— Ты в больницу съездил? — спросил он. — Что там за грабеж?
— Грабежа нет! — радостно улыбнулся Васин, надеясь, что это единственное, зачем пришел шеф. — Девушка своего парня выгораживает. Поссорились, он ей и наподдавал.
Начальник два раза шмыгнул носом, щипнул его за кончик. Наклонил голову, исподлобья посмотрел на Васина.
— Химичишь? «Глухарь» хочешь отказать? — погрозил пальцем. Не преминул озвучить свою любимую поговорку: — Липа должна быть дубовой! Смотри, чтобы ни один прокурор носа не подточил!
— Все будет нормально, Олег Миронович, — успокоил его Васин, — я этого парня знаю, на днях с ним беседовал.
Начальник повеселел — приподнял голову и хитро сощурился:
— Ты в дела справок о проделанной работе накидал?
— В какие дела? — не понял Васин.
— Которыми у тебя сейф завален, — усмехнулся Олег Миронович.
— Так их там штук четыреста! — возмутился Виктор.
— Вот в каждое по справке и напиши! — улыбнулся начальник. — На днях проверяющие приедут посмотреть, как мы работаем по уголовным делам прошлых лет.
— Да кто же по ним работает? — в свою очередь усмехнулся Виктор. — Только от свежатины успеваем отбиваться. А проверяющие уже были в прошлом месяце. Целую неделю сидели водку пили, и теперь что, снова?
— Тогда проверяли соблюдение режима секретности. А теперь — оперативную работу и все остальное, — назидательно сообщил начальник.
— Хорошо, — согласился Виктор, — только, товарищ майор, у меня бумаги нет столько справок написать!
— А смекалку включи! Ты же опер! Есть у тебя на территории канцелярский магазин. Вот и сходи к директору, попроси помощи!
— Да я только пару недель назад был у него — шариковых ручек выпросил для отдела пятьдесят штук! — возмутился Виктор.
— Значит, знаешь, как это делается! — Ефимов усмехнулся. — Я поехал в район на совещание, принесешь бумагу — всем раздай, и пусть тоже пишут справки. Вернусь — проверю.
Олег Миронович вышел из кабинета.
Васин разочарованно завернул часы в рапорт и вместе с паспортом Зайцева положил в сейф.
— Заодно и куклу куплю жене на день рождения, — подумал Виктор, подбадривая себя.
Он нашел в записной книжке нужный номер телефона.
— Алло, Адам Львович? — спросил он мужчину, ответившего на звонок. — Это Васин из уголовного розыска. Вы мне обещали помочь с куклой ко дню рождения жены. Все остается в силе?
Получив утвердительный ответ и приглашение, Виктор быстро закрыл кабинет и вышел.
Глава 11. Заманчивое предложение
На первом этаже универмага было всего два отдела: детских игрушек и канцелярских товаров. Склад находился в подвале. Рабочие кабинеты и руководство — на втором этаже.
Виктор зашел в кабинет с табличкой на двери — «директор». И сразу очутился в полумраке. Окна зашторены. Настольная лампа — подсвечник с четырьмя лампочками мерцающего пламени — и такая же люстра едва освещали обстановку. Слева от окна письменный стол. За ним в кресле восседал сам директор. Точнее, были видны только его знакомые очертания.
— Заходи, заходи, не стесняйся, — прозвучал голос Адама Львовича, — я здесь экспериментирую!
Свет люстры стал плавно набирать яркость, пока не осветил всю комнату.
— Видал? — гордо произнес директор, держа в руке пластиковый пульт. — Свет дистанционно регулируется! На пару дней слетал во Францию. Выставку достижений посетил. Такое там видел — нам с тобой и не снилось!
Бесшумно встал, словно боясь вспугнуть привезенное волшебство. Отодвинул кресло. Вышел из-за стола и протянул обе руки Виктору. Васин не знал, что с ними делать. Взял в свои и, легонько пожав, отпустил.
Директор выглядел странным. Глаза энергично сверкали, отражая мерцающий свет. В движениях сдерживаемая торжественность. Дыхание источало запах коньяка, а костюм — аромат дорогого парфюма. Васин не стал заострять на этом внимание — все же человек побывал за границей!
Адаму Львовичу было уже за пятьдесят. Это был высокий худощавый блондинистый еврей, с аккуратно уложенными кудрявыми волосами, словно предварительно завитыми на бигуди. Маленькие голубые глазки рассеяно глядели из-под светлых бровей, которые директор все время старался держать приподнятыми. Морщил лоб. Словно чему-то удивляясь или недопонимая.
— Нет, нет, нет, — сказал он, не давая Виктору открыть рот для просьбы, — сначала вот сюда!
Усадил Васина на кожаный диван. Плотно придвинул журнальный столик, лишая возможности встать.
Затем обернулся. Грациозно наклонился через стол, так что его брюки обтянули крепкие ягодицы. Побыв в такой позе немного дольше, чем требовалось, демонстративно достал из ящика бутылку коньяка. Посмотрел в глаза Васину. Торжественно произнес:
— Французский! Только из Парижа! Вам не повредит для здоровья и жизненной активности.
Снова наклонившись, он достал открытую коробку шоколадных конфет и два шарообразных бокала, зауженных к верху. Все поставил на столик. Вынув пробку, разлил коньяк.
— За вас, Виктуор! — провозгласил он немного в нос, на иностранный манер, залпом опорожняя фужер.
Васин последовал его примеру. Но как только вернул бокал, директор снова его наполнил. Сел рядом со стороны окна. Как бы невзначай задернул штору, случайно приоткрытую им же самим при посадке.
— А теперь медленно! — сказал он. Стал показывать, как надо держать бокал на ладони, греть, крутить в нем коньяк, зажав короткую ножку между пальцами. Затем нюхать, пригублять, закусывать конфетой.
Васин повторил процесс.
Директор наклонился вперед. Опустил руку за подлокотник дивана. Что-то щелкнуло и послышалось приятное пение с характерным для французского языка произношением в нос. Адам Львович откинулся на мягкую спинку дивана.
— Представь себе, Викту-о-р… — он понизил голос, придав звучанию таинственную поэтическую протяжность, — мы с тобой сидим в кафе на Монмартре и слушаем музыку. Она там звучит везде. В такие минуты рождаются самые сумасшедшие желания! Осуществляются самые невообразимые мечты!
Он закинул левую руку за Васина, положил на плечо.
Виктору эта фамильярность не понравилась. Но вспомнив, что помимо куклы ему надо еще выпросить бумагу для сотрудников, не стал артачиться. Давя смущение, прислонился к спинке дивана и пригубил коньяк. Директор, словно почувствовав неприятие Виктора, убрал руку. Наклонился, достал магнитофон. Щелкнул кнопкой, остановив песню, поменял кассету.
— Адам Львович, — неуверенно начал Виктор, — у нашего отдела к вам будет просьба: не могли бы вы помочь нам с машинописной бумагой? Самой дешевой! Вся закончилась.
— Конечно, Виктуор, конечно! — ласковым голосом отозвался директор. — Когда я вам отказывал? Надеюсь, и вы мне не откажете…
