь, потом понимающе хмыкнула и повернулась ко мне.
– Прошу принять мои извинения за пасынка, – с достоинством произнесла она. – Ему нелегко смириться с тем, что его сестра, которую он, можно сказать, нянчил на своих руках, совсем скоро станет взрослой и начнет самостоятельную жизнь.
– Ничего страшного, – вежливо отозвался я.
– Но тем не менее вы должны сознавать, что ваша просьба несколько неприлична, – тщательно подбирая слова, продолжила Бирия. – Мы все здесь понимаем, что девушке негоже оставаться с мужчиной наедине до совершения брачного обряда.
– Согласен, – кивнул я, но тут же скривил уголки губ в язвительной усмешке: – Не стоит забывать, однако, что эта самая девушка оставалась со мной наедине целых три дня. И то, чего вы так опасаетесь, могло бы уже произойти тысячу раз. Иногда людям надо доверять. И у вашей падчерицы, и у меня достаточно разумения в голове, чтобы сдержать свои желания до момента заключения брака.
Наконец-то мне удалось вывести Бирию из себя. По всей видимости, она не привыкла, чтобы об интимной стороне супружества говорили так откровенно. Женщина смутилась, но невероятным усилием воли продолжила глядеть прямо на меня. А вот за это она была достойна если не восхищения, то уважения уж точно. Мало кто из живых мог выдержать мой взгляд, когда я пытался доказать свое превосходство.
– Я жду вас в коридоре, – повторила Бирия, более не споря со мной. Повернулась и почти выбежала из зала.
Я почтительно поклонился еще остававшимся за столом Рению и Дишии, которые вряд ли это заметили: мужчина был пьян и едва держался на стуле, а старушка давно сладко посапывала, незаметно задремав во время трапезы. Затем протянул руку Таше, и мы покинули столовую.
Прямо у порога нас поджидала Бирия, которая, не говоря ни слова, быстро пошла вперед, показывая нам путь.
– Как я держался? – почти не разжимая губ, поинтересовался я у Таши.
– Замечательно, – так же тихо ответила она. Хихикнула и добавила: – Я вообще удивляюсь, как у Бирии с сердцем плохо не стало. А Дирон еще неделю беситься будет, так ты его на место поставил.
Я ласково пожал руку девушки, благодаря за поддержку.
Мы быстро миновали полутемный холл, поднялись по крутой лестнице на второй этаж и наконец-то остановились возле одной из дверей.
– Эта ваша комната, господин Вулдиж, – обернулась ко мне Бирия. – Ташина – напротив. Я распоряжусь, чтобы слуга перенес сюда ваши вещи. Надеюсь, такое решение вас устраивает?
– Вполне, – коротко ответил я.
С легким щелчком повернул дверную ручку и замер на пороге, силясь разглядеть хоть что-то в темноте.
– Позвольте. – Бирия решительно отстранила меня с дороги, привычным жестом извлекла из кармана платья огневую палочку, которая в здешних краях стоила целое состояние, и небрежным взмахом зажгла свечи. – Всего наилучшего, – пожелала она, не дожидаясь благодарности за помощь.
Еще раз окинула Ташу возмущенным взглядом и незаметно ретировалась.
– Неплохо, – отметил я, осматриваясь.
Комната размерами не уступала моей спальне в замке, но обстановка тут была намного лучше. На полу – мягкий ковер теплого бежевого цвета, в тон ему плотные гардины на окне. Огромная кровать, застеленная накрахмаленным до хруста бельем, на которой могло бы без проблем поместиться пять взрослых мужчин. Напротив входа – зеркало в старинной оправе. Около него шкаф с книгами и небольшой письменный стол с удобным креслом.
– Я рада, что тебе здесь нравится, – просияла девушка, словно похвалу заслужила непосредственно она.
Затем по-хозяйски зашла в мою комнату, скинула туфли и зачем-то поставила ногу на кресло.
– Что ты делаешь? – удивленно поинтересовался я, тщательно закрывая дверь.
Не хотелось бы, чтобы наши разговоры подслушали.
– Отвернись, – попросила Таша.
Я послушно повернулся лицом к зеркалу, но девушка моей хитрости не заметила. Она, убедившись, что на нее не смотрят, неприлично обнажила ногу до середины бедра и вытащила небольшую плоскую флягу, которую хранила за подвязкой для чулок. Однако. У веселой семейки, по всей видимости, очень серьезные проблемы со спиртным.
– Что это? – спросил я, постаравшись, чтобы мой голос звучал как можно более сурово.
– Ничего особенного. – Таша сосредоточенно открутила пробку и с наслаждением принюхалась. Затем перевела взгляд на мое побледневшее от негодования лицо и звонко расхохоталась, видимо, без проблем догадавшись, о чем я подумал. – Не злись, это не алкоголь. Делать мне нечего, как повторять подвиги дядюшки Рения, который в день по две бутылки выдувает.
– Так что же это? – повторил я вопрос, на всякий случай подходя ближе.
Еще не хватало, чтобы Таша на моих глазах отравилась.
– Успокоительный настой из целебных трав, – бойко отчеканила девушка. – Мне его Ромуал приготовил. После первого странного происшествия я очень плохо спала, постоянно мучалась кошмарами. Он это заметил и предложил помочь.
– И ты согласилась?
– Конечно. – Таша удивленно посмотрела на меня. – Ромуал подрабатывает в лавке травника. Что тебя так смущает? Если бы это была отрава, то я бы давно умерла.
– Можно я понюхаю это чудо-средство? – попросил я и без разрешения выхватил фляжку из рук девушки.
Та, впрочем, не стала возмущаться, а с неподдельным интересом ожидала моего вердикта.
Сначала в нос мне шибанула волна удушливого аромата валерьяны. Я скривился, пытаясь вычленить еще хоть какие-то нотки. Потребовалась целая минута, чтобы разобрать в составе загадочного напитка календулу, пустырник и… Я принюхался еще раз. Ничего не понимаю, зачем в успокоительный отвар добавлять экстракт сушеных плодов вороньего глаза? У него же совершенно противоположное действие – возбуждать активность, снимать депрессию, избавлять от сонливости.
«И вызывать привыкание после длительного употребления, – произнес я про себя, припоминая то, что некогда читал в учебнике по травоведению. – А в сочетании с пустырником вороний глаз дает в качестве побочного эффекта крайнюю эмоциональную нестабильность».
– Таша, а когда ты в последний раз пила этот настой? – спросил я, уже догадываясь, почему сегодняшний день прошел для меня так спокойно.
– Вчера утром, – честно ответила девушка. – Ромуал советовал пить его дважды в сутки: сразу же перед сном и после него. Но мы вчера так засиделись, что я совершенно про это забыла. И утром некогда было.
«Это хорошо, – с удовлетворением мысленно отметил я. – Значит, привыкание еще не наступило. Иначе ты бы просто не смогла забыть про эту дрянь».
