Встав на путь захватов, Тифлис подтолкнул к тому же и соседние республики. Благо, оснований для того оказалось предостаточно. Баку оспаривал у Тифлиса Закатальский округ, Борчалинский и Сигнахский уезды. Тифлис у Эривани – Ахалкалакский и Ахалцихский уезды. Эривань у Баку – Карабахский, Нахичеванский, Зангезурский, Ордубадский, Шарурский. И всякий раз как бесспорное основание выдвигалось одно и то же «доказательство» – 70 % населения, национальность которого менялась в зависимости от того, кто предъявлял требования на данную территорию.
Чисто дипломатические переговоры продолжались только до эвакуации германских и турецких войск. Уже 5 декабря вспыхнула война, грузино-армянская. Тифлисские власти, равнодушно наблюдавшие за оккупацией Великобританией той области, которую Грузия считала своей (Батумской), да ещё и объявлением её «независимым государством», иначе повела себя по отношению к более слабой Армении. Пытаясь реабилитировать себя в глазах общественности, поспешила установить контроль над Ахалкалакским и Ахалцихским уездами.
Столкновения грузинских и армянских вооружённых сил продолжались почти месяц, но так и не принесли успеха ни одной из сторон. Кровопролитие остановило лишь вмешательство генерал-майора Г. Кори, командующего британскими войсками на Кавказе. Выступив в роли третейского судьи, он вынес обычное в таких случаях «соломоново решение». Северную часть спорного района отдал Тифлису, южную – Эривани, а между ними установил нейтральную зону, в которой – чисто случайно, разумеется, – оказались богатейшие по запасам Алавердские медные рудники. Ну, а контроль над нейтральной зоной Кори взял на себя лично.
В то самое время, когда Грузия и Армения уже вели между собой войну из-за меди, им пришлось, хотя и порознь, выступить против неожиданно возникшего общего врага – Юго-Западной Кавказской Демократической Республики. Государства, образованного 1 декабря 1918 года в Карее сразу же после ухода оттуда турецких войск. Подчёркнуто мусульманская республика оспаривала права Тифлиса и Эривани на огромную территорию. У Грузии – Батумскую область, Ахалцихский и Ахалкалакский уезды. У Армении – Карсскую область, Шарурский, Сурмалинский, Нахичеванский уезды. Основывала же свои «права» лишь тем, что в ряде сёл региона проживают тюрки-мусульмане.
Лишь через четыре месяца не столько военных действий, сколько взаимной резни, Британская военная миссия на Кавказе решила вмешаться в конфликт. Опираясь на статьи 11-ю и 15-ю Мудросского соглашения о перемирии, заключённого Антантой с Оттоманским правительством ещё 30 октября (потребовавшие, в частности, отвода всех турецких войск за старую российскую границу), и посчитав вооружённые формирования Юго-Западной Республики турецкими силами, чем в действительности они и являлись, британский отряд занял Каре, арестовал местное правительство и 10 апреля 1919 года объявил о переходе всей Карсской области под контроль Эривани.
Тогда же Армении пришлось защищать себя ещё на одном фронте. Сразу же после эвакуации турецкой армии азербайджанцы, жившие в Нахичеванском и Шарурском уездах, объявили о создании собственной республики – Араз-тюркской или Аракской. И снова вмешиваться пришлось командованию британских сил на Кавказе. Силой оружия останавливать кровавый конфликт, для чего в январе 1919 года они заняли город Нахичевань, передав весь спорный район Армении. Следуя же старому принципу «разделяй и властвуй», также поступили с Карабахом, вручив управление им Азербайджану Столь уклончивое, неопределённое, двусмысленное решение в конечном счёте спровоцировало (довольно скоро, уже в мае) армяно-азербайджанскую войну. Продолжавшуюся до августа, но так и не принёсшую кому-либо победы. Спорная зона (Нахичеванский уезд, Карабах с центром в Шуше, а также лежащий меж ними Зангезур) на два года превратилась в яблоко раздора между двумя республиками. Стала местом, где то затихали, то разгорались с новой силой вооружённые столкновения.
До мая 1919 года Азербайджан оставался в стороне от конфликтов, раздиравших остальное Закавказье. К такому отношению Баку подтолкнули многие причины. Поначалу – Гражданская война между муссаватистами, занимавшими Елисаветпольскую губернию, и большевиками Бакинской коммуны. Затем – смена власти в Баку. С 1 августа по 14 сентября там господствовала «Диктатура Центрокаспия» (Центрального Комитета Каспийской военной флотилии и Временного Исполнительного Комитета Совета депутатов), поддержанная высадившимся в городе небольшим, всего в две тысячи человек, Британским экспедиционным отрядом. С 15 сентября, после занятия Баку турецкой Кавказской мусульманской армией – муссаватистское правительство.
Отвлекали руководство Азербайджана и сложные политические интриги. Прежде всего, попытка объединения (к чему настойчиво подталкивало его ещё турецкое командование) с созданной 11 мая 1918 года Горской Республикой, контролировавшей большую часть соседнего Дагестана. С краем, населённым людьми, близкими азербайджанцам по религии, культуре, быту. Переговоры о том продолжались до мая 1919 года. До тех пор пока Добровольческая армия, заняв Темир-Хан-Шуру и Дербент, не пресекла всякую возможность осуществить планы объединения.
Не менее привлекательной для Баку выглядела и явно нереальная идея воссоединения обеих частей Азербайджана. Северной, ставшей независимой республикой, и южной, остававшейся в составе Персии. Идея, которую вполне серьёзно обсуждали в июле 1918 года председатель азербайджанской делегации в Стамбуле М. Расул-заде и его непосредственный руководитель, министр иностранных дел М. Гаджинский.5
Мечтая о грядущем, официальный Баку довольно долго сносил существование на крайнем юге, в Ленкоранском уезде, существование обособившейся от него территории. Образованной в июне 1918 года Временной военной диктатуры Мугани, объявившей о своей автономии, а 25 апреля 1919 года провозгласившей Муганскую Советскую Республику, уже ничем не связанную с Азербайджаном. Лишь два месяца спустя туда был направлен военный отряд, который и пресёк дальнейшую деятельность сепаратистов.
Стремление добиться официального признания (теперь не Турции и Германии, а Великобритании и Франции) вынудило бакинское правительство достаточно трезво осознать положение, в котором оно пребывало. Направило 28 мая 1919 года представителям союзных держав на Парижской мирной конференции меморандум. В нём же, ничуть не задумываясь, что точно такие же по содержанию и жалобам послания вполне могли направить и Грузия, и Армения, признавало:
«С соседними республиками Азербайджанская Республика находится в дружественных отношениях, только в территориальном отношении имеется спор с Грузинской и Армянской республиками. Спор с Грузией составляет Борчалинский уезд, часть Караязского и Тифлисского уездов /Закатальский округ – Ю.Ж./. Спор же с Арменией составляет Сурмалинский и часть Эриванского уездов. Затем, в последнее время, Нахичеванский, Шаруро-Даралагезский и часть Новобаязетского уездов, составляющие неотъемлемую часть Азербайджана, с согласия союзного командования были представлены власти Армянской Республики, несмотря на упорное сопротивление и нежелание местного населения подчиниться армянским властям.
Эти спорные земли во всех отношениях – как в этнографическом, географическом, экономическом, культурно-политическом, социальном и т. д. – с почти сплошным населением из азербайджанских тюрков составляют и, по справедливости, должны составлять неотъемлемую и естественную часть Азербайджана».
