Среди других делегатов получил слово прапорщик Николай Васильевич Крыленко, большевик, который станет первым советским Верховным главнокомандующим:
– Солдаты ждали, что революция даст ответ, когда же конец войне? Вместо него члены Государственной думы принесли лозунг «Война до победного конца, до полного уничтожения германского милитаризма». Сегодня солдатская масса открыто заявляет: «Вперед ни шагу! В наступление не пойдем. Требуем немедленного прекращения войны».
Осенью большевики взяли власть и через несколько месяцев подписали сепаратный договор со странами Четверного союза – Германией, Австро-Венгрией, Османской империей и Болгарией. Брест-Литовский мирный договор был ратифицирован 15 марта 1918 года в Москве и 26 марта в Берлине. Первая мировая война для России закончилась.
А через неделю началось новое немецкое наступление на Западе. Страны Антанты считали, что их солдаты умирают по вине большевиков, предавших товарищей по оружию. Считать врагом всю Россию, вместе с которой столько лет воевали против общего противника, – не могли. Но большевики воспринимались как подручные германцев. Именно тогда возникло противостояние западного мира и Советской России по принципиальным морально-политическим вопросам.
Уже в эмиграции вожди Временного правительства говорили: не будь большевистского переворота, Россия бы не заключила сепаратный договор с Германией. Закончила бы войну вместе с союзниками. Временное правительство не позволило бы союзникам в Версале подписать договор с разгромленной Германией на таких обидных для немцев условиях. Не появился бы Адольф Гитлер, не разразилась бы Вторая мировая…
Как могла армия развалиться?
В 1917 году все российское – и в частности армия – развалилось надвое. «Как только солдаты видели, что в трамвае едет офицер, – вспоминал очевидец, – они входили туда, садились напротив него и, громко разговаривая, курили и пускали дым ему в лицо или открыто издевались над ним и другим военным начальством».
Попытки офицеров перешагнуть сословные различия и сблизиться с солдатами были обречены. Один из офицеров констатировал: «Между нами и ними – пропасть, которую нельзя перешагнуть. Как бы они ни относились лично к отдельным офицерам, мы остаемся в их глазах барами. В них говорят невымещенные обиды веков».
Братание, то есть встречи русских и немецких солдат на нейтральной полосе, началось еще на Пасху 1915 года. На следующую Пасху это повторилось. «Братание имело традиционный характер в дни Святой Пасхи, – писал генерал Деникин, – но вызывалось оно исключительно беспросветно-нудным стоянием в окопах, любопытством, просто чувством человечности даже в отношении к врагу».
Но началось и дезертирство, добровольная сдача в плен, самострелы, отказы выполнять приказы начальства. После Февральской революции братание приобрело массовый характер. Ленин видел в братании верный путь к слому старой армии и окончанию войны. Он писал в «Правде» 28 апреля 1917 года, что братание «начинает ломать проклятую дисциплину… подчинения солдат «своим» офицерам и генералам».
Прапорщик Крыленко вспоминал, как на линии фронта вместо боевых действий шло братание с немцами: «С утра на междуокопном пространстве началась типичная картина добродушного смеха, разговоров, бесед на политические темы о том, каким образом надлежит в дальнейшем прекратить войну. Отправившись вместе с солдатами к немцам, я встретил там такое же радушное отношение». Прапорщика Крыленко вызвали в штаб, намереваясь наказать за преступные контакты с врагом, но за него вступились солдаты. Воевать большевик Крыленко не собирался. Пребывание в вооруженных силах использовал для агитации за большевиков. За армию шла борьба между Временным правительством и Петроградским Советом рабочих депутатов.
Петроградский Совет депутатов создали меньшевики и эсеры. Князь Владимир Андреевич Оболенский, член ЦК кадетской партии, приютил Петросовет в Государственной думе – в комнате, где заседала бюджетная комиссия.
28 февраля 1917 года первый номер «Известий Петроградского Совета рабочих депутатов» оповестил: «Вечером в Таврическом дворце открыл свои заседания Совет рабочих депутатов из представителей петроградского пролетариата и революционной армии». Председателем Петросовета избрали Николая Чхеидзе, лидера меньшевистской фракции в Думе, его заместителями – Александра Керенского, будущего главу Временного правительства, и меньшевика Матвея Скобелева.
Поначалу никто не противопоставлял Временное правительство Петросовету. Таврический дворец разделился на думскую и советскую части. В марте фракции и комиссии Совета рабочих и солдатских депутатов обзавелись собственными комнатами, в них стучали пишущие машинки. В буфете появились ложки и вилки. В Петроградский Совет вошли солдатские депутаты, они принесли с собой огромный запас ненависти к офицерам, дисциплине, воинской службе и, разумеется, к войне.
Временное правительство пыталось продолжать войну и поэтому требовало сохранять в армии дисциплину. Петроградский Совет, напротив, призывал к миру и отмене чинопочитания в армии, что и отразилось в приказе № 1: «Отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство, благородие и т. п., а заменяется обращением: господин генерал, господин полковник и т. п.».
Приказ наделял солдата правом заниматься политикой – вступать в партии, участвовать в митингах, демонстрациях и вне службы вообще не обращать внимания на начальство. Офицерский состав лишался какой-либо власти, которая переходила к солдатским комитетам. Приказ требовал передать «всякого рода оружие, как то: винтовки, пулеметы, бронированные автомобили и прочее» под контроль ротных и батальонных комитетов. Запрещалось выдавать оружие офицерам «даже по их требованиям».
С помощью солдатских комитетов армия фактически выводилась из подчинения командования, воинские части должны были руководствоваться указаниями местных Советов. Тем самым Петроградский гарнизон уже в марте переходил в подчинение Совету. Правительство лишалось власти над армией. Солдаты торжествовали: а зачем еще мы делали революцию?
Почему в 1917 году армия распалась? Часто говорят, что большевики разложили вооруженные силы. В реальности у большевиков позиции в армии поначалу были слабые.
«Ни один большевик не мог появиться в казармах, не рискуя быть арестованным, а то и битым, – вспоминал один из первых руководителей Красной армии Николай Подвойский. – Солдаты-большевики и им сочувствующие в войсковых частях должны были скрывать – почти во всех казармах, – что они большевики или сочувствующие, иначе им не давали говорить, их избивали».
Николай Подвойский, как сын священника, бесплатно учился в Черниговской духовной семинарии. Одаренный от рождения, с хорошим слухом и голосом, Николай Ильич играл на скрипке, неплохо пел. В семинарском оркестре играл на барабане. В отличие от недоучившегося семинариста Сталина Николай Ильич прошел полный курс богословия. Но посвятить себя служению Богу не захотел.
I съезд Советов рабочих и солдатских депутатов открылся 3 июня 1917 года.
Заседания шли в классах и залах Кадетского корпуса три недели. В тесной, мрачноватой столовой шла постоянная борьба за стакан чаю и тарелку щей.
