Девушка внимательно прочитала рекламу, а затем позвонила по указанному номеру. В процессе разговора она показала два пальца, и он кивнул. Положив трубку, записала на буклете время отъезда и с улыбкой передала Василию. Он протянул банковскую карту.
Это казалось Василию прорывом — смог без переводчика договориться о поездке. Хотя где-то в глубине души оставалось волнение — вдруг его не так поняли?
Перед сном они спустились в ресторан гостиницы и перекусили. По дороге купили зубные щетки и пасту. Когда Василий, приняв душ, зашел в спальню, Даниил уже лежал в кровати с пультом в руке. Телевизор был включен. На большом плоском экране — мультфильмы.
— Быстро умываться! — скомандовал Василий, показав на ванную комнату.
Даниил с недовольным видом выполнил указание деда. Уже через минуту бегом вернулся и снова забрался на постель, не отрывая взгляда от экрана.
— Ты просто реактивный! — удивился Василий, — Как это можно за несколько секунд умыться? Даниил подставил головенку, чтобы дед убедился. Мокрая слипшаяся челка внука приклеилась ко лбу.
— Дай я тебя расчешу, — сказал Василий и достал из сумки расческу. Он взял внука за подбородок и почувствовал, что он совершенно сухой. Провел по щекам — то же самое.
— Ах, ты, грязнуля, — возмутился Василий, — Это ты для меня свою челку помочил? Как не стыдно!
Данила смущенно улыбнулся, медленно слез с кровати. Направился в ванную. Ну не получилось!
— За это — мультики смотреть не будешь! — вдогонку крикнул Василий, выключая телевизор. — Да уже и поздно совсем.
Даниил вернулся минут через пять. Подходя к деду, открыл рот, показывая вычищенные зубы. С сожалением посмотрел на погасший экран и показал пальцем на пульт.
Василий забрал пульт с одеяла и переложил на тумбочку.
— Деда, нет! — жалобным тоном простонал Даниил.
— Ты… ты пытался меня обмануть, хочешь быть грязнулей?! — недовольно наставлял дед, — Считай, что ты наказан!
— Деда, нет! — чуть не плача, захныкал внук. Залез на кровать. Обнял за шею. Прижался влажным лицом, — Деда, нет.
Хос-с-споди, они ж, внуки, способны веревки вить из своих дедов. Жалость охватила Василия. Как пойти на принцип, настоять на своем? Он показал Даниле указательный палец, твердо сказал:
— Только один!
— Айщё! — неожиданно произнёс внук. Но Василий снова повторил свой жест и произнес:
— Только один! Включил телевизор и Данила, улыбаясь, стал смотреть иностранный мультфильм. Как только тот закончился, Василий выключил телевизор.
— Айщё! — сказал внук жалобно, с обидой.
— Я же тебе говорил — только один! — ответил Василий.
— Айщё — внук вздернул указательный палец, с серьезным видом повторив жест деда, — Тока динь! Василий расхохотался.
— Ну, скажи еще!
— Айщё, тока динь! — повторил внук и тоже рассмеялся, глядя на деда.
Нет…ну, как тут откажешь! Василий включил телевизор, и они посмотрели еще пару мультфильмов. Потом еще пару… Данилу стало клонить ко сну. Василий осторожно выключил телевизор и начал на цыпочках прокрадываться в свою спальню.
Внук встрепенулся:
— Деда, нет! — сдвинулся на край постели, показал деду устраиваться рядом. Василий спорить не стал — как тут откажешь!
Уже лежа в постели, он подумал, что со смерти жены всё идет как-то странно, цепляется одно за другое. Если бы она не умерла, вряд ли он когда-либо решился на поездку. Если бы ему не попался ветеран-афганец в американском консульстве — не видать визы. Но тогда уже получается, что и он в двадцать лет попал в горячую точку не случайно. В этом чувствовалась какая-то мистика. С этой мыслью он и уснул.
Глава 21. Путешествие на Ниагару
Когда утром зазвонил телефон, и девушка стала что-то говорить по-английски, Василию было достаточно услышать только одно слово: «Ниагара». На всякий случай переспросил:
— Ниагара? Ниагара?
— Йес! Йес! Ниагара!
Через десять минут они с внуком уже сидели в автобусе. Все места были заняты. В салоне звучал не только английский. Слышалась и иная речь: лающий немецкий, певучий итальянский, суховатый испанский. По-русски никто не говорил. Это огорчало.
Ехали больше десяти часов с остановками в небольших городках. Там можно было перекусить, оправиться и размять ноги. Счастью Данилы не было предела. Он весь светился от радости. Постоянно держал руку деда в своей. С боку прижимал мяч. Практически никуда не отходил. Улыбка словно приклеилась к его лицу.
— Деда, нет, айщё, тока динь! — повторял он, глядя на деда. Видя довольное лицо Василия, заливался смехом.
Иногда внук доставал айфон Виктора, увлеченно играл. Ровный гул двигателя и покачивания автобуса быстро клонили его в сон. Данила прижимался к деду, роняя мобильник на колени. Тогда Василий снова вспоминал, что нет звонка от дочери. Это его беспокоило. Не так, чтобы очень. Но все же…
Вскоре из окна можно было увидеть реку. Она, то приближалась так, что на ней виднелись рыбацкие лодки и катера, то пропадала за густыми кронами небольших деревьев. Вдоль берега мелькали стильные причалы обложенные камнем. В них умещалось несколько десятков современных моторных яхт. Рядом совсем маленькие деревянные подмостки с утлой лодочкой на привязи. По другому берегу простирался густой лес, вполне себе сибирская тайга. Можно было даже разглядеть отдельные вершины елей, обгоняющих в росте своих соседей.
Вдоль дороги появилась ещё одна полоса — поуже. На прямоугольном знаке — рисунок снегохода.
«Ого! Такого я ещё не видел, — подумал Василий, — специально выделенная дорога для снегоходного движения! Видать, они пользуются здесь популярностью. Значит зима настоящая — снежная, вьюжная».
Проезжаемые поселения напоминали Василию небольшие курортные города под Питером. Зеленогорск, Сестрорецк, Репино, Комарово… Но улочки ровнее и чище. Дома не казались вычурными или однотипными. Большинство — одноэтажные, сложены из кирпича. Низенькие символические заборы, аккуратно подстриженные газоны. Перед домом — одна, две машины.
Было заметно, что каждый хозяин старался украсить свою территорию по-особенному. Перед одним домом — старая деревянная телега, а на ней вырезанные из фанеры фигуры сидящих людей. На другом участке стоит трактор времен освоения Америки, выкрашенный в ярко-красный цвет. Где-то расположился небольшой серебристый самолет — то ли макет, то ли настоящий — Василий не успел рассмотреть, из чего тот сделан. Летние веранды, детские качели, пластиковые бассейны. Затейливые клумбы и причудливые образы пластмассовых зверей — всё это говорило о веселом нраве жителей. Дорожки из разноцветных камней, реющие практически на каждом доме американские флаги. Флаги на площадях, на столбах. Создавалось ощущение всеобщего праздника.
