– Если даже и так, у тебя есть другое предложение?
Предложений не было, и Астра, насупившись, велела ему ехать к Леонтию домой.
– Он позволил тебе допрашивать собственную жену?
– А куда деваться? Сын профессора дал мне карт-бланш.
– Полную свободу действий? – присвистнул Матвей.
– Единственное условие – постоянно держать его в курсе дела. И не делиться информацией с официальным следствием. Пусть сами землю роют!
– Это сокрытие улик…
– Какие улики? Я хочу просто поговорить с людьми, посмотреть им в глаза, – возразила Астра. – Прощупать их настроение, понять, чем они дышат…
– Думаешь, этого будет достаточно?
Он свернул во двор, усаженный маленькими деревцами в снегу. Темнело. Номера домов терялись в синеватом сумраке. Наконец Матвей нашел нужный и с трудом втиснулся со своим «Пассатом» между «Волгой» и «Маздой».
– Ты иди, а я тут подожду.
Астра, занятая нелегкими мыслями, зашагала к подъезду.
Эмма Ракитина оказалась упитанной крашеной блондинкой с приятными, но несколько вульгарными чертами лица. Она не удивилась приходу Астры.
– Муж позвонил мне с работы, предупредил о вашем визите.
– Странно, я не говорила, что сегодня же пойду именно к вам…
– Он и не утверждал, что сегодня.
Со слов Леонтия Астра знала, что его жена взяла отгулы. Причина более чем уважительная: семейная драма.
Эмма пригласила ее в гостиную, где стояли диваны, стол и стенка из ореха. Женщина выглядела уставшей, измотанной. Ее атласный домашний халат салатового цвета был обильно отделан рюшами, ноги утопали в мягких тапочках.
– Я должна отвечать на ваши вопросы? – простодушно осведомилась она. – На любые?
– По возможности.
– Вы согласовали это с мужем?
– Да, разумеется. Можете ему позвонить.
Эмма смущенно взмахнула ресницами.
– Не буду. Он не любит, когда я отвлекаю его от дел. Вы по поводу Нелли? Я, в сущности, мало ее знаю… знала…
– Ничего.
– Ладно, спрашивайте…
– Где вы находились во время убийства?
Краска бросилась в лицо Эммы, она напряженно заморгала.
– Вы думаете, это я?
– Мне необходимо собрать всю информацию, – благодушно улыбнулась Астра. – Я задаю этот вопрос всем без исключения.
– И Леонтию тоже?
– Конечно.
Эмме хотелось спросить, что он ответил. Но она не рискнула.
– Ну… я не знаю… мне никто не говорил, когда точно убили Нелли…
– Утром, между десятью и двенадцатью.
Профессорская сноха наморщила лоб и скосила глаза в угол, где стояли старинные напольные часы:
– В тот день… я была дома. Мы работаем посменно. Проводила Леонтия… потом сделала косметическую маску для лица… я вычитала отличный рецепт в журнале! Потом… не припоминаю… кажется, ходила делать маникюр. Или нет, маникюр был на день раньше… а позавчера я пекла торт с мармеладом…
Она запуталась.
– Значит, вы не были на работе?
– В ателье? Нет, мы работаем через день с утра до позднего вечера – клиентам так удобнее. Ведь не каждый может прийти на примерку в рабочее время, поэтому…
Поток ее слов был неиссякаем. Астра едва вклинилась с репликой:
– У вас нет алиби.
– Алиби? – блондинка облизнула губы.
Сегодня она то ли не успела нанести макияж, то ли сочла это неуместным. Траур все-таки.
– Кто-нибудь может подтвердить, что вы с десяти до двенадцати не выходили из дому?
– Зачем? Я не убивала Нелли. Мы прекрасно ладили. Это с Раисой у них нашла коса на камень!
– Вы подозреваете Раису в убийстве падчерицы?
– Нет, что вы! Как я могу? Я вообще думаю, что Нелли погибла в результате несчастного случая.
Ее наивность граничила с глупостью. Если она притворялась, то довольно грубо.
– Как, простите?
– Ну… открыла случайно кому попало, вот и… Послу-у-ушайте, следователь интересовался бывшим ухажером Нелли. Ее вид… вы понимаете, о чем я… Кому придет в голову срывать с женщины одежду? Только потерявшему рассудок ревнивцу! Сейчас на людей магнитные бури влияют, какие-то вихри на солнце. Их клинит! Вон по телевизору такие страсти показывают – один свою семью перестрелял, другой в школу ворвался и начал палить из винтовки…
Не прерывая тирады, Эмма достала сигарету и закурила.
– Вы не против?
– Курите, – кивнула Астра.
Она отошла к окну, приоткрыла створку и старалась выпускать дым наружу. От окна потянуло холодом.
– Я плохо сплю. Нервы… Эта жуткая история с Нелли потрясла меня. Убийство! В нашей благополучной интеллигентной семье! Уму непостижимо… Леонтий даже перестал браниться из-за сигарет. Он ненавидит курящих женщин. Когда мы встречались, я скрывала от него свою привычку, курила украдкой, потом чистила зубы, без конца жевала мятную резинку. Он узнал после женитьбы, был в шоке. Чуть ли не каждый день читал мне лекции о вреде табачного дыма… Кошмар!
Эмма перескакивала с одного на другое, забывая закончить мысль. Докурив сигарету, она вернулась и села на диван напротив Астры.
– Как вы познакомились?
– С Леоном? Обычное сватовство. Когда тебе за тридцать, уже не перебираешь женихов. Если бы не покойная жена профессора, Глафира, ходить бы Леону в холостяках. Они с сестрой не в отца пошли, никак не могли себе пару найти.
Она погрустнела – вероятно, подумала о том, что Нелли уже так и не выйдет замуж.
– Вы знали Глафиру?
– Больше заочно. Ее приятельница шила себе одежду у нас в «Ромашке». Она-то и предложила Глафире познакомить Леона со мной. Та согласилась. Он пришел якобы заказать костюм. У нас шьют и мужскую одежду тоже.
– Вы шили ему костюм?
– Нет, другой закройщик. Но это не важно. Главное, я посмотрела на Ракитина, он на меня… в общем, обыкновенно и скучно. Через пару дней он позвонил мне, пригласил в кафе. Мы долго встречались… по нынешним меркам. Целых два года. Честно говоря, мне очень хотелось выйти за него! – призналась Эмма. – Возраст, понимаете? Все сверстницы давно сыграли свадьбы, родили детей… а я все одна да одна. Тоскливо… Но замужество – не лучшее средство от депрессии!
Она спохватилась и замолчала. Слишком разоткровенничалась.
– Отчего умерла Глафира?
Жена Леонтия подняла на Астру удивленные глаза.
– Заболела… сперва гриппом, кажется… потом у нее случилось заражение крови. Сепсис. Леон особо не распространялся. Тогда я редко бывала у них в доме… Глафиру помню смутно. Меня даже на похороны не позвали. А почему вы спрашиваете?
