Равным образом, из среды башкирских членов партии необходимо вовлекать в состав кантонных комитетов башкирских коммунистов, хотя бы малоопытных политически, но честных и преданных делу трудящихся. Одним из критериев для проверки действительной преданности делу является отношение новых членов партии к хозяйственным трудовым задачам, степень добросовестности выполнения этих задач и пр.
Также представляется необходимым привлечение в ближайший период в состав областного комитета возможно большего количества башкир, которые могли бы создать между руководящей областной организацией и широкими трудящимися массами действительно крепкую незыблимую связь.
13. Обратить внимание на статьи татарских органов по отношению к Башреспублике, написанных в абсолютно недопустимом, нетоварищеском тоне, и на статьи в советской печати соседних губерний, которые пишутся без учёта того, какое впечатление они должны произвести на башкир. Указать редакциям соответствующих изданий на полную недопустимость в своей критике оценивать Башревком как контрреволюционное учреждение, а ограничиться деловой критикой.
14. Необходимо, чтобы областной комитет периодически представлял ЦК доклады относительно успеха своей работы, в особенности, по части расслоения башкирского населения и привлечения бедноты в ряды Коммунистической партии».110
Легко заметить: в «Тезисах» Сталин ни словом не обмолвился, как потребовали от него, о Татарской Республике. Не упомянул он и о Татаро-Башкирии, судьба которой, как он понимал, давно предрешена. Вместе с тем, Сталин свёл то, что должно было бы отвечать им же самим данному заголовку – «коммунистическое воспитание» – всего лишь к двум пунктам (11-му и 12-му) из четырнадцати. Свои предложения сосредоточил на совершенно ином. На тех мерах, которые следовало предпринять незамедлительно для нейтрализации воинствующих националистов– членов ревкома Башкирии.
И здесь, наряду с чисто административными решениями, вроде определения («точно и без оговорок») пределов прав Башкирской автономии, необходимости изменения состава как ревкома, так и обкома, слишком далеко зашедших в своём противостоянии, не указывая, кто же конкретно должен войти в них, указания на жёсткое подчинение башкирских ЧК и военкомата Центру, отметил и более значимое. Только и позволившее Валидову, Юмагулову и их приспешникам в борьбе за бесконтрольную власть опереться на «малокультурные», «малоопытные политически» башкирские массы. Сталин особо выделил попытку лишить русских крестьян, называемых националистами «пришлыми», «кулаками», земли, которой они пользовались не одно столетие.
Наконец, как бы между прочим, внёс Сталин в «Тезисы» и ту мысль, которую станет развивать лишь полтора десятилетия спустя: «Партийные организации… ни в коем случае не должны вмешиваться в практическую административную работу советских учреждений».
Политбюро, рассмотрев «Тезисы», приняло их. Правда, поручило Сталину и, почему-то, ещё Раковскому: «более детально разработать вводную общую часть и проредактировать резолютивные пункты».111 Вместе с тем, оно (вернее, руководящая тройка), демонстрируя полную растерянность, непонимание того, как же разрешить ими же созданную проблему, на том же заседании, 27 января, утвердило и инструктивное письмо для Фрунзе, подготовленное Троцким. Потребовавшим немедленных и самых жёстких действий по отношению к членам Башкирского ревкома:
«Присланные Вами перехваченные документы свидетельствуют, что со стороны части руководящих элементов Башреспублики велась явно преступная работа по подготовке вооружённого выступления. Не исключена возможность, что неустойчивые элементы были отброшены в сторону контрреволюционного заговора опрометчивыми шагами и заявлениями отдельных местных представителей нейтральной Советской власти и практическими трениями с местными советскими учреждениями. Но, поскольку дело дошло до практической подготовки военных действий, необходимо решительными мерами предупредить возможность повторения подобных авантюр. Вам предлагается:
1) немедленно разоружить те башкирские элементы, которые оказались замешаны в заговоре;
2) арестовать руководителей;
3) разъяснить от имени Центральной власти, что на неправильные действия местных представителей Советской власти надлежит жаловаться Совнаркому или ВЦИКу, но не организовывать вооружённый заговор, который каждый раз вызовет беспощадную расправу;
4) разъяснить и подтвердить, что центральное правительство РСФСР с полным пониманием и уважением относится к Автономной Башкирской Республике и никакого покушения на неё не допустит и, наоборот, оградит её всеми имеющимися в его распоряжении средствами».112
Но сколь бы противоречивыми по сути ни были оба одновременных решения Политбюро, в конце концов возобладал всё же подход, предложенный Сталиным. Ведь только он и позволял избежать очередного конфликта. Правда, в окончательном виде такой подход весьма изменился, найдя выражение в предельно мягкой, либеральной форме.
С согласия Москвы 25 февраля новым председателем Башкирского ревкома (вместо полностью дискредитировавшего себя Юмагулова) избрали Т. Имакова, столь же замешанного в январских событиях. 7 марта Вторая Башкирская областная конференция РКП избрала обком в несколько обновлённом составе, но с политсекретарём К. Каспранским – членом ревкома, принадлежавшим к группе активных националистов.
Как бы подводя итоги переменам, Троцкий, присланный в Уфу, провёл там 14 марта совещание руководителей башкирских обкома и ревкома, уфимских губкома и губисполкома. Напрочь забыв о кровожадном содержании своего инструктивного письма, он добился принятия (как своеобразного соглашения присутствовавших сторон) «Тезисов» Сталина. Правда, не упомянул о том, кто же является их автором. Новациями ставшего уфимским документа оказались два пункта. Прежде всего, отказ в дальнейшем «пересматривать инцидент, связанный с арестом Шамигулова и Измайлова, и посему дело считать окончательно ликвидированным». Кроме того, ещё более злободневное, – поручение специальной комиссии, созданной совместно Уфимским губисполкомом и Башкирским ревкомом, установить границы автономии.113
20 марта докладом вернувшегося из Уфы Троцкого Политбюро продолжило обсуждение положения в Башкирии. Но в тот день не вынесло окончательного суждения. Отложило его до приезда в Москву Сталина и вызванных заинтересованных лиц: от губкома и губисполкома – Артёма и Преображенского, от Башревкома – Адигамова и Юмагулова.114
Такое заселение удалось провести 14 апреля. На нём-то и признали неоспоримые достоинства «Тезисов» Сталина. Основываясь на них, приняли развёрнутое постановление. Прежде всего им отзывали из Башкирии Валидова и Юмагулова, но не только их. Заодно – Артёма, Преображенского (как не справившихся с задачей «примирить борющиеся в Башкирии группы»).
Тем же постановлением создали комиссию в составе: Сталин. Каменев, Преображенский. Им поручили сформировать состав нового Башревкома, наметить инициативную группу для созыва Башкирского съезда Советов, подобрать «товарища, знакомого с землеустройством и, по возможности, члена ВЦИК, для участия в разработке земельного вопроса в Башкирии».
