И еще одно: здесь у Риччи не было Гриббита. Он никогда не ложился спать без лягушонка. Скучал ли он по нему? Или у него появилась другая любимая игрушка? Новенькая, плюшевая, яркая — Гриббит, от которого не пахло прокисшим молоком и на котором не было пятен.
Эмма постаралась отогнать от себя эти мысли. От бесконечного ожидания и тупого бездействия можно было сойти с ума. Но ей придется согласиться с Рейфом, что ожидание — лучший выход в ее положении. Если бы не Рейф, она вообще не увидела бы Риччи.
Слава богу, они тронулись с места. Трактор наконец обогнул стену. Молодой парнишка приветливо помахал Рейфу рукой, прежде чем прыгнуть в кабину. Рейф не стал ехать за трактором, а повернул налево, туда, где дорога была свободной. Они въезжали в городок, который, похоже, располагался на побережье. Свежий морской ветерок коснулся волос Эммы и откинул их с ее лба. Между выкрашенными светлой краской зданиями промелькнуло море. Вдали на волнах подпрыгивали лодки, и серо-голубая гладь воды казалась расцвеченной яркими треугольниками. В городе было полно туристов в шлепанцах и шортах. Повсюду, размахивая полотенцами и рыболовными сачками, шныряли дети.
— Это Аркашон, — сообщил Рейф, взглянув на дорожный указатель. — Пожалуй, пора сделать остановку. Нужно размять ноги. Где-то здесь находится знаменитая песчаная дюна. Дюна Пила. Я читал о ней, когда изучал здешнюю округу. Предположительно, это самая большая песчаная дюна в Европе. Можем подняться на нее, если хотите. Как насчет небольшой разминки?
В эту минуту впереди, за деревьями, проглянуло нечто похожее на массивную желтую стену.
— Это и есть песчаная дюна? — с сомнением протянула Эмма, глядя на нее. Боковой склон усеивали крошечные черные точки. Да это же люди, сообразила вдруг она.
— Впечатляет, правда? — заметил Рейф, отстегивая ремень безопасности. — Пойдемте, попытаем счастья. По крайней мере вы хотя бы отвлечетесь немного.
Эмма с удовольствием выбралась из машины. В салоне было жарко и душно, как в печке. Они прошли через небольшую рощицу, переступая через выступающие из земли корни и упавшие ветки, и оказались у подножия дюны. Эмма запрокинула голову, чтобы посмотреть на ее вершину. Склон и вправду поражал изрядной крутизной.
— Мне кажется… — начала было она.
Но Рейф уже штурмовал песчаный откос.
— Давайте поднимайтесь! — окликнул он ее. — Сверху открывается потрясающий вид.
Эмма скрепя сердце полезла вслед за ним. Не прошло и минуты, а она уже запыхалась и выбилась из сил. Ноги по щиколотку погружались в песок, соскальзывая назад. Сумочка съехала на шею и болталась где-то на уровне груди, только мешая идти. Похоже, Эмма не продвинулась вперед ни на шаг.
— Как у вас дела? — снова окликнул ее Рейф, останавливаясь.
Эмма выпрямилась и убрала волосы со лба. Футболка намокла от пота и прилипла к груди. Полнейший идиотизм! Она лезет на гору песка, в то время как ее ребенка держат взаперти в доме какой-то полоумной женщины. Что я здесь делаю, спросила себя Эмма.
— Все, выше я не поднимусь, — заявила она. — А вы лезьте дальше, если хотите. Я подожду вас здесь.
Рейф съехал к ней по склону.
— Снимите туфли, — посоветовал он. — Взгляните.
И он указал на группу подростков в нескольких сотнях ярдов от них. Помогая себе руками, они карабкались вверх чуть ли не на четвереньках.
— Вот еще, не стану я им подражать, — презрительно фыркнула Эмма.
— Почему?
— Потому что не хочу. Это глупо!
— Отдайте мне свою сумочку и туфли, — не оставлял попыток убедить ее Рейф, — чтобы освободить руки.
Он уже начал действовать ей на нервы.
— Мне не нужна ваша помощь! — огрызнулась Эмма. — Я прекрасно справлюсь и сама…
— Я знаю, что вы и сами справитесь! — Внезапно и в голосе Рейфа прорвалось раздражение. — Но вы тащите на себе больший груз, чем я. Я всего лишь стараюсь помочь вам.
Они в ярости уставились друг на друга. А потом, сама удивляясь тому, что делает, Эмма наклонилась, сняла туфли и сунула их в руки Рейфу.
— Теперь вы довольны? — язвительно спросила она.
Сверху туфлей Эмма с недовольным видом пристроила свою сумочку. Потом снова развернулась лицом к дюне, наклонилась, погрузила руки в песок и начала взбираться наверх.
На этот раз, без сумочки и туфлей, дело пошло быстрее. Теперь она и сама видела, что поднимается все выше. По спине и груди стекали капли пота, футболка промокла насквозь, во рту пересохло, язык прилип к гортани, но она упорно продвигалась вперед. Чем выше она поднималась, тем круче становился склон. Но это уже не имело значения, потому что, несмотря на боль в груди, она, забыв обо всем, сосредоточилась только на том, чтобы подняться на вершину.
И вот она стоит на самом верху песчаного бархана, а у ее ног простирается серо-свинцовая гладь Атлантического океана.
— Уф-ф!
Легкий ветерок обдувал лицо Эммы и ласково трепал ее волосы. Вокруг царил безбрежный простор, словно с котла мироздания сорвало крышку и все его содержимое выплеснулось наружу. Не осталось ничего, одно лишь пьянящее удовольствие от того, что она добилась своего и больше не нужно лезть наверх. Ноги у нее дрожали, колени подгибались… Ничего, все будет в порядке.
— Вы молодец! — окликнул ее Рейф. Он добрался до вершины первым и теперь сидел чуть в стороне, скрестив ноги по-турецки.
Эмма слишком запыхалась, чтобы отвечать. Она почувствовала, что колени у нее подогнулись, и мягко опустилась на песок. Лежа на спине, она раскинула руки в стороны, глядя в небо над собой. Шаловливый ветерок овевал прохладой ее лоб и шею, приподнимая вырез футболки. Эмма закрыла глаза, вслушиваясь в шум волн и далекие крики чаек, похожие на детский плач. Дыхание постепенно приходило в норму. Ноги перестали дрожать от усталости и напряжения.
Немного погодя она села на песке. Перед Рейфом высился замок в пару футов высотой, возведенный из песка, смоченного минеральной водой «Эвиан». Нижнюю, квадратную часть замка украшали и укрепляли камешки. В центре высилась башня, на стенах которой остались следы его пальцев. Верхнюю площадку башни венчал импровизированный шпиль, сделанный из деревянной палочки от эскимо.
— Замок Хорнбург
[15], — пояснил Рейф, видя, что Эмма смотрит на него. — Все силы тьмы не смогли взять его приступом.
Под порывом ветра замок задрожал и обрушился на песок. Рейф пробормотал что-то себе под нос.
— Ну, — обратился он к Эмме, — как вы себя чувствуете?
— Лучше, — призналась она, отряхивая песок с футболки.
— Можно спросить вас кое о чем?
— Конечно.
— Где ваша семья?
