– С чего вы решили, что я принадлежу к роду Сурина? – наконец осторожно спросил я.
– С того самого, – раздраженно фыркнул мужчина. – С момента моей смерти прошло не так уж много времени. В наших краях живет только одно семейство, наследники мужского пола которого могут вызывать мертвых. Да, конечно, есть и другие некроманты. Но их дар подобен слабой искре божьей благодати. А ваш – пылает, словно пожар, из-за проклятья Темного Бога. Его тяжело перепутать с любым другим.
Северянин выдержал драматическую паузу и добавил, жестко усмехнувшись:
– Не забывай, я ведь мертвый. Поэтому без проблем вижу на твоем лбу тень божьей немилости.
Я невольно провел рукой по лицу, будто желая убедиться, что у меня на указанном месте ничего нет. Затем внимательно вгляделся в призрака. Или не в призрака? Как я уже говорил, неупокоенные души имеют возможность воздействовать на материальные предметы, поэтому тот же Тоннис – незаменимый слуга в моем замке. Но вот человеку навредить они при всем огромном желании не могут. Если только напугают до полусмерти. Почему тогда сейчас меня гложет неприятное чувство смертельной опасности, когда я гляжу в прозрачные глаза варвара?
– И вы ничего не желаете мне сказать? – поинтересовался я. Северянин удивленно изогнул бровь, и я поспешно продолжил: – Наши семейства при вашей жизни, скажем так, находились далеко не в лучших отношениях. Мой прадед…
– Твой прадед – гнусный обманщик! – яростно вскинулся мужчина, отчего я испуганно вжался в стул. Впрочем, варвар сразу же успокоился и продолжил более мирно: – Скотина мерзкая твой прадед. Жаль, что я ему в свой прошлый визит бороденку целиком не выдрал. Знал бы тогда, как невесту из-под самого носа у друга уводить.
– Простите? – ошеломленно переспросил я. – Мне рассказывали о том случае совсем по-другому. Мол, вы пришли к моему прадеду за помощью в одном… м-м-м… щекотливом дельце по поводу гарнизона печально известной пограничной крепости. Тот отказался, и вы, вспылив, едва не убили его.
Я выпалил это на одном дыхании и на всякий случай покрепче сомкнул пальцы на посохе. За эту ночь мне пришлось убедиться, что многие легенды врут. Не хотелось бы на собственном опыте узнать, могут ли призраки, если их как следует разозлить, причинить серьезный вред человеку.
– Вот брехун-то, – на удивление равнодушно обронил Северянин, старательно не обращая внимания на мои округлившиеся от изумления глаза. – Враль известный твой прадед. Дело-то обстояло в действительности совсем не так. И потом, сам посуди, будет ли северный варвар к кровной мести привлекать другого человека? Да ни за что в жизни! Такие дела только в одиночку вершат, чтобы потом не стыдно было перед мертвыми родичами ответ держать. А так что бы я им сказал? Струсил, колдуну заплатил, сам не справился. Да меня после таких откровений из обители богов пинками бы выгнали, чтобы и там род не позорил.
Я почесал бровь. Объяснения собеседника звучали на редкость здраво. Меня всегда смущал в семейной легенде именно этот момент: то, что гордый варвар пошел нанимать некроманта. Где это видано, чтобы родовая честь восстанавливалась подобным способом? Семейные дела редко вершат с привлечением посторонних людей.
– Можно полюбопытствовать, что же между вами на самом деле произошло? – Я заинтересованно подался вперед.
– Неужели непонятно? – Северянин пригорюнился и как-то стыдливо отвел взгляд. – Невесту твой предок у меня увел. Считай, прямо от алтаря. Я ж этого шельмеца лучшим другом считал! В здешних краях с собутыльниками плохо, а вашему-то роду особенно. Кто по здравому уму с некромантом сядет пить? Вдруг еще по пьяни на кладбище потащит души тревожить или еще какое непотребство совершит. Мне тоже скучно жить было. Дурная слава за мной еще со столицы тянулась, вот и обходил мой дом за много миль вокруг и местный, и приезжий. Словом, подружились мы на почве одиночества. Да так, что почти каждый день то я у твоего прадеда, то он у меня гостил. Вместе по кабакам да трактирам шлялись, вместе на местных девиц заглядывались. И вот влюбился я однажды без памяти. Ох, и хороша девица была. Высокая, статная, с пышной копной иссиня-черных волос и со жгучими оливковыми глазами. Видать, согрешила разок ее матушка на сеновале с кем-то из кочевого народа. У них что мужчины, что женщины – все как на подбор красавцы, только на руку нечистые. Так я сильно влюбился, что пошел свататься. Родители девицы за голову схватились и от ужаса слова вымолвить не могли. Как же, самый что ни на есть черный колдун породниться с ними захотел. И ведь не откажешься, иначе проклянет. Дураки, что с них взять. Какой же здравомыслящий мужчина свою жизнь свяжет с той, кто его исподволь ненавидеть будет. Такая связь лишь силы иссушает да сердце бесплодной ненавистью выжигает. Впрочем, мне это им даже объяснять не пришлось. Красавица взглянула на меня томно и промолвила, как обрезала: «Согласна я».
Северянин замолчал и с мечтательной улыбкой уставился куда-то поверх моей головы. Видимо, вспомнил свою невесту.
В холле часы со скрежетом пробили два часа ночи. Я обеспокоенно посмотрел на свечки, догоревшие уже до половины. Как только они погаснут, призраку придется уйти, какой бы силой он ни обладал. Эдак я рискую провести время в пустых разговорах и вообще ничего не узнать.
– А дальше все как обычно было, – поторопился продолжить варвар, без труда уловив мою обеспокоенность. – Пока я к свадьбе готовился и выкуп собирал, красотка спуталась с твоим прадедом. Даже не знаю, что она в нем нашла. Ты не обижайся, но твой предок уж больно маленький да плюгавенький был – одним пальцем перешибешь. И за день до обряда я узнал, что моя невеста беременна от моего же лучшего друга. Ну, дальше и так понятно. Какой нормальный мужчина такое бы стерпел? Твоему прадеду вообще повезло, что я ему голову об стену не проломил, не захотел жизнь бывшей возлюбленной портить. У нас же на севере как считается – если женщина к другому уходит, то виновата не она, а ты, что удержать не смог.
– Почему же тогда в нашей семье эту историю совсем по-другому рассказывают? – задал я вопрос.
– Кому хочется в подобном вероломстве по отношению к другу признаваться? – пожал плечами Северянин. – Да и вообще, это все слуги придумали. Твой прадед никогда и никому ничего не рассказывал о подробностях той встречи. Вот людская молва и переделала все на свой лад. Ладно, я зла уже давно не держу. Моей женой в итоге стала милая и скромная деревенская девушка. Я хоть и не любил ее так сильно, как твою прабабку, но мне рядом с ней жилось спокойно и счастливо.
Мы помолчали некоторое время, думая каждый о своем. Я озадаченно хмурился, пытаясь осмыслить то, что узнал о прошлом своей семьи. Вот, значит, как все на самом деле обстояло. Однако не думал, что мой прадед таким женским угодником был.
– У нас мало времени, – наконец прервал затянувшуюся паузу Северянин. – Говори, что тебя привело в этот дом!
– Да, собственно, я уже все рассказал, – отозвался я. – Ко мне обратилась ваша правнучка с просьбой о помощи. Она считает, что ее отца убили из-за ваших дневников. А теперь кто-то настойчиво пытается и саму девушку устранить с дороги.
