Пятаков указывал на те же недостатки, о которых писал и Солодуб. Но что-либо изменить Сталин, даже при поддержке человека, вскоре утверждённого заместителем председателя ВСНХ Союза и председателем Главконцесскома, не мог. Действительно, вопрос являлся сугубо политическим – требовалось сохранить во что бы то ни стало внешние атрибуты и без того урезанной до предела суверенности независимых республик. Требовалось хотя бы так ублажить Раковского, Мдивани, их (всё ещё многочисленных, занимавших весьма высокие посты) сторонников.
К практически тем же заключениям вынужден был прийти и инициатор такой структуры власти. Только увидев, к чему же конкретно она привела, он поспешил за помощью к своей «палочке-выручалочке», Ленину. Писал ему:
«…Прошу обратить особое внимание на следующие пункты, вызывающие у меня сомнение. Во 1-х, в этих положениях нет разделения между компетенцией Союза республик и компетенцией отдельных республик… Второе моё сомнение касается следующего вопроса. Согласно проекту комиссии, у нас получаются троякого рода комиссариаты…» Но вслед за тем предложил ещё более чудовищное построение – «Не проще ли была система, при которой и Совнарком союзный, и Совнарком национальный включал бы всех наркомов, за исключением наркомов военного и иностранных дел».106
К счастью, Ленин то ли не получил послание Каменева, то ли не удосужился ответить на него по какой-то веской причине.
Но на том закулисные попытки хотя бы в последнюю минуту заменить уже сделанное не прекратились.
Проявилось то сразу после пленума ЦК РКП, состоявшегося 18 декабря, ровно через месяц после начала форсированных работ по созданию СССР.
Осознавая свою ответственность за предстоящий выбор – отклонить или одобрить проект Конституции – на нём присутствовали практически все члены ЦК (кроме всё ещё болевшего Ленина, отправленного в командировку Андреева и находившихся за границей Радека и Раковского), семь кандидатов в члены ЦК из девятнадцати, два члена Центральной контрольной комиссии. Выслушав Сталина, доложившего о подготовленном его комиссией тексте Договора, участники пленума приняли обнадёживающее решение:
«а) Союзный съезд должен открыться до окончания съезда Советов РСФСР/намеченного на конец декабря – Ю.Ж./; б) Союзный съезд должен принять Декларацию об образовании Союза ССР, выбрать ЦИК, выработать /вернее, утвердить – Ю.Ж./ текст Договора». И добавили (видимо, очень опасаясь любых неожиданностей, которые могли сорвать подготовленную акцию – либо сорвать создание СССР в целом, либо какая-либо республика откажется войти в Союз): «В основу работы съезда по выработке текста Договора положить директиву пленума ЦК от 6 октября».
Последним же пунктом решения в тех же целях уточнили: «Назначается комиссия для руководства работой Союзного съезда и для окончательной выработки имеющего быть предложенного съезду текста Договора и Декларации в следующем составе: тт. Фрунзе, Каменев, Сталин, Рыков, Орджоникидзе. Калинин, Сапронов, Сокольников, Петровский».107 Иными словами, включили в комиссию тех, кто уже занимался вопросами воссоединения страны и имел известные другим взгляды на проблему.
Единственное (времени больше не было) заседание этой комиссии, точнее – своеобразного контрольного органа – состоялось 20 декабря. На нём и внесли в уже готовый текст последние поправки, свидетельствовавшие о всё ещё сохранявшихся разногласиях. Скорее всего, чисто рефлекторных возражениях со стороны представителей Украины, Фрунзе и Петровского.
Прежде всего, новая комиссия отклонила претензии на глобальность создаваемого государства, отражённую в последних словах названия – «Европы и Азии»: «I. Остановиться на старом решении о наименовании союзного государства – Союз Советских Социалистических Республик».
Затем удалось предельно усилить централизацию государства, использовав для того поправки, связанные с финансово-бюджетной сферой: «II. 1) Сохранить… Наркомфин в категории объединённых Наркоматов; 2) республики, входящие в состав Союза, имеют свои бюджеты, являющиеся составными элементами союзного бюджета, утверждаемого союзным ЦИКом; 3) бюджеты республик в их доходных и расходных частях устанавливаются союзным ЦИКом; 4) перечень доходов и размеры доходных отчислений, идущих на образование бюджета республик, определяются союзным ЦИКом».
Туже роль призвана была сыграть и ещё одна поправка – «II. 5) наркомы объединённых Наркоматов утверждаются ЦИКами республик по представлению соответствующего союзного наркома».
Разумеется, при этом нельзя было обойтись и без уступок республикам. Уступок малозначащих, мало что меняющих. Так, было установлено: «VI. Предоставить уполномоченным союзных Наркоматов в СНК республик лишь совещательный голос»; «IV. Декреты и постановления ЦИКа и Совнаркома Союза печатаются на языках, общеупотребительных в республиках (русском, украинском, белорусском, грузинском, армянском, тюркском). Но вместе с тем максимально усилена была роль РСФСР: «V Определить количество членов союзного ЦИКа в 300, а Президиума – в 17 человек, распределив количество членов Президиума так: Украина – 4, Закавказье – 3, считая по одному на республику, Белоруссия – 1 и РСФСР – 9 мест».
Но два оказавшихся спорными положения – «III. об органах координации деятельности самостоятельных Наркоматов» и «VII. Вопрос об упразднении Наркомнаца» – члены комиссии разрешить так и не смогли, а потому передали на рассмотрение Политбюро. Кроме того, они поручили Сталину, Каменеву, Рыкову, Курскому, Сапронову и Фрунзе завершить редактирование Договора, а Сталину, Рыкову и Фрунзе – подготовить текст Декларации, который до того ещё не рассматривался.108
Директива пленума от 6 октября эффективно воздействовала на развитие событий не только в Москве. 16 ноября в Баку состоялось совещание председателей ЦИКов: Азербайджана – Н. Нариманова, Армении – А.Ф. Мясникова, и Грузии – Г.П. Мдивани. Оно, не встречая более противодействия ЦК КПГ старого состава, приняло постановление о созыве 10 декабря (в Баку же) I Закавказского съезда Советов. Уточнило при этом: «Нахичевань, Аджаристан и Южно-Осетинская область могут делегировать на съезд непосредственно от /своих – Ю.Ж./ республиканских и областного съездов Советов».109
В свою очередь, Заккрайком поручил 27 ноября «Элиаве и Михайлову в шестидневный, начиная с 27 ноября, срок выработать текст Конституции /Закавказской Федерации – Ю.Ж./ и представить на рассмотрение».110 Поэтому собравшиеся в установленный день делегаты Закавказского съезда смогли 13 декабря утвердить эту Конституцию, прежде всего провозгласившую:
«Учитывая положение советских республик Закавказья, оказавшихся под экономическим бойкотом международной буржуазии и перед угрозой возможного вторжения империалистических держав, трудящиеся закавказских республик признали необходимым и своевременным дальнейшее политическое, хозяйственное и военное объединение. В этих целях полномочные представители всех республик Закавказья /почему-то оказалась обойдённой Абхазия – Ю.Ж./… постановили образовать Закавказскую Социалистическую Федеративную Советскую Республику (ЗСФСР)».
