Плюсы этой разновидности займов в том, что она открывает доступ к деньгам людям, которым их больше негде взять. Благодаря субстандартным кредитам небогатые и семьи с высоким риском невозврата получают возможность жить в собственном доме или открыть бизнес. Можно расценивать этот вариант и как второй шанс приобрести желаемое. В субстандартный заем можно получить средства на любую крупную покупку. Часто это американская мечта — хороший дом. Подавляющее большинство получают такие кредиты для рефинансирования ипотеки или займов под залог домашнего имущества.
Так в каком же смысле их можно назвать хищническими? Заемщики субстандартных кредитов — люди, как правило, простодушные, и брокеры иногда этим пользуются. На первой полосе Wall Street Journal подробно был описан порядок действий одного из таких посредников, Алтафа Шаиха. Из профессионального игрока в крикет он переквалифицировался в напористого ипотечного брокера
[76]. Шаих, переходивший из одной компании в другую, выдал множество займов. Кредиты существенно обогатили его, но были невыгодными для клиентов. Для той категории заемщиков, которую предпочитал Шаих, его модель поведения оказывалась наиболее подходящей. Брокер сам искал клиентов и вел себя так, как будто делает им одолжение, экономя время. Он устанавливал контакт лично, по почте или с помощью других средств связи. К примеру, подрядчик по обновлению жилищ мог подойти к дому и предложить свои услуги по ремонту, а потом как бы между прочим порекомендовать ипотечного брокера.
Затем на встрече брокер описывал заемщикам разные варианты ипотеки. Они могли «выбрать» процентную ставку, ежемесячный платеж и количество дисконтных пунктов. Решить насчет последних было особенно сложно. Заемщик платит сумму, которая, как правило, добавляется к общему долгу, поскольку для выплаты дисконтных пунктов у получателя кредита обычно нет собственных средств. Банк в ответ снижает процентную ставку. Немногие способны подсчитать, стоит ли вообще платить эти дополнительные суммы (подсказка: как правило, нет).
Как только заемщик согласился на конкретный вид ипотеки, по закону он должен подписать документ о добросовестной оценке, в котором указаны все платежи, включая комиссию брокера. Расчет должен быть предъявлен получателю кредита в течение трех дней после первоначальной заявки, но иногда придерживается до момента подписания остальных бумаг. Тогда оценка становится одним из огромной стопки документов, которые чаще пролистывают, чем читают. Она лишается смысла. То же самое происходит при закрытии сделки. Брокер приносит заемщику стопку документов для ознакомления и подписания. Хотя в них перечислены правила и условия ипотечного кредита, для большинства поставить подпись — чистая формальность. На завершающей стадии немногие способны что-либо пересмотреть и тем более впервые задуматься.
По иронии эта проблема отчасти вызвана добрыми намерениями. Изначально Закон о правдивости при кредитовании предполагал ясное изложение условий кредита. Но трудно увидеть ту самую «правдивость», если она похоронена под грудой бумаги. В случае высокорисковых займов в соответствии с Законом о защите прав собственности на жилье и домашнее имущество должно быть сделано дополнительное предупреждение получателю кредита. Но в соответствующем документе не указано ясно: «высокий риск». Заемщикам нужно всего лишь поставить подпись, поэтому они часто не утруждают себя чтением.
Кроме того, потребителей сбивает с толку необходимость разграничить сам кредит и связанные с ним платежи. В ипотечных бланках сотни строк. Они переполнены числами, создающими помехи для восприятия важных сведений, таких как разнообразные выплаты. Многие варианты комиссии там вовсе не определены. Часто заемщики не в курсе, что им придется заплатить больше при досрочном погашении, то есть будет наложен штраф. От переменной процентной ставки в большинстве субстандартных займов тоже мало толку: она лишь осложняет понимание операции.
В 2007 году в США случился всплеск взысканий за долги по ипотеке, что привело к колебаниям на мировых финансовых рынках и — в итоге — к кризису 2008 года. Это событие заставило правительства серьезно задуматься о способах борьбы с такими явлениями. Разумеется, рынки сами по себе частично могли решить проблему. Инвесторы, скупавшие субстандартные кредиты, осознали бы: эти займы гораздо рискованнее, чем кажутся. Ведь во многих случаях ипотечные брокеры вводили в заблуждение их так же, как и покупателей жилья. Но возможности рынка не позволили предотвратить кризис, поэтому прозвучали призывы к усилению вмешательства государства. Некоторые требовали покончить с «хищническими» займами. Но эти кредиты не маркируются подобным образом. Поэтому трудно реализовать подобный запрет, не лишив семьи с высоким риском невозврата, но соответствующие остальным требованиям, источников финансирования. Общепризнанно, что усиление регулирования пойдет на пользу этой сложно организованной сфере. Более того, в этом случае вмешательство государства крайне желательно. Но даже сейчас мы как либертарианские патерналисты в первую очередь хотели бы прибегнуть к подталкиванию. Усовершенствование архитектуры выбора позволило бы людям принимать правильные решения и избегать действительно хищнических займов — тех, которые спекулируют на невежестве, растерянности и уязвимости. По нашему мнению, эти меры пошли бы на пользу всему ипотечному рынку.
Дело в том, что Закон о правдивости при кредитовании уже безнадежно устарел. При всем многообразии процентов и комиссий далеко не достаточно просто взглянуть на ставку в годовом исчислении. Профессор права Лорен Уиллис предлагает ограничивать перечень разрешенных видов ипотеки, чтобы заемщикам было проще их сравнивать. Тогда будет введен запрет на кредиты с такими условиями, как негативная амортизация и шаровой платеж. В них самые крупные взносы откладываются на конец срока, поскольку основная сумма и проценты до этого выплачиваются не полностью. При меньшем количестве видов ипотеки, к примеру, только на тридцать лет с фиксированной процентной ставкой, заемщикам проще сделать обдуманный выбор. Уиллис уверена, что в специфических видах ипотеки недостатки перевешивают преимущества. Кроме того, она предлагает сохранять расчет займа действующим в течение тридцати дней. То есть получатель кредита должен ожидать окончания этого срока до совершения сделки. У этих рекомендаций есть много плюсов. Мы одобряем стремление к упрощению процесса покупки. Тем не менее идеи Уиллис не могут быть отнесены к либертарианскому патернализму, поскольку она предлагает запретить сделки, которые могут быть взаимовыгодными. Виды ипотеки с переменной процентной ставкой, в том числе с низким процентом в первые годы погашения, именно такие. Для тех, кто планирует продать дом или рефинансировать заем через несколько лет, они могут быть весьма привлекательными.
Взамен можно было бы использовать программу по записи, оценке и сравнению альтернативных цен из главы 5. В этой сфере мы видим два способа ее применения. В упрощенной форме кредитор будет обязан представить отчет по двум категориям: платежей и процентов. Если исходить из предложения Уиллис, то в таком итоговом документе должны будут перечисляться все платежи, но уже суммированные, с четким указанием итогового значения.
