Я вздохнула и отдернула ладонь от камня. Села прямо на землю, опершись спиной о надежную твердую поверхность. Ну же, король-варан, явись наконец! Я уже устала ждать и бояться.
Буквально сразу послышался какой-то странный звук. Будто в траве ползла огромная змея, шурша сухими чешуйками. Я напряглась, потянулась к своей силе. За два-то дня запас должен был восстановиться. Быть может, получится убить эту гадость? С какой стати я должна равнодушно принять судьбу, которую мне кто-то навязал?
— Не торопись, девочка.
Змеиный присвист вплелся в шелест листвы над головой, вновь и вновь возвращаясь эхом ко мне. Он успокаивал, убаюкивал. Мне стоило громадных трудов держать глаза открытыми. Навалилась свинцовая усталость.
— Я не причиню тебе вреда.
Странно, но я верила невидимому собеседнику. Возможно, из-за того что все еще прислонялась к камню. Рядом с ним любые горести и беды казались столь далекими и смешными, будто их придумали люди.
— Клянусь.
И трава раздвинулась, являя мне короля-варана. Хм… Но почему-то он оказался совершенно не похож на тех варрийцев, которые встретились нам ранее. Те были огромными прямоходящими ящерицами, а то создание, которое сейчас предстало передо мной, являлось змеей. Огромной, снежно-белой, с яркими изумрудами глаз.
Я поспешно опустила голову, чувствуя, как гипнотизирует ее взгляд. Нахмурилась, уловив смутную догадку.
— Вы ведь не король-варан? — спросила я, разглядывая носки своих почти развалившихся ботинок. — Не так ли?
— Ты умненькая девочка. — Змея все еще продолжала выбирать кольца своего тела из травы. Переливы ее белоснежной чешуи казались бесконечными, — Тебе был дан выбор идти куда угодно в пределах этой рощи, чтобы сработало твое подсознание. Здесь все получают то, чего желают больше всего на свете. Если бы ты хотела славы в веках — пришла бы к королю-варану. Если бы мечтала о власти — попала бы к нему же. Но тебе это все оказалось ненужным. Это… Это было странно. Поэтому я сама решила тебя навестить.
Власть и слава? Я горько усмехнулась. Зачем они мне? И, самое главное, какую цену следует за них отдать? Переспать с ящерицей? Да уж лучше умереть сразу. И потом, я никогда не мечтала стать универсалом. К чему мне эта сила, если за обладание ею требуют такую большую цену?
— Легенды часто врут. — Змея собралась в один огромный клубок рядом со мной. Ее узкая треугольная головка покачивалась где-то в вышине, достигая ветвей деревьев. — Девочка моя, люди искажают смысл того, чего не понимают. Переводят его в более понятный для себя язык и образы. Никто и никогда не заставил бы тебя спать с вараном. К чему такие жертвы? Да и как ты себе это представляешь? Фу, даже мне при мыслях об этом становится мерзко и отвратительно.
— Но мне сказали, — растерянно забормотала я, — новый король-варан родится от этого союза. В каждом поколении два универсала: один жертвует собой, другой властвует. Два народа тесно сплетены между собой.
— Чушь и глупости! — Змея раздраженно облизнулась длинным раздвоенным языком. — Да, некогда я разрешила чужакам основаться на своей земле. Мне показалось забавным наблюдать за копошением чужих незнакомых тварей. И потом, мои дети тогда умирали в этой войне, а каждая их смерть била меня так больно, наотмашь. И я действительно даровала каждому поколению завоевателей силу универсала. Двое детей короля получали ее. Они должны были сами выбрать, кто останется властвовать, а кто придет ко мне за наградой. Ни о каких противоессссс… — Тут змея сорвалась на шипение. Помолчала немного и еще раз попробовала произнести сложное слово: — Ни о каких противоесссстессственных отношениях никогда и речи не шло. Если пришедший мечтал о власти, его направляли к королю-варану. И он сам становился вараном. Двое кровных родственников, возглавляющих два враждебных народа. Два универсала, схлестнувшихся в постоянной битве. Обида одного, что его отправили на жертву, тщеславие другого, победившего, как он считал, в противостоянии. Хрупкий мир, сохраняемый между ними. Они знали друг друга так хорошо, как не знал никто другой. Любая хитрость или лицемерие сразу же оказывались разгаданными. Мне тогда это представлялось до ужаса забавным. Что люди, что варрийцы становятся очень смешными, когда речь заходит о власти. Так шло много веков. Предание с годами трансформировалось во что-то отвратительное, но мне это не мешало. Я веселилась, роясь в мыслях и предположениях того, кого отправляли на заклание. Его обида, злость, желание отомстить заставляли меня смеяться. Что может быть забавнее схлестнуть в смертельной битве двух братьев, к примеру? Что может быть слаще ощутить разочарование победившего, по его мнению, когда он обнаруживал, что его несчастливый соперник в итоге получал еще большую власть?
— Почему-то я не испытываю такого же воодушевления, — негромко прервала я долгий монолог змеи, слегка поморщившись. — Странно, не так ли?
— Ты не такая. — Змея, ни капли не обидевшись на мое замечание, зашуршала по земле. Окончательно стемнело, но в неярком свете камня было видно, как она обвивает меня тугими кольцами своего тела. — Ты не мечтаешь о власти. Не желаешь примерить на свою хорошенькую головку королевский венец. Это меня удивляет. Что ты хочешь? К чему стремишься? Я никак не могу разгадать.
Чего я хочу? Я криво улыбнулась. Сложный вопрос. Прежде всего, чтобы меня оставили в покое. Мне не нравится, когда моей судьбой распоряжается каждый встречный-поперечный. Потом, я желаю быть счастливой. Просто-напросто счастливой. Чтобы не думать с ужасом о следующем дне. Чтобы не заботиться о деньгах, но в то же время не вожделеть к ним еще больше и больше. Мне не так уж и много надо для жизни. Что же еще? Ах да, любовь. Я успела разочароваться в ней, но все-таки, все-таки… Что может быть лучше засыпать в объятиях любимого человека? Что может быть слаще верить, что он никогда не обманет и не предаст тебя? Что может быть счастливее вместе преодолевать трудности и сложности, понимая — никто и никогда не сумеет сломать вас, пока вы вместе.
— Ох, как сложно. — Змея укоризненно покачала головой. — Деньги… Давай остановимся на деньгах? Поверь, за них можно купить все что угодно. Покой, сытую жизнь, друзей, даже любовь. Пока у тебя есть деньги — всегда найдется тот, кто будет тебя любить. Кто будет целовать твои следы, носить тебя на руках, кто даже не подумает об измене. Ну, может быть, всего однажды, в тихом полумраке супружеской спальни. Поверь, девочка моя, за деньги можно получить целый мир.
— Можно купить обожание, но не любовь, — твердо ответила я. — Можно купить блеск в глазах, но ты всегда будешь знать, что за ним скрывается ненависть и желание освободиться. К чему мне это? Действительно, лучше навсегда остаться одной, чем осознавать, что человека рядом с тобой удерживает лишь твое богатство и он спит и видит, как ты умрешь, оставив ему наследство.
— Какая же ты сложная. — Змея огорченно вздохнула и оперлась головой на кончик хвоста. — Много веков до этого люди приходили ко мне и получали желаемое. Что ты хочешь, в таком случае?
— Свободу, — твердо ответила я.
