Не довольствуясь столь тенденционными заявлениями, добавил: «Создание Союза Социалистических Республик было, несомненно, понято известной частью центральной советской бюрократии как начало ликвидации национальных /союзных – Ю.Ж./ и автономных государственных организаций /республик – Ю.Ж./ и областей». Не отделяя себя от жертв столь надуманных обвинений, Троцкий потребовал от ЦК «и всей вообще партии строго наблюдать за тем, чтобы под знаменем объединённых комиссариатов не делалось попыток игнорировать хозяйственные или культурные интересы национальных республик».6
Рисуя столь устрашающую картину измысленного им положения, Троцкий сознательно проигнорировал то, что Сталин писал в тезисах о том, что и заставило его предложить создание двухпалатного ЦИКа СССР: «правильный учёт нужд и потребностей, общих для всех народов федерации; правильный учёт особенностей, свойственных отдельным народам федерации».
Наконец, отказался Троцкий признать и чисто теоретическое утверждение Сталина: «Объединение народов в Союз Социалистических Советских Республик представляет заключительный этап в развитии сотрудничества народов на основе советского строя и определённую форму военно-хозяйственного и политического союза».7
Хотел Сталин того или не хотел, но учесть замечания Троцкого он был обязан. Другое дело – как именно он это сделал в окончательном, утвержденном Политбюро 27 марта, варианте документа. Том варианте, что был опубликован в «Правде» два дня спустя под рубрикой «К XII съезду партии» как одобренный ЦК.
Прежде всего Сталин согласился с Троцким, следующим образом охарактеризовав решение национального вопроса: Пролетариат нашёл в советском строе ключ к пониманию разрешения национального вопроса… Но найти ключ… – ещё не значит решить его полностью и окончательно». Внёс и своеобразную поправку, использовав мысль Троцкого о великодержавном шовинизме. Однако отметил, что такие пережитки «живут ещё в головах наших советских /выделено мной – Ю.Ж./ работников», исключив тем самым из числа обвиняемых «партийных работников Московии».
Зато не преминул воспользоваться возможностью ещё раз, и более конкретно обрушиться на уклон национальный. Он заключается, писал Сталин, «в пережитках национализма в среде целого ряда народов… Практическим выражением этих пережитков является некоторая национальная отчуждённость и отсутствие полного доверия ранее угнетённых народов к мероприятиям, идущим от русских.
Однако, – сознательно подчеркнул Сталин, – в некоторых республиках, имеющих в своём составе несколько национальностей, этот оборонительный национализм превращается нередко в национализм наступательный, в завзятый шовинизм более сильной национальности, направленный против слабых национальностей этих республик. Шовинизм грузинский (в Грузии), направленный против армян, осетин, аджарцев и абхазцев; шовинизм азербайджанский (в Азербайджане), направленный против армян; шовинизм узбекский (в Бухаре и Хорезме), направленный против туркмен и киргизов. Все эти виды шовинизма, поощряемые, к тому же, условиями нашего НЭПа и конкуренции, являются величайшим злом, грозящим превратить некоторые национальные республики в арену грызни и склоки».
Так ответил Сталин на обвинения Троцкого в русском шовинизме части руководства партии и ЦК. Вместе с тем он внёс в окончательные тезисы значительный раздел, в котором подверг критике то, что сам готов был всегда изничтожать. «Одним из ярких выражений старого наследства, – отметил он, – следует считать тот факт, что Союз республик расценивается значительной частью советских чиновников в центре и на местах /здесь Сталин преднамеренно употребил прилагательное «советских», а не «русских» – Ю.Ж./ не как союз равноправных государственных единиц, призванный обеспечить свободное развитие национальных республик, а как шаг к ликвидации этих республик, как начало образования так называемого «единого-неделимого».
Осуждая такое понимание как антипролетарское и реакционное, съезд призывает членов партии зорко следить за тем, чтобы объединение республик и слияние комиссариатов не было использовано шовинистически настроенными советскими чиновниками как прикрытие их попыток игнорировать хозяйственные и культурные нужды национальных республик».
Завершил же Сталин тезисы рекомендациями, обращенными к делегатам съезда: «Добиться того, чтобы: а) в системе высших органов Союза был учреждён специальный орган представительства всех без исключения национальных республик и национальных областей на началах равенства; б) комиссариаты Союза были сконструированы на началах, обеспечивающих удовлетворение нужд и потребностей народов Союза».8 То есть ни на шаг не отступил в главном. От того, что изложил в первоначальном варианте тезисов.
И всё же, самый весомый, самый убедительный ответ могли дать только сами союзные республики. И Фрунзе, и Троцкому который счёл записку в Политбюро недостаточной и опубликовал её публицистический вариант, столь же русофобский по существу, 20 марта в «Правде» под названием «Мысли о партии. Национальный вопрос и воспитание партийной молодёжи». И союзные республики, (вернее, их партийные организации) ответили – скорее всего, не без подсказки из Москвы – поддержав именно Сталина.
Резолюция II съезда коммунистических организаций Закавказья, принятая 18 марта, гласила: «Съезд считает правильной политику Заккрайкома в национальном вопросе, приведшую к созданию ЗСФСР как необходимой и единственно возможной форме установления национального мира в Закавказье и подъёма хозяйства».
О том же говорила и резолюция XII Всебелорусской конференции КПБ от 25 марта. «Имея в виду, – отмечалось в ней, – необходимость предупреждения каких-либо недоразумений на почве определения прав и полномочий национальных советских государств, необходимо стремиться к созданию такой системы отношений между советскими государствами, при которой все советские государства должны иметь единое руководство в вопросах внешней и внутренней политики, с привлечением в то же время каждого национального советского государства к активному участию в едином руководстве Союза Советских Социалистических Республик». Правда, в Минске не забыли упомянуть и о своей давней просьбе – «Быстро возродить Советскую Белоруссию можно, лишь включив в территорию Белоруссии родственные ей соседние районы», то есть Витебскую и Могилёвскую губернии.
Наконец, то же мнение высказала и VII конференция КПУ в самый канун съезда, 10 апреля. «Полное равноправие национальностей, – указывала её резолюция «Национальные моменты в советском и партийном строительстве», – и устранение всяких национальных привилегий, с одной стороны, и предпочтительность крупных государственных объединений, основанных на добровольном союзе равноправных национальностей, – с другой, являются для партии руководящими при решении национального вопроса…
Являясь новой формой сожительства народов в рамках единого государства, Советский Союз в своей структуре и деятельности должен сочетать два момента: 1) учёт и обслуживание интересов, общих для всей федерации и 2) учёт и обслуживание особых потребностей отдельных её членов… Наиболее действенной формой гарантии этих интересов явилось бы создание в системе органов верховного управления Союза особого органа, составленного из представителей отдельных республик – членов Союза, на основе принципа равенства».9
