Азазель возник в двух шагах, спокойный и расслабленный, как будто стоит так уже давно, любуясь извергающимися гейзерами огня.
– Все в порядке, – сообщил он. – Народу там многовато, но это переселяется простой народ на новые земли… Да-да, Мишка, ад постоянно расширяется!
Михаил сказал с облегчением:
– Как пройдут, дорога снова впереди будет свободна?
– Точно. Пока переведите дух.
– Азазель, – поинтересовался он, – все хочу спросить, как получается, что я быстро теряю силу, а ты всегда полон, как самая емкая чаша?
Азазель пожал плечами.
– У меня все иначе. Ты впитываешь энергию клипот, как губка. Что как бы очень даже естественно и единственно правильно для солдата. А я… гм… как человек артистический и развитый…
– Как?
Азазель зевнул.
– Как?.. Ну… могу показать.
Он поднял руку, моментально вокруг растопыренных пальцев заструился легонький дымок. Присмотревшись, Михаил понял, никакого дымка, сам воздух сгущается, собирается там тугими и плотными волнами.
И только когда Азазель удовлетворенно улыбнулся и опустил руку, Михаил с потрясением понял, что никакой не воздух, само пространство сгущалось и сминалось, передавая темную энергию Азазелю.
– Только и всего, – сказал Азазель.
Михаил проговорил, запинаясь:
– Но… почему я… не так?
– Ты животное, – пояснил Азазель с надлежащим высокомерием. – А я высокоорганизованная материя. Ты впитываешь ее постоянно, а я… когда возжелаю. Зато моментально. Почти моментально.
– А я так смогу?
– Когда вырастешь, – ответил Азазель с неприятной усмешечкой. – А пока ты всего лишь элементаль, хоть и человек. Правда, человек по указанию Создателя, и есть венец творения, царь природы! Всевышний даже ангелам велел поклониться человеку, и те поклонились, в том числе и Михаил-архангел, слышал о таком? Только Люцифер отказался признать человека выше себя…
Он сказал таким покровительственным тоном, словно быть могучим элементалем, это что-то вроде червяка, которому до человека как до луны.
Михаил сказал сердито:
– Я точно исполняю волю Господа, а вот в тебе сомневаюсь очень сильно!
– Так и должно быть, – ответил Азазель авторитетно. – Я агент Господа под прикрытием. Под очень глубоким! Ни Он об этом не знает, ни даже я. Но все идет правильно, так что надо верить, будто так и задумано. Хотя я, конечно, неверующий, иначе и быть не могло. А вот ты верить должен, ты же такой доверчивый… Можно, я тебя поцелую?.. Ладно-ладно, не буду, не буду! За меня тебя поцелует Обизат.
Михаил не успел опомниться, как Обизат прижалась к нему, обхватила за шею и крепко поцеловала в губы. Он попытался отстранить ее жаркое упругое тело, но сделал это как-то слишком вяло. Понятно, чтобы ее не обидеть слишком уж сильной грубостью.
Все замечающий Азазель хихикнул в сторонке.
– Мишка, не бей девочку! Ну, послушалась меня, подумаешь!.. Я же все равно старший? Пусть не над тобой, люди никому не подчиняются, так велел Творец, но мне должна подчиняться?
Михаил отвернулся с самым надменным видом, скрывая смущение. Азазель хохотнул громче и остановился на обочине. Беженцы проходят мимо усталые, но они всегда выглядят усталыми, простолюдины не любят работы, она для них всегда наказание, даже если работают на себя, тут уж ничего не поделаешь, и даже спасать их приходится силой…
Впереди берег реки, почему-то не пахнуло привычным жаром, Михаилу даже почудилась прохлада, а когда осторожно сбежал вниз, Азазель видел, с каким изумлением рассматривает текущую между берегов воду, даже присел и, зачерпнув ладонью, поднес ко рту.
– Пей, – сказал Азазель поощряще, – не бойся. В первые годы… или столетия?.. здесь текли только огненные реки. Но постепенно свергнутые архангелом Михаилом… слыхал о такой сволочи?.. сумели отыскать подземные ручьи и даже подземные реки с чистейшей водой. Думаю, этот подлый архангел сейчас кусает локти.
К ним спустилась Обизат, сказала люто:
– Добраться бы до него! Я бы сама вырвала ему сердце!
– То гад еще тот, – согласился Азазель. – Тупой солдафон. Скотина. Но, Обизат, дай ему шанс… Возможно, сумеет расширить свои взгляды и что-то понять важное. Такое редко, но бывает даже с солдатами.
– Никогда, – отрезала она. – Когда-нибудь до него доберемся! Я сама свергну эту сволочь на самое дно ада и заставлю испытать все муки, а потом убью!
Азазель подмигнул помрачневшему Михаилу.
– Как тебе такие кровожадные женщины? Эмансипация делает из них зверей.
Михаил промолчал, только потемнел еще больше, Обизат заметила, прижалась боком.
Он ощутил, как она осторожно взяла его за руку, не противился, а она поднесла его пальцы к своим губам, прижала к полным горячим губам, чуточку оттопыренным, что придает ей вид вечно удивленного и капризного ребенка.
– Мой господин… Я могу как-то согнать тучу с твоего чела?
– Вряд ли, – ответил он, стараясь не смотреть в ее ясные чистые глаза, – и вообще мы сейчас не сами по себе, а на важном задании.
Она светло и чисто улыбнулась ему.
– Ты настоящий воин, господин! Для настоящих мужчин нет ничего важнее своего дела.
– Да, – ответил Михаил мрачно, – я воин. Азазель, нам на ту сторону?
– В воде никого, – заверил Азазель. – Опасного никого.
Он вбежал в реку, разбрызгивая воду, почти везде до колена, только у противоположного берега погрузился почти до пояса, но тут же выкарабкался на ту сторону, а оттуда помахал рукой.
– Поторопитесь. Разрешаю наполнить фляги, мы уже почти у цели.
Михаил буркнул:
– Ишь, разрешает…
Обизат подхватила с готовностью:
– А почему он командует?.. Никто не смеет тобой командовать!
– Никто, – согласился Михаил со вздохом. – Мы сами выбираем командира и обязуемся подчиняться ему. Иначе мир рухнет.
Она сказала поспешно:
– Да, законы клана тоже требуют повиновения. И здесь строгих законов нет, там все рушится.
К концу тяжелого жаркого дня дня устали даже бехемы. Рассчитаны на тяжелый труд, но все-таки в хозяйстве на любой работе время от времени останавливаются и отдыхают, а здесь многочасовый и непривычный для них бег…
– Привал, – сказал наконец Азазель. – Людей не жалко, а бехемов надо поберечь. Поспим пару часов… Мы вообще-то ушли от опасного места, но вдруг кто-то отследит?
– И будет погоня?
– Или перехватят, – сказал Азазель. – Потому поспим чуть, а затем побыстрее и отсюда… Ты только не обижай девочку. Обычаи и законы кланов нужно уважать! Не относись к их обычаям с таким высокомерием. Если подумать, то это очень правильные законы!..
