— Привет, Князь, — с облегчением вздохнул Васин. — Чего Анфиса мне не звонит? Братья Гримм уже ствол раздобыли для разборок.
— Не знаю, — спокойно произнес Князев и позвал к телефону свою жену.
— Ихтор Ианыч, я ам писала, а ответ — худки!
Васин понял, что Анфиса не разобралась с техникой подачи сообщений. Объяснять сейчас не собирался.
— Так что, приходили братья?
— А то ж, а то ж! — обрадовалась Анфиса, — я им схазала сё, шо елели. Обещали ас убить… ну тохо, хто деньхи не озвращат. Прям сеходня придут и пойдем на рынох исхать барыху…
— Отлично! — прервал Васин. — Если я тебе не успею отзвониться, скажешь, что на рынке уже была и не нашла того парня. Если спросят приметы, обрисуешь меня. Ясно?
— Ясно, я ас помню! Токо Сашох меня одну не пусхает…
— И правильно делает, передай ему трубку, я все ему расскажу.
— Слушаю, Виктор Иванович, — отозвался Князь.
— Саша, ты пока с женой никуда не уходи, я переговорю здесь с коллегами из Главного управления, они как раз сегодня работают, и тебе перезвоню.
Положив трубку, Васин побежал в кабинет начальника, но понял, что еще рано, и вернулся к себе ожидать.
…В полдень Александр Князев с женой неспешно шли между рядами разноцветных палаток торгового рынка у метро «Ладожская». Позади, хмурясь от солнечного света, не спуская глаз с Анфисы, плелись братья Гримм. Периодически кивали или показывали пальцем то в одну, то в другую сторону, одобрительно цокали языками, но к вещам не приценивались. Не доходя до большого желтого навеса, где торговали пивом, Анфиса остановилась и что-то сказала мужу. Тот обернулся:
— Вон видите, где ящики стоят, там парень и торгует, зовут Виктор.
За прилавком среди ящиков с пивом суетился нацмен лет двадцати.
— Пиво! Свежий пиво, — громко нахваливал он, — жигулевский, мартовский, прибалтийский…
— Пойдем, ближе покажешь, — обратился один из братьев к Анфисе и попытался взять ее под руку.
— Чехо, слепой шо ли? — выдернула она руку. — Хочешь, шоб я там и родила, ях ему холову хрутить будете?
— И то верно, — сказал второй брат, — будьте здесь, вдруг отказываться начнет!
— Чехо ему отхазываться? — возмутилась Анфиса. — У ехо на еревхе шмотхи болтаютси аши!
Братья посмотрели в указанном направлении. Переглянувшись, заулыбались. Оба были коренастые, но старший Михаил казался чуть выше. Сунув руки в карманы брюк, подбоченясь направились к желтому навесу.
— Ты, что ли, Виктор? — хмыкнул младший из братьев обращаясь к продавцу. — Скорее на Сулеймана похож.
— Я — Ислам! — отозвался парень и, обернувшись, крикнул вглубь палатки: — Виктор Иванович, вас спрашивают!
Он продолжил обслуживать подошедших за пивом покупателей. Открывал бутылки, нахваливал продукт.
— Чего надо? — недовольно произнес Васин, выходя наружу, лениво потягиваясь. На голове — несуразная красная бейсболка.
— Анфиска тебе вещи продала, почему деньги не вернул? — спросил Михаил, злобно ощерив рот с желтыми прогнившими зубами.
— Не продались еще, — спокойно ответил Васин, показав рукой на развешанную одежду и сумочки, — вон висят, видишь!
— Ты шо, барыга, нюх потерял?! Рамсы попутал?! — угрожающе зашипел брат Михаила. — Комиссионку открыл? Давай гони монету!
— Как продам, так деньги получишь, — спокойно произнес Васин, — не мешайте торговать!
Михаил вплотную притиснулся к столику, на котором шла торговля. Запустил руку за пазуху, вынул оттуда наган. Показав, тотчас убрал обратно:
— Бабло, сказал, гони!
Оглянулся по сторонам. Руку продолжал держать под курткой.
— Сколько? — спросил Васин. В лице появилось напряжение. Снял с головы бейсболку. Вытер тыльной стороной ладони пот со лба.
— Что, жарко стало? — хмыкнул брат Михаила, — Теперь все давай, все, что есть! Все, понял?
— Жигулевское почем? — громко спросил подбежавший широкоплечий парень, стриженный под ежик. Наклонился над столиком, рассматривая выставленные бутылки с пивом. Еще один подошел с другой стороны.
— Вы стоите в очереди? — спросил он Михаила.
Тот не реагировал.
— Чего ждешь, козел? — снова зашипел младший брат. — Быстро деньги!
— Касса у Ислама, — сказал Васин, кивая на парня, торгующего пивом.
Михаил снова вынул наган. Больше ничего не успел.
Парень с короткой стрижкой сделал молниеносное движение и в воздухе мелькнули ноги старшего из братьев. Младший успел обернуться и тоже оказался на земле с завернутыми за спину руками. Подбежали еще несколько парней спортивного вида и на запястьях братьев защелкнулись наручники. С удавленной хрипотой раздалась нецензурная брань братьев Гримм.
Глава 23. На даче
Электричка ехала недолго. Тосно оказалось рядом. Прямо на перроне Васина с семьей встречали хозяин дачи Шило и Дадонов. Накрапывал мелкий неприятный дождик, и они решили не брать детей к поезду.
Женщины накрывали на стол.
Дом находился в десяти минутах ходьбы. Высокий сруб из толстого бруса на десяти сотках земли. Огорожен забором из досок.
— А вы давно приехали? — спросил Васин у Дадонова.
— Нас охранник Максим еще утром на машине привез, а сам уехал, — отозвался тот. — Нечего ему здесь болтаться!
Справа от дома между ровно подстриженной травой — выложенные белым камнем клумбы. В центре — яркие распустившиеся цветы. Разноцветные плитки, уложенные ровным узором на подушку из гравия и песка, служат дорожками.
Слева участок приводили в порядок. Там царил хаос: у забора лежали стройматериалы, прикрытые толем, рядом металлические разноцветные бочки, шанцевый инструмент. Трое рабочих с лопатами что-то обсуждали. Измазанные землей телогрейки, резиновые сапоги. Несколько свежевырытых ям для посадок. Вокруг — горками чернозем. Словно семейство гигантских кротов облюбовало этот участок для своих нужд.
Виталий шел первым.
— Проходите, проходите, — понукал он гостей, — налево, пожалуйста, не смотрите, там все еще в работе! Смотрите направо и прямо!
Несмотря на промозглую погоду, настроение у всех было хорошее. По узенькой дорожке, ведущей к дому, шли гуськом. Отворачивались от неожиданных порывов ветра, исподтишка кидающих в лицо пригоршни влаги.
Внутри дом оказался больше, чем виделся снаружи. Стол в гостиной был уже накрыт легкими закусками для взрослых, чаем с пирожными для детей.
Татьяна со Светой в фартуках радостно кинулись к Сашке с Костей. Зацеловали. Затем переключились на взрослых. Нина сняла свой легкий плащ — и тут все услышали возглас Татьяны:
