Почему застрелился генерал Каледин?
В Новочеркасске, в казачьей столице, родилась Белая армия, выступившая против советской власти. Почему в Новочеркасске? На просьбу «дать приют русскому офицерству», не желавшему подчиниться власти большевиков, откликнулся атаман Войска Донского Алексей Максимович Каледин.
Алексей Максимович Каледин с юности избрал военную стезю, окончил Николаевскую академию Генерального штаба. Сослуживцы считали его честным, смелым, упрямым и, может быть, несколько угрюмым. Насколько он был счастлив в военной карьере, настолько несчастлив в личной жизни. Его единственный сын в 12 лет утонул, купаясь в реке.
Первую мировую войну будущий атаман Каледин начал в роли командующего 12-й кавалерийской дивизией. Он был ранен, награжден. Генерал Алексей Алексеевич Брусилов поставил его сначала во главе корпуса, а весной 1916 года, возглавив Юго-Западный фронт, передал Каледину свою 8-ю армию.
Каледин участвовал в знаменитом Луцком прорыве, который при советской власти стал именоваться Брусиловским (поскольку Брусилов перешел на сторону советской власти). В мае 1916 года Каледин участвовал в наступлении Юго-Западного фронта и добился большого успеха. Получил погоны генерала от кавалерии.
Командующий фронтом Брусилов телеграфировал Каледину: «Слава и честь 8-й армии с Вами во главе. Не нахожу слов благодарности за беспримерную быструю решительную боевую работу… Низко кланяюсь славным частям 8-й армии».
Каледин писал жене: «Ты знаешь, как я всегда сердился, когда ты (еще до войны) начинала мечтать о моей карьере, повышении и т. д. Разве, милая, недостаточно того, что судьба нам послала? Не следует ее искушать и говорить еще о чем-нибудь… Мое имя, сделавшее всероссийский шум, скоро совершенно забудется. Я не буду в претензии, лишь бы Бог дал мне успешно выполнить мою задачу (даже маленькую) до конца и лишь был бы общий успех наших армий. Поэтому, дорогая, мечтай только об этом и, пожалуйста, не возмечтай, что твой муж какая-то особая птица, а ты, его жена, важная дама…»
Каледин спокойно перенес отречение императора и Февральскую революцию, но он переживал распад вооруженных сил. Сдал свою армию генералу Лавру Георгиевичу Корнилову и вернулся на Дон.
События на Дону развивались не в пользу советской власти. В 1917 году донское казачество пыталось отгородиться от остальной России. После почти двухсотлетнего перерыва 26 мая в Новочеркасске собрался Большой войсковой круг – один делегат избирался от 5 тысяч населения или от 500 казаков – фронтовиков.
В Области войска Донского жило полтора миллиона казаков – это половина сельского населения, но им принадлежало три четверти всей земли. При царях воинская повинность казачества компенсировалась определенными привилегиями, в первую очередь казаков щедро наделяли плодородной землей, что вызывало зависть соседей-крестьян и переселенцев. Из-за земли здесь и воевали, поскольку на нее претендовало и местное малоземельное крестьянство, почти миллион человек, а главное – крестьяне-переселенцы с севера и перенаселенного центра страны. Таких крестьян казаки называли иногородними и отказывали им в праве на постоянное жительство и на землю, они могли быть либо арендаторами, либо батраками.
Большой войсковой круг отверг претензии соседей-крестьян на передел угодий: «Земля принадлежит казакам!» Иногородних насчитывалось от 800 тысяч до миллиона. Они ненавидели казаков и приняли самое деятельное участие в кампании расказачивания. В Новочеркасске глава исполнительного комитета по подготовке первого Большого войскового круга Митрофан Петрович Богаевский уговорил его выдвинуть свою кандидатуру в войсковые атаманы. Казаки встретили прославленного генерала аплодисментами и охотно за него проголосовали.
После окончания молебна, перед парадом войск, на специально воздвигнутую трибуну взошел депутат Большого войскового круга Николай Дмитриевич Дувакин, обладавший сильным природным голосом, и начал читать грамоту, составленную Богаевским:
– Грамота от Первого войскового круга всего Великого войска Донского избранному вольными голосами войсковому атаману, нашему природному казаку, генералу и георгиевскому кавалеру Алексею Максимовичу Каледину. По праву древней обыкновенности избрания войсковых атаманов, нарушенному волею царя Петра I в лето 1709-е и ныне восстановленному, избрали мы тебя нашим войсковым атаманом. Подтверждая сею грамотою нашу волю, вручаем тебе знаки атаманской власти и поручаем управление Великим войском Донским в полном единении с членами Войскового правительства, избранного также вольными голосами Войскового круга. Руководством к законному управлению в войске нашем должны служить тебе, наш атаман, постановления, утвержденные Войсковым кругом в соответствии с общегосударственными законами.
27 декабря в Смольном нарком по делам национальностей Иосиф Виссарионович Сталин первым декларировал политическое недоверие большевиков к казакам. Ему поручили принять делегацию донцов, которые не желали конфликтовать с Москвой и прямо спросили, что именно советская власть ставит в вину атаману Каледину?
– Каледин организует контрреволюционные силы, – объяснил Сталин, – не пропускает грузов хлеба и угля, вносит расстройство в хозяйственную жизнь страны, то есть наносит самый чувствительный удар революции.
Казаки обращали внимание советского наркома на то, что Каледин избран «не буржуями и мироедами, а трудовым казачеством», которому, выходит, советская власть объявляет войну.
– Мы стараемся объяснить трудовому казачеству, куда ведет его Каледин, – хладнокровно отвечал Сталин. – Но история знает, что иногда убеждаешь-убеждаешь друзей, а они не понимают. Нам приходится бить Каледина, а рикошетом и трудовое казачество.
Казаки обещали, что они сами наведут порядок на Дону, и просили не присылать из Москвы карательные отряды.
– Вы, господа, не представляете никакой силы, – отверг это предложение Сталин, – следовательно, нет никаких гарантий, что ваше обещание устранить контрреволюционное гнездо на Дону будет исполнено. А потому отозвать посланные против Дона войска и прекратить начатую борьбу мы не можем. Единственно, что я могу обещать, – так это то, что мы примем все меры к тому, чтобы не пролить ни одной лишней капли крови народной. А войска, как посылались, так и впредь будут посылаться на Дон для угрозы и для пропаганды наших идей.
Атаман Каледин согласился принять русское офицерство, и на Дон со всей страны устремились офицеры, кадеты, юнкера. Недавний Верховный главнокомандующий Российской армией генерал от инфантерии Михаил Васильевич Алексеев первым приехал в Новочеркасск. Он обещал сформировать Добровольческую армию, которая восстановит в России законную власть.
В ноябре, почти сразу после того, как власть в центре России перешла к большевикам, в Новочеркасске была сформирована первая часть Добровольческой армии – сводная офицерская рота. В декабре образовали еще несколько офицерских рот, которые впоследствии развернули в батальоны.
Восхищавшаяся Белой армией Марина Цветаева писала:
