— Нет, это неправильно! Нельзя использовать волшебный огонь на медведях. Так нечестно, потому что огонь противоречит всем принятым медвежьим правилам. И почему Слог не получил воздаяния за совершенное преступление? Его нужно наказать. Причем как следует! Вы должны убить дракона! Убить Слога! Убить! Уничтожить!
— Естественно, — успокаивая крепкого мужчину, согласился Гэндеф. — Мы как раз и собираемся сделать это. Почему бы нам теперь не поговорить о чем-нибудь другом? Может, выпьем медового пива? Или съедим несколько котлет из вымоченной в меде и поджаренной печени? У тебя найдется еще один горшочек восхитительной медовой икры? Кончай, старина! Не заводись так сильно!
Колдун вытащил из кармана пончо курительные принадлежности.
— Забавно, что ты заговорил о животном, сгоревшем в огне. Сейчас ты будешь смеяться, потому что мой рассказ развеселит тебя.
Старик подтвердил это собственным смехом.
— Направляясь к тебе, мы столкнулись со стаей волков. Фактически, они съели одного из наших товарищей. Да-да, они сожрали Фэйлина...
— Вомбла, — поправил его Фэйлин.
— Вот именно, Вомбла. Затем хищники решили поживиться мной. Как ты понимаешь, мы оказались в неприятной ситуации. Но мои слова развеселят тебя. Особенно... Ха-ха-ха! Особенно после твоей истории про медведя. Да, сейчас ты лопнешь от смеха! Они собирались съесть меня. Врубаешься? Меня! Колдуна! А я воспользовался огненными чарами и... Короче, первый волк загорелся, как факел. Представляешь картинку?
Гэндеф захихикал.
— Первый волк запылал и бросился бежать! Затем, прикинь, он наткнулся на второго волка...
Биорн перестал шагать и нацелил на старика немигающий взгляд. Мори выставил ладони перед грудью и начал совершать ими небольшие круговые движения, как будто протирал стекло. Его голова быстро покачивалась из стороны в сторону. К сожалению, ему не удалось привлечь внимание колдуна.
— ...и... ха-ха-ха!... второй волк тоже загорелся, — продолжил Гэндеф. — Он наткнулся на третьего волка... Нет, это нужно было видеть! Они выли и визжали от боли...
Посмотрев на оборотня, он икнул и повторил менее веселым голосом:
— Они... визжали... от боли...
Молчание длилось целую минуту. Все это время Биорн не двигался. Затем он застонал. Стон перерос сначала в хрип, потом — в вой, и дальше — в рев. Он разорвал огромными руками рубаху на груди, и громкий треск материи наполнил гномов ужасом.
— Ой! — тихим голосом произнес Гэндеф. — Что-то не сложилось!
Он неуклюже перепрыгнул через софу и спрятался за спинкой. Остальная компания поспешила последовать его примеру.
— Агрр! — проревел Биорн. — Ахггрррх! О-о-о! У-у-у! А-а-а! Аггррр!
— Наверное, я выбрал неподходящую тему, — взглянув на гномов, предположил колдун.
— Возможно, — согласился Мори.
Биорн метался взад и вперед по комнате. Он кричал и рычал, издавая шумы, которые обычно ассоциируются с рассерженным медведем. Блондин сорвал с себя рубашку и попытался порвать штаны. Но разорвать крепкое полотно оказалось не просто — даже для такого мускулистого парня, как он. В конце концов, он удовлетворился тем, что оборвал пуговицу на поясе. Стянув штаны до колен, Биорн с ревом выпрыгнул из них.
—Агр-р-р! — проревел рассерженный оборотень. — Агрх!
— О, милосердный Проинн, — взмолился Мори. — Что нам теперь делать? Мы загнаны в угол и находимся в доме вместе со свирепым медведем!
— Сохраняйте спокойствие, — посоветовал Гэндеф.
— Может, мы успеем добежать до двери? — предположил Бинго.
— У-а-а-а! — закричал Биорн.
Его голова появилась над спинкой дивана.
— У-а-а-а!
Гэндеф, гномы и Бинго быстро перебежали к другой софе и снова спрятались за спинкой. Оборотень гневно зарычал и затопал от ярости ногами.
— Странно, — сказал Мори. — Я заметил, что он все еще гладкий.
— Гладкий? — с удивлением спросил Бинго.
— Когда же он перестанет орать? — возмутился Гэндеф. — Его рев усиливается моими слуховыми чарами и вызывает головную боль.
— У него на теле нет волос! Разве медведь не должен иметь лохматую шкуру?
— У него на теле нет волос? — переспросил ошеломленный соддит.
— Просто обычный пушок, — поправился Мори. — Но, сточки зрения гномов, он абсолютно безволосый. Понимаешь, о чем я говорю? Все тот же гладенький подбородок, к примеру. И грудь, словно вылизанный волнами песок.
— Проклятье! — проворчал колдун. — Этот невыносимый звон в ушах...
— Р-р-рявк! — проревел Биорн.
Вслед за этим послушались звуки падающей мебели — грохот! и треск!
[28]
Мори приподнял голову и выглянул из-за спинки софы.
— Он сорвал со стены одну из своих полок, — сообщил гном. — Теперь снова ревет.
— Да, мы слышим, как он ревет, — заметил соддит. — Биорн уже превратился в медведя?
— Честно говоря, он выглядит, как голый мужик.
— А в нем есть что-то медвежье?
— Нет.
— Совсем-совсем?
— Абсолютно, — ответил Мори. — Вся кожа гладкая. Сам посмотри.
— Что-то здесь не так, — сказал Бинго.
Собрав отвагу в обе руки, он приподнял голову ровно настолько, чтобы выглянуть из-за спинки софы. Мори оказался прав. Обнаженный высокий блондин расхаживал у дальней стены. Его мускулистый торс ничем не отличался по форме от тела взрослого мужчины.
— Я ничего не понимаю, — возмутился Бинго. — Когда же он превратится в медведя?
— Рявк! — крикнул Биорн, направляясь к ним. — Ты спрашиваешь, когда я превращусь в медведя? Когда я превращусь? Ха-ха! Я уже превратился! Я медведь! Я оборотень Биорн. Р-р-р! Рявк!
Когда обнаженный блондин подошел к софе, одетые волосатые гномы отступили к стене.
— Рявк! — повторил мужчина. — Рявк!
Он поднял руки перед собой и скорчил пальцы, словно ухватился за невидимый железный брус, который висел горизонтально на высоте его груди. Открыв рот, Биорн показал два ряда впечатляющих, но однозначно человеческих зубов.
— Рявк! — крикнул он.
Собрав крошки отваги, которых хватило бы только на маленький бисквит доблести, Бинго нагло заявил:
— Эй, парень! Что ты тут дурачком прикидываешься? Ты вообще не медведь!
— Жалкий лгун! — взревел Биорн. — Я медведь!
Он метнулся к соддиту, но тот прошмыгнул между ногами блондина и отбежал на четвереньках в сторону.
