На мой резонный вопрос – почему? – он долго не давал никаких пояснений, пока наконец не собрался с духом и не выпалил:
– Не любят правители колдуний в качестве жен. Такой попробуй только рога наставь – мигом в какое-нибудь позорное животное превратит. Так что и тебе советую – не распространяйся о своих способностях при Радиме. Пусть до поры до времени ни о чем не догадывается. А потом, вероятно, это уже и неважно станет. Разводов ведь у нас не существует.
– Как это не существует? – возмутилась я. – А ежели ошибку сделал, до свадьбы не разглядел, кого в супруги берешь, то все равно всю жизнь мучиться придется?
– Для того чтобы таких случаев, о которых ты говоришь, не бывало, и существуют Вязальщицы Судеб, – терпеливо пояснил Леон. – Они смотрят, сольются ли в одну линию жизни тех, кто собирается вступать в брак. Если нет, если линии идут самостоятельно и даже не думают сближаться, никто такого брака не допустит.
– Ну почему же, – вмешался орк, с большим интересом слушавший разглагольствования мага. – Иногда бывает и так, что Вязальщица разрешает сплести судьбы в единую нить тем, кому в обычных условиях никогда не бывать вместе. Например…
– Татьяне ни к чему знание таких подробностей, – поспешил вмешаться Леон. – Она должна запомнить столько нового, что лучше пожалей ее и не загружай бедную голову нашей ученицы без меры.
– Хорошо, – недовольно отозвался Ярынг.
– Но я хочу знать, – запротестовала я. – Я бы с удовольствием послушала о ритуалах вашего мира. Я тут уже столько времени, а еще ничего, в сущности, и не знаю. Например, как проходит брачная церемония, какие обычаи при этом существуют.
– Скоро сама все узнаешь, – одними уголками губ улыбнулся маг. – Если все пройдет так, как я задумал, то тебе будет отведено ведущее место на свадьбе императора. Точнее говоря – место невесты.
Я недовольно вздохнула. И в унисон раздался тяжкий вздох орка. Кажется, не одной мне не нравится предстоящее путешествие к императорскому дворцу.
Больше таких опасных разговоров Леон не допускал. Время вновь сонно потянулось безо всяких неожиданных происшествий. Однако маг все чаще начал задумчиво подсчитывать что-то в уме.
И все же весть о предстоящем отъезде застала меня врасплох. Когда очередным вечером Леон сухо кинул в пространство гостиной: «Через неделю выезжаем», – это стало для меня весьма неприятным сюрпризом. Я уже успела загнать за Можай мысль о том, что скоро мне предстоит опасная схватка с целой толпой таких же одиноких, несчастных и малопривлекательных женщин за сомнительную честь ненадолго стать императрицей этого мира.
Оставшееся время до намеченного отъезда пролетело незаметно. Я все так же много ела, вела долгие разговоры с амазонкой, пытаясь понять, как действовать дальше. И только ночью накатывало отчаяние. Казалось, что жить осталось всего ничего, что во дворце со мной случится нечто очень и очень страшное. Кто бы что ни говорил, но жизнь – такая штука, от которой мало кто отказывается добровольно. А я была намерена не попадать в мир мертвых как можно дольше.
Прощальный вечер прошел достаточно мирно и скучно. Только Гайяна как следует отвела душу, напоследок вдосталь поиздевавшись над магом. Интересно, как именно маг ей отомстит за свои унижения? Даже страшно представить. Вряд ли такой человек, как Леон, просто возьмет и забудет те испытания, через которые ему пришлось по милости амазонки пройти.
Утром впервые за долгое-долгое время меня не разбудили на рассвете. Видимо, маг все же сжалился надо мной и решил дать отоспаться перед дальней дорогой. Впрочем, по привычке я сама проснулась ранним утром. И долго ворочалась в постели, набираясь смелости выбраться из-под теплого одеяла. За плотно закрытой дверью медленно пробуждался дом. Вот орк пробежал на кухню, где вскоре громко зазвенел сковородками и кастрюльками. Вот амазонка привычно отпустила очередное ехидное замечание в адрес мага. Тот молча проглотил оскорбление. Нет, все-таки на месте Гайяны я бы держалась более скромно. Еще неизвестно, как сложится наша судьба в дальнейшем.
– Татьяна, – тихонько окликнул меня Гишка, свешиваясь из-под потолка. – Ты спишь?
– Нет, – отозвалась я, в очередной раз подивившись столь глупому вопросу.
А если бы я спала, то на какой ответ надеялся паучок?
– Хорошо, – удовлетворенно выдохнул Гишка и спустился ниже. – Татьяна, я не спал сутками, стремясь закончить мой подарок к намеченному сроку. Я бы не хотел, чтобы о нем знал кто-нибудь посторонний, поскольку чувствую, что этот дар еще поможет тебе в самую тяжелую минуту. Держи.
И с этими словами паучок протянул мне что-то, свернутое в кулек.
– Спасибо, – растрогалась я, с некоторой опаской принимая невесомый, но весьма объемистый сверток. – А что это?
– Разверни, – предложил Гишка, лучась от удовольствия.
Я осторожно распаковала подарок и вытащила оттуда серебристо-белое полотно.
– Сдаюсь, – призналась я и повторила вопрос: – Что это?
– Это кольчуга, – ответил Гишка. – Я ткал ее все это время, чтобы угодить тебе. Надень ее.
– Может, все-таки не надо? – с некоторой долей отвращения в голосе попросила я.
– Как хочешь, конечно, – с обидой произнес Гишка. – Но вообще такая кольчуга считается наилучшей защитой в мире. Многие бы отдали все свои деньги, лишь бы получить ее. Сама подумай – легкая, прочная, любой удар выдержит.
– Вот эта паутинка любой удар выдержит? – прервала я друга, с недоверчивостью разглядываю ажурное плетенье негаданного подарка.
– Конечно, – подтвердил Гишка. – Неужели никто и никогда тебе не говорил, что паутина – один из самых прочных материалов в мире? Плюс к тому я еще немного улучшил ее свойства снадобьем собственного изготовления.
– Что-то слышала в школе, – с сомнением протянула я. Действительно, кажется, когда-то мне рассказывали байку о том, что паутина толщиной в веревку может остановить самолет на лету. Но почему-то никогда в это не верила.
– Давай проверим, – тут же с готовностью предложил Гишка. – Надевай скорее.
Обижать друга не хотелось, поэтому я с неохотой попыталась натянуть кольчугу прямо поверх ночной рубахи.
– Нет, – тут же одернул меня паук. – На голое тело надо.
– Тогда отвернись, – огрызнулась я. – А то я стесняюсь.
Гишка с готовностью принялся разглядывать противоположную стену, а я, скорчив брезгливую физиономию и поеживаясь от прохлады, натянула на себя кружевную паутинку. Кольчуга плотно прилегла к телу, и мне, к величайшему удивлению, весьма понравились новые ощущения. Ткань оказалась мягкой и теплой. Интересно только, как такая рубашечка меня защитить сможет? Ее же тронь одним пальцем – порвется.
– Готова? – спросил Гишка.
– Ага, – отозвалась я, накидывая поверх халат. – И как ты проверять свое изделие на прочность собрался?
