Она узнала этого человека.
И поняла.
– Один из лучших, – сказал Матвей, с одобрением глядя на мужчину в татуировках. – Всегда на него ставлю. Привет, Вик! – крикнул он парню. Тот только кивнул. И первым вошел в клетку, разминая на ходу мышцы. Ему было все равно, что происходит – по крайней мере, так казалось.
– Ты понимаешь, что ты – труп? – прошептала Журавль, пряча страх далеко-далеко. Она должна быть смелой и сильной. И понять, как выбраться из всего этого.
И она сможет сделать это. И она знает, что делать.
Нина незаметно положила сумочку на колени.
Келла все-таки увидел ее – дернулся, вновь попытавшись вырваться, однако получили удар под дых. А после его толкнули в клетку следом за Виком.
Во взгляде Келлы страха не было – по крайней мере, за себя. Но была тревога и паника – за Нину. А еще была ярость, застилающая глаза, та, от которой напрягались мышцы, вздувались вены под кожей и из горла вырывался рык. За Королеву он готов был рвать голыми руками. Наверное, тогда Келла понял, что любовь – его самый сильный соперник. Она поражала – в самое сердце, с размаху, мощным свингом. А потом еще раз – левер-панч, но не в голову, а в грудь. И он – в углу ринга.
Матвей криво улыбнулся – совсем невесело.
– Я до последнего хотел оставаться хорошим. Предлагал тебе. Просил тебя. Даже почти умолял. Я решил подождать, когда ты наиграешься и избавишься от него – так, чтобы и бабки остались при тебе. И что взамен? Я дважды получил по лицу. На свадьбе. И сегодня, когда этот твоя синяя мразь вынудила меня приехать к нему на разборки. Я не собираюсь терпеть это. Я не твой мальчик на побегушках, поняла? – спросил Матвей.
– Какой ты все-таки… – Нина замолчала, подбирая слова.
– Урод? – усмехнулся Матвей. Если он и жалел, что решил отомстить им обоим таким вот способом, то не собирался показывать это.
– Гнусный, – спокойно сообщила ему девушка. – Как гиена. Собираешь падаль. Питаешься падалью. И сам – падаль.
– Я говорил, что мне нравится твой характер? – спросил со смешком Матвей. – Говорил. Но сегодня тебе не стоит его показывать во всей красе. Итак, малыш, выбирай: или ты будешь со мной, или из твоего муженька сделают фарш. Поверь, Вик – тот еще мясник. В рифму, – рассмеялся Матвей. – У твоего любимого нет шансов. Знаешь, Нина, сначала я хотел, чтобы на ринге была собака, – молодой человек с улыбкой наблюдал за выражением лица девушки. – Ну, знаешь: собаке – собачье. Но потом все же решил, что против Вика у него больше шансов, нежели против собачьих клыков. Как думаешь?
– Я думаю, что ты больной, – смотрела тревожными глазами Нина на Келлу, застывшего на ринге напротив Вика. А тот стоял, словно ждал команду. Как бойцовская собака.
«Ничего страшного не произойдет. Она сделает все, как надо».
И Нина незаметно расстегнула сумочку, теперь не сводя глаз с Матвея, откинувшегося на спинку дивана с видом хозяина положения.
Келла не слышал, о чем они говорят, но вдруг прокричал ее имя – весело и задорно, словно находился на рок-концерте, а не в клетке для подпольных боев, где ему угрожала опасность.
– Нина! Ай лав ю!
Ниночке даже смешно стало. И почему-то ее мимолетно коснулось то чувство нежности, которое подарил им обоим ласковый океан, ставший свидетелем всего того, что между ними происходило.
«Все получится»
– Поцелуй меня, – вдруг потребовал хрипло Матвей, решивший унизить их обоих. – Сейчас. Тогда я велю Вику бить его вполсилы. Так, для профилактики.
– Не буду, – спокойно сообщила Нина. – С какой стати мне изменять мужу на его же глазах?
– Серьезно? – склонил голову к плечу Матвей.
– Ты бэд трип словил? Я верная жена.
– Нина, понимаешь, на что ты обрекаешь своего музыкантика? – прямо спросил Матвей, почему-то нервничая. Он надеялся совсем на другую реакцию.
– Понимаешь, на что обрек себя ты? – тихо спросила Нина. И сказала совершенно обыденным голосом:
– Я тебя убью.
– Начинайте! – крикнул Матвей.
Вик ожил и как по заказу тотчас пошел на Келлу – медленно и неукротимо.
«Прости, парень, это моя работа», – было написано в его глазах.
Схватка была короткая, но яростная. Келла дрался хорошо, однако этот странный Вик, внушающий страх своим безразличием, а не жестокостью, был куда лучше – бои на подпольной арене закалили его.
Он бил четко, метко, под разными углами, успевая блокировать удары Келлы. Настоящий боец: техничный и сильный.
– Ты все еще можешь это остановить, – сказал Ниночке Матвей. Она наблюдала за происходящим отстраненно, и ему это совсем не нравилось. Матвей хотел эмоций. Хотел ее слез, хотел, чтобы она его умоляла, чтобы обещала быть с ним. Он не собирался делать что-то с Журавлем или калечить синеволосого клоуна – просто хотел напугать. Отомстить обоим.
В какой-то момент Келла, чье лицо было залито кровью, упал, закрывая голову, и, наверное, ему бы пришлось совсем плохо, если бы вдруг Нина не сделала то, о чем думала с того самого момента, как попала в это место. Она ловким продуманным движением выхватила из сумочки пистолет и направила его на Матвея. Тот с недоверием узнал знаменитую «Беретту».
Такого поворота событий молодой человек точно не ожидал.
– Я же сказала, что убью тебя. Останови, – велела Нина ледяным тоном, будто забыв обо всех страхах. Ей показалось, что она слышит сдавленный стон Келлы. От этого внутри поднимался черный вихрь ненависти к сидящему перед ней ублюдку, решившему, что он – король мира.
Матвей спешно махнул рукой. Ему и в голову не приходило, что это – игрушка.
Один из парней, стоящих у клетки, крикнул что-то. Вик вновь послушно замер.
– Я взяла его у отца, – вдохновенно врала Ниночка. Матвей знал, что у Журавля-старшего был зарегистрированный пистолет для самообороны. Несколько лет назад на него слишком уж активно наезжали недобросовестные конкуренты. – И я на пределе, Матвеюшка. Я сейчас застрелю тебя, а потом себя.
– Убери игрушку, – мягко попросил он. Такого молодой человек точно не ожидал.
– Нет. Сейчас этой игрушкой я сделаю в твоей голове дырочку – а стрелять я умею, папочка всему научил, – говорила Нина. – Отпусти Ефима. И дай нам уйти. Ты меня слышишь?!
Сжимая пистолет и ощущая себя Джеймсом Бондом в юбке, девушка направилась к клетке. Парни, что там стояли, попятились. Тоже решили, что в ее руке настоящий пистолет. И сама она – ненормальная.
Клетку распахнули.
Келла тотчас выбежал, схватил Нинку за свободную руку и потащил к одной из дверей – почему именно к ней, девушка не поняла, однако решила его послушаться. Вслед им неслись крики. Спокойным оставался только один Вик.
Они оказались в полутемном коридоре. И бежали по нему изо всех сил. Вихрем пронеслись мимо какого-то типа – наверняка охранника, который попытался остановить их. И, толкнув дверь, выскочили на улицу. Кажется, это был черный вход.
