– Я привыкла к плотному потоку, – замечаю я. – А сегодняшняя поездка была приятной. Я нечасто бываю за городом.
– Вы из пригорода, да?
– Там родилась и выросла. Примерно в часе езды от большого города.
– Да, мы бывали в ваших краях. Есть там рядом вода?
– Да.
– Тогда вряд ли мы были там, – говорит она.
Я не знаю, как ей отвечать. Разве одно не противоречит другому? Она зевает, устав от воспоминаний о прошлых поездках или их отсутствии.
– Странно, что ты не помнишь, когда мы были там в последний раз, – подает голос отец Джейка.
– Я много чего помню. Джейк уже приезжал к нам… со своей прошлой подружкой. – Мать Джейка подмигивает мне, а может быть, у нее такой тик, трудно сказать. – Джейк, разве ты не помнишь? Мы тогда прямо объелись!
– Я такое не запоминаю, – отвечает Джейк.
Он уже закончил есть. Его тарелка совершенно чистая. Я не съела и половины. Переключаю внимание на еду, отрезаю кусок мяса с кровью. Снаружи оно темное и с корочкой, внутри розовое, нежное и сочится кровью. Кроме того, я не притронулась к какому-то салату в желе. Голод у меня поутих. Я набираю на вилку картошку, морковь и вместе с кусочком мяса отправляю в рот.
– Так хорошо, что вы приехали, – говорит мать Джейка. – Джейк никогда не привозит своих подружек. Это просто замечательно.
– Вот именно, – кивает отец. – Когда мы одни, здесь слишком тихо, и…
– Я кое-что придумала, – оживляется мать Джейка. – Будет весело!
Мы все смотрим на нее.
– Раньше мы часто играли в игры. Чтобы скоротать время. Одну игру я особенно любила… Мне кажется, у вас получится замечательно. Если хотите, конечно. Сделаете Джейка? – обращается она ко мне.
– Да, верно, – подхватывает отец Джейка. – Отличная мысль!
Джейк смотрит на меня и опускает голову. Заносит вилку над пустой тарелкой.
– Значит, мне придется… изобразить Джейка? – уточняю я. – В этом заключается игра?
– Да, – отвечает его мать. – Изобразите его голос, говорите как он, делайте все, что угодно, как он. Да, будет весело!
– Отличная игра! – Отец Джейка откладывает в сторону столовые приборы.
– Я не… Понимаете… я не слишком хорошо умею делать такие вещи.
– Изобразите его голос. Просто для смеха, – настаивает его мать.
Я смотрю на Джейка. Он упорно отводит взгляд в сторону.
– Ладно, – говорю я, стараясь потянуть время. Мне как-то не по себе оттого, что придется изображать Джейка при его родителях, но я не хочу их разочаровывать.
Они ждут. И внимательно смотрят на меня.
Я откашливаюсь.
– Здрасте, я Джейк, – говорю я, понижая голос. – В биохимии много достоинств, как, впрочем, и в литературе и философии.
Его отец улыбается и кивает. У матери улыбка от уха до уха. Я смущена. Не хочу играть в эту игру.
– Неплохо, – одобряет отец. – Совсем неплохо!
– Так и знала, что у нее хорошо получится, – поддерживает его мать. – Она знает его. Вдоль и поперек.
Джейк поднимает голову.
– Теперь я, – говорит он.
Вот первое, что он произносит за долгое время. Джейк не любит игры.
– Вот молодец! – Его мать хлопает в ладоши.
Джейк начинает говорить, явно подражая мне. Он повышает голос, но не слишком комично. Он не передразнивает меня – он мне подражает. Делает не слишком нарочитые, но точные жесты руками и лицом, заправляет за ухо невидимые волоски. Поразительно, как он точен; меня это смущает. Делается не по себе. Он изображает меня не смеха ради. Он все воспринимает всерьез, слишком всерьез! При всех становится мной.
Я смотрю на его родителей. Они сидят, широко раскрыв глаза, и наслаждаются представлением. Когда Джейк заканчивает, наступает пауза, а потом его отец разражается хохотом. Мать присоединяется к нему. Джейк не смеется.
И тут звонит телефон. Правда, ради разнообразия, это не мой телефон. Это местная линия; телефон резко звонит в соседней комнате.
– Я подойду, – говорит мать после третьего звонка; уходя, она хихикает.
Отец берет вилку и нож и снова принимается за еду. Я больше не чувствую голода. Джейк просит меня передать салат. Я передаю, но он не говорит мне «спасибо».
Возвращается мать.
– Кто звонил? – спрашивает Джейк.
– Никто, – отвечает она, садясь. – Ошиблись номером. – Она качает головой и накалывает на вилку морковный медальон. – А вы все-таки проверьте свой телефон, – говорит она и пристально смотрит на меня. У меня внутри что-то сжимается. – Серьезно, мы не против.
Я не могу есть десерт. Не только потому, что наелась. Была неловкая минута, когда вынесли десерт – шоколадный торт в виде полена со взбитыми сливками. Я просила Джейка напомнить родителям, что у меня непереносимость лактозы. Должно быть, он забыл. Так что торт – не для меня.
Пока Джейк и его родители были на кухне, я проверила свой телефон. Он разрядился. Возможно, все к лучшему. Завтра утром посмотрю. Когда мать Джейка возвращается к столу, на ней другое платье. Никто этого как будто не заметил. Может быть, она так всегда поступает – переодевается к десерту? Перемена, правда, почти незаметная. Новое платье того же фасона, только другого цвета. Как будто из-за ошибки в программе платье немного изменилось. Может быть, она что-нибудь пролила на то, первое платье? Кроме того, она заклеила пластырем отсутствующий ноготь на пальце ноги.
– Может, вам принести еще что-нибудь? – в очередной раз спрашивает отец Джейка. – Вы точно не будете торт?
– Нет, нет, спасибо. Обед был замечательный, и я наелась.
– Жаль, что вы не любите крем, – вздыхает мать Джейка. – Знаю, от него толстеют. Но он вкусный.
– Крем в самом деле выглядит замечательно, – говорю я, воздерживаясь от того, чтобы поправить ее. Я вовсе не «не люблю» крем. К любви это не имеет никакого отношения.
Джейк тоже не ест десерт. Он не прикоснулся ни к вилке, ни к тарелке. Откинулся на спинку стула и теребит прядь волос на затылке.
Я вдруг вздрагиваю, как будто меня ущипнули, и в ужасе соображаю, что грызу ногти. Указательный палец у меня во рту. Я смотрю на руку. Ноготь на большом пальце наполовину изгрызен. Интересно, когда я начала? Не могу вспомнить, но, должно быть, я грызу ногти весь вечер! Поспешно опускаю руку.
Не потому ли Джейк так смотрит на меня? Как я могла не сознавать, что грызу ногти? Чувствую, что кусочек ногтя застрял у меня между зубами. Как противно!
– Джейк, вынесешь сегодня за меня компост? – спрашивает его мать. – У отца болит спина, а корзина уже полная.
– Конечно, – отвечает Джейк.
