Ответ от Хизер пришел достаточно быстро:
«Ок. Хорошо. Я подожду еще».
«Умница, девочка. Это игра в несколько шагов. Мы не сделали последний», – написал Кирилл и хмыкнул:
– Боже, какой я пафосный. Как Кей в худшем его настроении.
Эта Хизер совершенно ему не нравилась. Та же Веста привлекала куда больше, хоть она была куда менее вежливой.
«Вопрос. Зачем ты рассказала всем, что Катя – девушка Кея? Мы не договорились об этом», – Кезона ужасно это раздражало.
«Она была слишком счастливой. Это бесит», – прилетело ответное сообщение.
– А меня бесит твоя изысканная тупость, – пробормотал Кезон, печатая новое сообщение:
«Не делай больше столь опрометчивых шагов. Это может сплотить их. Поняла?»
«Не указывай мне»
Кезон закатил глаза. Боже, что за характер. Скверный характер и тупость – самый плохой коктейль.
«Мы должны действовать сообща. И умно. А чего добилась ты? Они пустили в ход грамотное опровержение, зато теперь роют, пытаясь понять, кто это сделал».
«Я должна была что-то сделать. Тем более, ты куда-то пропал. Видимо, забыл, что мы должны действовать сообща».
Отвечать Хизер Кезон больше не стал. Он вновь взглянул на фотографию Кати. И зачем-то вдруг написал – уже с другого профиля, женского, несколько едких слов – не в ее защиту, просто проехался по поводу неистовых фанаток, умудрившись цензурными словами опустить их в лужицу собственной ненависти. А потом ответил на сообщение Нелли, с которой переписывался – девочка была отличным источником информации о старшей сестре.
Потянувшись, парень встал с кровати и подошел к окну, растворяясь в миллионах ночных огней большого города. Они были ничем не хуже далеких звезд – даже ярче. Только почему-то хотелось туда – в звездную даль, оказаться на маленькой планете и смотреть в глаза вселенной.
Наверное, он просто слишком устал.
…А наутро Кезон связался с одним из главных организаторов рок-фестиваля, который должен был пройти в мае.
* * *
Фанатки «На краю» забыли обо мне через несколько дней – словно меня и не существовало. Меня больше не обсуждали в Интернете, не желали всего самого плохого, не исписывали подъезд – поверили в то, что настоящая девушка Антона – некая модель, с которой он познакомился в Германии.
Их совместные фото появились в сети в самый нужный момент и стали настоящей сенсацией, активно продвигаемой во всех сообществах, связанных с музыкой «На краю». То, что рок-музыкант встречается с такой шикарной девушкой, расхаживающей уверенной походкой по подиуму и рекламирующей духи, было куда более правдоподобно, нежели то, что он имеет отношения с обычной студенткой юрфака.
Потом в сети появилась статья некого блогера и журналиста в одном лице, путешествующего по Европе и «случайно» оказавшегося в одном клубе с Кеем и его моделью. Он сделал фотографии с ними и выложил в Интернет, не забыв записать ролик, набравший большое количество просмотров.
Теперь растерзать хотели эту девицу, а не меня.
Я смогла вздохнуть с облегчением.
Но не вздыхала.
Я была в ярости – просто до ужаса ревнуя Кея к этой самой модельке! Ее хотелось разорвать голыми руками!
Честное слово, я никогда не думала, что могу ревновать Антона к кому бы то ни было сильнее, чем к Алине. Но смогла!
Видя очередную порцию их совместных фото, где Антон и модель то держались за руки, прогуливаясь по берлинским улицам, то трогательно обнимались где-нибудь в кафе, я сжимала кулаки от приступов злости. Масло в огонь подлило и новое сообщение с почты babajagaprotiv@nk.ru.
«Он так любит тебя, что решил спрятать ото всех. И притвориться, что ему дорога другая. Может быть, он все-таки больше любит себя?..» – написали мне. Я, не выдержав, отправила в ответ фото со средним пальцем. Однако ничего более мне не присылали. Я почти была уверена, что это Алина. Однако IP адрес этого человека по электронной почте узнать не удалось даже Эдгару – кто-то явно продумал все наперед.
Послание было рассчитано на то, чтобы вывести меня из себя. И я действительно злилась еще больше.
Нет, я понимала, что все происходящее – постановка, что девушка получает за это деньги, что между ними ничего нет, но ничего не могла с собой поделать. Антон это прекрасно понимал. Он звонил мне и говорил, что я должна воспринимать это спокойно и не тратить непонятно на что свои нервы.
– Знаешь что, дорогой, – сказала ему на это я, злобно уставившись в экран. – Я сейчас пойду на улицу и погуляю с кем-нибудь за ручку, а потом пришлю тебе наши совместные фотки. И посмотрим, как ты запоешь!
– Катя, – с укоризной в голосе сказал Антон. – Перестань.
– Ага! – торжествующе возопила я. – Тебе все равно, что я буду с кем-то гулять!
– Не утрируй, – сказал он, откидывая назад светлые волосы.
– Я не утрирую, я люблю. Не могу смотреть на эти снимки.
– Так не смотри, детка.
– Как?! Мне ведь нужно знать, что происходит. Антон, – жалобно сказала я, – извини, я просто устала.
– Все хорошо, Катя. И если тебе интересно… – он задумчиво потер подбородок и вдруг, взяв ноутбук, встал.
– Что интересно? – не поняла я, осознавая, что веду себя как истеричка.
– Сейчас покажу кое-что.
С ноутбуком в руках Антон вышел из своей комнаты, прошел по коридору и, неожиданно подмигнув мне, без стука открыл одну из дверей, ведущую в чью-то спальню.
Глаза у меня сделались большими – это оказалась комната Фила, окна в которой, несмотря на то что в Берлине все еще светило солнце, были плотно задернуты шторами. Сам хозяин комнаты лежал на кровати, на боку, трогательно обнимая подушку, и спал. А его обнимала та самая девушка-модель, укрытая легким одеялом.
– Привет, – сел рядом на стул, на котором висели вещи, Антон, держа ноут так, чтобы мне было видно Фила.
– Что? – нехотя открыл глаза тот и приподнял голову с подушки.
– Скажи Кате: «Привет», – умилительным голосом попросил Тропинин.
– Приве… Что?! – заорал Фил. – Кей, ты вообще в порядке?!
От его криков проснулась и девушка, которая ничуть не смутилась Антона и сладко потянулась – так, что с нее сползло одеяло, оголяя то, что должно быть спрятано от посторонних взглядов. Фил тотчас прикрыл ее. И с возмущением уставился в камеру.
Я не смогла удержаться от смеха. Антону тоже было очень весело. А вот Филиппу – нет.
– Кей, проваливай! – велел он сердито.
– Катя просто хотела с тобой поздороваться, – невинным тоном заявил Антон, но все-таки ушел.
– Надеюсь, ты поняла, что тебе не надо ревновать? – спросил он уже в своей комнате.
