– Что вы делаете?! – Ромуал справился с секундным замешательством и взвизгнул столь противным голосом, что у меня едва не заложило уши. – Кто дал вам право распоряжаться моими вещами?
– Если это ваша вещь, то заберите ее. – Я тщательно закрыл склянку и подвинул ее обратно к мужчине. – Но Таша больше эту дрянь пить не будет.
– Да что вы понимаете в лечебных снадобьях! – в прозрачных глазах Ромуала бушевала настоящая ненависть. – Моя сестра не может спокойно спать без этого отвара! Ее мучают кошмары.
– Уже нет. Я сам свидетель. – Я склонил голову, с любопытством наблюдая за припадком бешенства у мужчины.
Тонкие губы кривятся, ноздри гневно раздуваются, а вокруг словно разлилась аура безумия. Светлые Боги, неужто я выглядел так же мерзко, когда вздумал преподать Таше урок уважения?
– В каком смысле? – Ромуал резко успокоился и с подозрением уставился на меня. – На что вы намекаете?
– Ни на что, – пожал я плечами. – Все те ночи, которые я провел рядом с вашей сестрой, она спала вполне спокойно и мирно. Полагаю, моя любовь излечила ее куда вернее ваших настоев и отваров.
Позади охнула Таша, видимо, осознав, что в этот момент ее доброму имени пришел окончательный конец. Реакция же Ромуала меня озадачила. Кровь с такой скоростью отхлынула от его лица, а потом прилила обратно, что на миг я испугался – выдержит ли он столь неожиданное известие. Только трупа несостоявшегося родственничка мне на руках не хватало.
Но мужчина справился со своими чувствами. Он лишь помотал головой, будто разгоняя перед глазами туман, перевел тяжелый взгляд на девушку и осипшим голосом поинтересовался:
– Это правда? Ты спала с ним?
Я хотел вновь вмешаться и ради интереса подтвердить это предположение, только чтобы посмотреть на реакцию Ромуала. Однако, немного подумав, с сожалением отказался от неприличного плана. В конце концов, если это дело завершится благополучно, то Таше еще предстоит найти себе достойного жениха. А это будет очень тяжело с настолько подмоченной репутацией. Я ведь не собираюсь на ней жениться!
Девушка смутилась, потупилась и чуть слышно выдохнула:
– Нет. Мы просто спали в одной комнате. Но между нами ничего не было!
Ромуал с облегчением рассмеялся, а я раздраженно передернул плечами. Не нравится мне этот тип, ой как не нравится. Быть может, плюнуть на правила хорошего тона, выпроводить Ташу в коридор и поговорить с ним нормально, по-мужски? Заманчивая идея, но, к величайшему сожалению, почти неосуществимая. Сейчас я в гостях, поэтому на меня распространяются определенные запреты по применению силы в отношении хозяев дома. Конечно, в случае крайней необходимости можно плюнуть на правила и вытрясти из этого типа все, что он знает. Но что, если я ошибаюсь, и в действительности Ромуал вообще никак не причастен к убийству Райдика? На один допрос с применением запретной магии высшие силы, вполне вероятно, посмотрят сквозь пальцы с учетом сложившейся ситуации. Но вот повторения этого они не потерпят. Наш род и так отмечен проклятьем. Не хотелось бы в итоге потерять расположение еще и Светлых Богов.
Внезапно мне в голову пришла одна шальная мысль. Достаточно сумасбродная и забавная одновременно. Впрочем, почему бы и не рискнуть? Пора немного расшевелить сонный покой этого дома.
– Между нами ничего не было только пока, – произнес я, сделав особенное ударение на последнем слове. – Но, думаю, мы это печальное упущение исправим в ближайшее время. Правда, любимая?
Таша тихонько ойкнула от недопустимой вольности моих речей, залилась жаркой пунцовой волной стыда до самых корней волос и повернулась ко мне, явно собираясь выдать разгневанную тираду. Очень кстати. Не хотелось бы вставать ради такого пустякового дела.
Девушка ничего не успела сказать, когда я привлек ее к себе и поцеловал прямо в полураскрытые от возмущения губы. Надеюсь, ничего страшного с ней после этого не произойдет. Если здраво рассудить, не так давно она собиралась соблазнить меня и расплатиться за мои услуги собственным телом, наверное, и поцелуй без разрешения как-нибудь переживет.
Губы Таши оказались неожиданно мягкими и податливыми. От них неуловимо пахло чем-то вкусным, вроде ежевичного варенья, которое в детстве варила моя матушка, не доверяя столь сложное дело никому из слуг. Увлекшись, я едва не забыл, что затеял все лишь с одной целью – посмотреть на реакцию Ромуала. Поэтому весьма удивился, когда мужчина со сдавленным рычанием вскочил со стула и, набычившись, рванул ко мне.
Таша испуганно вскрикнула и отпрянула в угол комнаты, когда ее братец завис надо мной разъяренной громадой. Но, странное дело, в драку вступать не торопился, будто чего-то опасаясь.
– Не смей трогать мою сестру! – прошипел он, едва сдерживаясь, чтобы не огреть меня по голове чем-нибудь тяжелым.
Я с лукавой усмешкой провел пальцами по губам, которые еще хранили вкус губ Таши, и послал ей воздушный поцелуй, при этом более интересуясь выражением лица Ромуала. Тот со всей дури стукнул кулаком по столу, да так, что жалобно звякнула посуда, и попытался сгрести меня за грудки. Не получилось. Его рука остановилась на половине пути, когда мужчина случайно встретился со мной глазами. На этот раз я решил не миндальничать и показать Ромуалу все, на что способна магия взгляда. Теперь, когда он первым осмелился поднять на меня руку, мне было нечего опасаться неудовольствия Светлых Богов. Законы гостеприимства и самообороны еще никто не отменял.
В серых глазах Ромуала мелькнуло запоздалое понимание, когда он дернулся, пытаясь отвести взгляд. Не получилось ни с первого раза, ни со второго. А третьей попытки я просто не дал.
– Сядь, – негромко скомандовал я.
Мужчина побледнел от напряжения – так отчаянно он пытался высвободиться из-под моей воли. Над его верхней губой заблестели маленькие капельки пота. Я жестоко усмехнулся и небрежным кивком показал на стул, лишь на самую малость увеличив нажим. Время – деньги, особенно сейчас.
Ромуал нервно дернул плечом и послушно опустился на предложенное место. Вытянул перед собой руки, которые самым неприличным образом дрожали.
– Кто ты такой? – почему-то шепотом спросил он.
– Сейчас я задаю вопросы, – холодно напомнил я. – И мне бы очень хотелось узнать, зачем ты опаивал Ташу этой дрянью?
Забытая склянка стояла посередине стола как молчаливый свидетель вероломства мужчины. Он покосился на нее, затем вновь послушно уставился мне в глаза.
– Это не дрянь. – Ромуал говорил медленно, с явным трудом.
Поразительная сила воли. В первый раз встречаю человека, который мог бы в подобной ситуации откровенно лгать.
Ромуал шумно сглотнул и буквально выдавил из пересохшего горла:
– Это успокоительный отвар.
– Ай-ай-ай, – неодобрительно зацокал я языком. – Тебе не стыдно столь нагло врать? С каких пор в успокоительный отвар добавляют вороний глаз? Или хочешь сказать, что не знаешь, какой эффект он вызывает при совместном использовании с пустырником?
