Смелость приходила по мере ослабления Центра. Вспоминали все: депортации и массовые переселения в Казахстан корейцев из Сахалина и Приморья в 1937 году, поляков из Западной Украины и Западной Белоруссии в 1939-м, немцев Поволжья и греков из Краснодарского края в 1941-м, карачаевцев и балкарцев в 1943-м, чеченцев и ингушей, крымских татар в 1944-м; исправительно-трудовые лагеря АЛЖИР (Акмолинский лагерь жен изменников Родины), Карлаг и Степлаг системы ГУЛАГ (Главное управление лагерей); страшный голод 1919–1922 годов (по казахским источникам, погибло около миллиона человек) и 1932–1933 годов (погибло от 1,5 до 2 миллионов человек, или 31 процент сельского населения).
Казахская пресса перестроечного периода шокировала читателей данными о потерях населения за годы советской власти. Согласно Всесоюзной переписи населения 1926 года, казахов в Казакской АССР насчитывалось 3 миллиона 713 тысяч человек, а по переписи 1939 года – только 2 миллиона 327 тысяч человек.
В 1959 году в Казахской ССР прошла очередная перепись населения. Его общая численность оказалась 9,3 миллиона человек. Но казахов, казахов! Всего 30 процентов. Доля титульной нации была самой низкой среди всех союзных республик. Для сравнения: доля русских составила более 40 процентов!
Правильно, это был результат целинной эпопеи, в ходе которой в Казахстан из России, Украины и Белоруссии дополнительно переселилось около миллиона новых жителей.
Традиционная казахская письменность велась на арабском алфавите. В 1929 году его заменили латиницей, а в 1940-м – кириллицей. Так что родившийся в 1940 году Нурсултан Назарбаев обучался грамоте на кириллице.
Повсеместное внедрение русского языка сыграло важную роль в жизни казахов. Они получили доступ к русской и мировой культуре. Это, безусловно, было плюсом. Но случился и минус: многие советские казахи уже не знали родного языка.
В республике за период с 1954 по 1986 год прекратило существование свыше 1,5 тысячи школ с преподаванием на казахском языке. Более того, с 1955 года было отменено преподавание казахского языка в русскоязычных школах Казахстана (Указ от 4 июня 1955 года «Об освобождении от обязательного изучения казахского языка в русских школах»).
Как итог, в 1957 году в столице была только одна школа, а во всем Казахстане всего несколько вузов, где имелись отделения с казахским языком обучения. В их числе – Казахский государственный университет, Казахский государственный педагогический институт и Казахский государственный женский педагогический институт, который выпускал учительниц начальных классов для сельских школ. Все остальные вузы, прежде всего технические и медицинские, вели обучение исключительно на русском языке.
В забое с горняками. Ноябрь 1991 г. Джезказганская область
Изголодавшийся по свежей информации, а больше по ее нетрадиционному толкованию, одуревший от нескончаемого потока новых сведений, обыватель жадно внимал ораторам-неформалам на городских митингах. За годы советской власти в республике создана мощная индустрия? Но благо это или бремя для казахского народа?
Нурсултан Абишевич хорошо помнит горячие споры вокруг этого вопроса. Сам участвовал в них – на многочисленных совещаниях в ЦК и Совмине. Дело в том, что Центр отдавал приоритет развитию в Казахстане горнодобывающего сектора. К 1991 году на долю республики приходилось 90 процентов союзного производства фосфора и хрома, 70 процентов свинца, цинка, титана, магния, олова, более 60 процентов серебра и молибдена. В результате республика превратилась в сырьевой придаток Центра.
Задумывались ли в Кремле над тем, каково будет жить людям возле этих чудовищно чадящих труб? Значило ли это, что Казахстану не следовало развивать свою индустрию? Следовало, еще как следовало, заводы ставить надо было. Вопрос в том, какие? Гигантские молохи союзного подчинения, чадящие дымом на полгоризонта или небольшие предприятия, ориентированные на выпуск экологически чистой продукции и призванные удовлетворять потребности своего населения? Как, например, в Швейцарии.
Швейцария не подверглась фашистской агрессии во Второй мировой, а вот СССР, в состав которого входил Казахстан, подвергся. Поэтому с началом Великой Отечественной войны в Казахстан было эвакуировано свыше 400 предприятий из европейской части СССР, что еще больше усугубило экологическую обстановку в республике. Кстати, металлургический завод в Темиртау – знаменитая Казахстанская Магнитка, где начиналась трудовая биография Назарбаева, тоже был эвакуирован из украинского Мариуполя. И вагоны с оборудованием, как и многие другие, разгружали прямо с колес в безлюдной степи – без тщательной и всесторонней примерки.
Увы, никакие аргументы уже не действовали на людей. Хватит, разного наслушались – и про коллективизацию, и про индустриализацию, и про химизацию с интенсификацией. Вынь да положь Швейцарию. Чтобы жизнь была, как там – солнечной, радостной, безоблачной. Не входит ни в какие военные союзы, блоки, пакты, альянсы. Живет и процветает. А у нас? Давайте-ка подсчитаем, что введено в строй за последнее время. Опять союзного подчинения, опять вредные выбросы. Воздух отравлен, дети больны. Московским чиновникам все «до фонаря» – лишь бы завод где-нибудь пристроить.
Из чего исходили? Если строят завод, значит, будет и социальная инфраструктура. Чем больше развернут новостроек, тем больше вложений в развитие городского хозяйства, строительство жилья, школ, детских садов. Очень хотелось иметь крупного, состоятельного хозяина. А им были как раз химия и оборонка. Что толку от тех школ и детсадов, если ребятишки дышат дымом и гарью?
Трудно придраться к таким рассуждениям – святая правда! Кто в те годы не обличал Госплан и другие союзные ведомства, упрекая их во всех смертных грехах? Сначала клеймились абстрактные организации, упрекалась абстрактная Москва. Прошло время, и обвинения приобрели конкретные адреса и персоналии.
Кто понастроил чадящие дымом заводы на Казахстанской земле? Россия. И созданная ею индустрия обречена быть зависимой от Москвы – сырье-то она распределяет!
Аргументы и сам ход мыслей «неформалов» (так в годы горбачевской перестройки называли инакомыслящих) ошеломляли. Но если говорить откровенно, то и привлекали. Дарованная Горбачевым гласность привела к мощнейшему всплеску национального самосознания, подготовила благодатную почву для возрождения казахского языка и культуры. Углубленный интерес к своей древней и современной истории привел к инвентаризации недавнего прошлого: а тем ли путем шел Казахстан?
Рассуждали примерно так: Россия, безусловно, великая держава, вот пусть она и развивает те производства, которые определяют мощь современной империи. Казахи народ мирный, спокойный, рассудительный, даже, наверное, чрезмерно тихий и покладистый. Казахи хотят жить, как в Швейцарии.
Как относиться к построенной за годы советской власти крупной индустрии? Конечно, лучше было бы, если бы руководство создавало промышленность, адекватную природным условиям республики, традиционным занятиям ее населения: сельское хозяйство, переработка, производство товаров народного потребления и, конечно, электроника. Но в унитарном государстве, каковым был СССР, существовала своя модель индустриализации. Ставили-то на века. Большинство предприятий безнадежно устарело уже к последнему году существования в составе СССР, технологии выглядели допотопно. Словно парусники времен Екатерины II по сравнению с современными океанскими ракетоносцами. Возьмите Швейцарию – это же игрушки, а не заводы. А Южную Корею?
