1-й уланский полк входил в состав V армейского корпуса генерала пехоты фон Штранца и вместе с ним принял участие в боях во Франции – там корпус действовал в составе 5-й армии германского кронпринца Вильгельма. Панвиц воевал в Шампани, на Сен-Миельском выступе, а затем был переведен в состав немецких войск на Восточном фронте, где ему довелось принять участие в боях с русскими войсками в Карпатах. 22 марта 1915 года он был досрочно произведен в лейтенанты. Гельмут фон Панвиц проявил себя распорядительным офицером и храбрым кавалеристом – хотя значение кавалерии во время Первой мировой войны (после окончания маневренного периода) резко снизилось и довольно часто кавалерийским частям приходилось действовать в спешенном строю. В боях Панвиц был неоднократно ранен и за боевые отличия награжден Железным крестом 1-го и 2-го класса.
Когда закончилась война молодой лейтенант, все еще состоявший на военной службе, отправился в Силезию, где к тому времени резко обострилась политическая ситуация. Дело в том, что страны-победительницы планировали передать этот регион в состав вновь образуемого польского государства, и руководство новой Польши в лице Юзефа Пилсудского начало стремительно нагнетать напряженность. Центральное правительство не имело сил хоть как-то противостоять полякам. Единственное, что оно могло сделать, – это учредить на основе частей регулярной армии пограничную стражу, чтобы хоть как-то стабилизировать ситуацию. Сюда и был направлен Гельмут фон Панвиц. Довольно скоро стало ясно, что стража справиться не может – во многом из-за слишком жесткой позиции «наблюдателей» от держав-победительниц, тем более что горящая желанием отомстить «проклятым бошам» Франция всячески опекала и поддерживала молодое польское государство. В принципе, немецкую Силезию спасли Добровольческие корпуса – формирования, в большинстве своем состоящие из фронтовиков (к тому еще и официально продолжавших числиться на военной службе) под командой авторитетных офицеров. Вооруженные в основном стрелковым оружием (хотя была у них и артиллерия) добровольцы (и в их числе и Панвиц) дали отпор отрядам польской самообороны. Панвиц принял участие в боях с поляками и в феврале 1919 года в столкновении близ Здуны был тяжело ранен пулей в правое плечо. Его отправили на лечение, и после выздоровления он уже не слишком активно участвовал в операциях добровольцев, принимая участие в операциях лишь время от времени (хотя и продолжал числиться в рядах Добровольческого корпуса до начала 1920 года). Окончательно вопрос по Верхней Силезии был решен после плебисцита в марте 1921 года: в результате только треть Силезии отошла к Польше, а вся Нижняя Силезия и значительная часть Верхней осталась в составе Германии. Позже Гельмут фон Панвиц как участник боев с поляками в Силезии получил право на ношение особого знака отличия – Силезского орла (Schlesischer Adlerorden) 1-го класса.
Когда успокоение в целом наступило, а Добровольческие корпуса разогнали, началась массовая демобилизация. Новый рейхсвер по условиям Версальского мира должен был состоять только из 100 тысяч человек, среди которых было всего четыре с половиной тысячи офицеров. В их число фон Панвиц не попал – а будучи монархистом, он и сам не стремился служить новым правителям Германии, которые так бездарно отдали и не защитили его родную Силезию. 10 марта 1920 года Гельмут фон Панвиц был демобилизован с производством в обер-лейтенанты. Еще до увольнения из армии Панвиц сделал для себя выбор своего будущего пути: разочаровавшись в военной службе и не видя перспектив в армии далекой ему Веймарской республики, он решил посвятить свою жизнь работе в сельском хозяйстве. В течение 1919—1920 годов он окончил курсы сельских хозяев в Швейднитце
[40].
После демобилизации Панвиц сначала уехал в Польшу, где работал в сельском хозяйстве управляющим имением. Затем в 1924—1925 годах управлял собственным имением в Борцановитце. Время от времени Панвиц оставлял занятия сельским хозяйством и поступал в торговые представительства фирм за границей, в основном в Венгрии и Польше. В 1928 году его пригласили на должность управляющего крупным поместьем (Güterdirektor) княгини Радзивилл, расположенным в Млохове, близ Варшавы. За время своих многочисленных поездок в течение более чем 10 лет Панвиц, вообще имевший склонность к языкам, хорошо изучил славянские языки – прежде всего польский, но также и русский и украинский, а также познакомился с культурой славян. Долгие годы общения со славянами привели к тому, что Панвиц, будучи при всем том немецким националистом и монархистом, действительно стал уважать их. И в нем практически не чувствовалось, несмотря на присущее прусским юнкерам высокомерие, какого-либо уничижительного отношения к тем, кого позже нацистская пропаганда назвала недочеловеками – Untermensch. И все это сыграло большую роль позже, уже когда Панвиц стал кадровым офицером вермахта. Сыграло свою роль и то, что по роду службы бывший кавалерист большое количество времени проводил в седле, объезжая подведомственные ему земли, и таким образом он не только не потерял навыков верховой езды, но и закрепил свое умение, оставшись блестящим кавалеристом.
Когда в 1933 году в Германии к власти пришли нацисты, Гельмут фон Панвиц, естественно, решил ознакомиться с программными положениями нового рейхсканцлера. И, как и подавляющее большинство немецких националистов и просто патриотов Германии, идеи Адольфа Гитлера захватили его. Трудно было предположить что-либо другое: консерваторы и националисты абстрагировались от антисемитских и человеконенавистнических идей Гитлера, считая их чисто пропагандистским ходом, направленным на необразованные слои населения. При этом их, естественно, очень привлекали декларируемые Гитлером лозунги восстановления былого величия Германии, возвращения ее в ряды великих держав, ликвидации дискриминационных положений Версальского мира – а этот мир действительно содержал много статей, унижающих национальное достоинство населения Германии (что позже признавали и лидеры Западных держав и СССР).
Панвиц не хотел служить продажному Веймарскому правительству, но он всегда хотел служить Германии. И поэтому уже в 1934 году он вернулся на родину в Силезию. Там он вступил в Штурмовые отряды (СА) нацистской партии и, как бывший офицер, быстро выдвинулся на руководящие посты в VIII обергруппе СА. Правда, с СА Панвица, в принципе, ничего не связывало, и уже в 1934 году – еще до «Ночи длинных ножей» – он поступил на курсы переподготовки офицеров при 5-м (тяжелом) эскадроне 7-го конного полка, дислоцированного в Бреслау. Теперь, когда он увидел перспективу – то есть возможность служения Великой Германии, – Панвиц вновь хотел принести пользу своей родине в той профессии, где он считал себя наиболее подготовленным. А потомственный прусский юнкер всегда считал себя офицером, пусть и находящимся во временной отставке.
Здесь упомянем и тот факт, что Гельмут фон Панвиц был почетным рыцарем Ордена Св. Иоанна Иерусалимского (Ehrenritter des Johanniter-Ordens). В этом не было ничего странного или исключительного, огромное количество прусских дворян было рыцарями этого ордена – и, кстати, это совершенно не влияло на их карьеру. Тем более что имеется в виду не католический орден Св. Иоанна, а его протестантская ветвь. Если взять тот же «Готский альманах» за 1920-е или 1930-е годы, то мы увидим, что подавляющее большинство прусского дворянства были членами этого ордена.
