После распада СССР прикаспийскими стали сразу пять государств – Казахстан, Россия, Азербайджан, Туркмения и Иран. И сразу же встал вопрос: кому теперь принадлежит Каспийское море? Чье оно? Мне пришлось выяснять этот непростой вопрос в столицах всех перечисленных стран. И в каждой своя позиция, подробно изложенная в ряде моих книг. В чем суть разногласий?
Раньше хозяевами этого уникального на всем земном шаре водного бассейна были только два государства – Советский Союз и Иран. Между ними существовали нормативные акты, по которым осваивались морские богатства. Но это на бумаге. А в действительности фактическим хозяином биологических и минеральных ресурсов Каспия являлся СССР. Иран был слабым. В прибрежных населенных пунктах на его стороне не было крупных промышленных предприятий, флот представляли небольшие рыболовные и сухогрузные суда. Советский Союз, который, как бы его ни критиковали экологи, все же немало делал для сохранения богатств Каспия, предотвращения его загрязнения.
У каждой прикаспийской страны, ставшей независимой, свои взгляды на проблему. Единственное, в чем не было разногласий, это в том, что Каспий надо разделить на сектора. А дальше начинался разнобой. Как делить – поровну, по двадцать процентов каждому государству? А по какому принципу? Делить дно или водную поверхность? Дно – это нефть, а водная поверхность – судоходство. А может, водную поверхность делить не следует, может, лучше оставить ее в общем пользовании?
Дискуссии длились долго. Казахстан и Россия высказались за то, чтобы дно делить, а морскую толщу оставить общей. Туркмения несколько раз меняла свою позицию, в итоге поддержала предложение Ирана – делить дно и море или ничего не делить, оставить все, как было при Советском Союзе.
Не оставался в стороне от споров и Азербайджан. Из пяти прикаспийских государств в основном только он занимался добычей нефти с морского дна. Даже больше, чем Иран. Тегерану хватало нефти из Персидского залива и с юга своей страны.
Первые переговоры по статусу Каспия проходили в 1992 году в Ашхабаде. Тогда так и не удалось принять совместную декларацию о правовом статусе Каспия. Главы государств не сумели договориться о принципах его раздела «на пятерых».
Назарбаев тоже принимал участие в ашхабадском саммите. Ни одно сколько-нибудь важное мероприятие, касавшееся нефтяной стратегии, не проходило без его участия.
В октябре 1994 года на встрече в Москве вновь вернулись к этому вопросу. Казахстан был единственной страной из пяти, участвовавших во встрече, которая привезла проект конвенции о правовом статусе Каспийского моря. Но до рассмотрения документа дело не дошло – потонуло в общих рассуждениях.
Новая встреча состоялась через год в Алматы. На правах хозяина Нурсултан Назарбаев взял, как говорится, бразды правления в свои руки, придав переговорам деловой, конструктивный характер.
Что предлагала казахстанская сторона? Опираясь на Конвенцию ООН по морскому праву и исходя из того, что Каспий является единой экологической системой, дно с его ресурсами разграничить по срединной линии. Что касается водной поверхности и рыболовных зон, то их следует согласовать между странами по ширине.
У остальных участников переговоров были свои варианты. В том числе и у российской стороны, которая сначала исходила из того, что Каспийское море таковым и не является, оно скорее внутренний водоем – озеро, нежели море. Поэтому в данном случае морское право применить нельзя. Москва настаивала на идее кондоминиума. То есть каждое прикаспийское государство могло располагать лишь десятимильной прибрежной полосой и лишь на ней обладать эксклюзивными правами на разведку и разработку минеральных ресурсов дна моря. Ресурсы вне этой зоны должны находиться в совместном владении. Предполагалось создание специального межгосударственного органа – Комитета по дну из числа представителей пяти стран.
Между тем время шло, а Каспий все острее нуждался в срочных работах по обеспечению экологической чистоты, по приумножению его рыбных ресурсов, сохранению биоресурсов. Прибрежные государства, к сожалению, не показывали в этом пример. Шло хищническое разграбление его богатств, огромных масштабов достигло браконьерство. Прибрежных государств пять, а хозяина не было.
Казалось, растянувшиеся дискуссии не закончатся никогда, и только в 1998 году Нурсултан Назарбаев и Борис Ельцин подписали наконец Соглашение о разграничении дна северной части Каспийского моря. Это соглашение получило название «салфеточного», потому что было подписано в загородной резиденции Ельцина «Завидово» в ночь на 6 июля – накануне дня рождения казахстанского президента. Там во время дружеского ужина Нурсултан Абишевич на салфетке нарисовал Борису Николаевичу схему северной части Каспийского моря.
Принципиально новым в этом документе, испещренном неразборчивыми пометками двух президентов, был отказ России от идеи рассматривать Каспий как внутреннее озеро и от идеи кондоминиума, а дно Северного Каспия между Казахстаном и Россией должно быть разделено по срединной линии, как и предлагал Нурсултан Назарбаев.
Но и это еще не все. Только в 2002 году, уже при новом российском президенте Владимире Путине, был подписан протокол об установлении координат модифицированной срединной линии.
Сложность решения вопроса заключалась еще и в том, что срединная линия раздела проходила через три крупных нефтяных месторождения. В итоге пришли к разумному соглашению – совместному их освоению. Под российской юрисдикцией оставили месторождение «Хвалынское», под казахстанской – «Курмангазы» и «Центральное».
Сложнее обстояло дело с Ираном. Он настаивал на разделении Каспийского моря на пять равных долей – по 20 процентов поверхности. Его заинтересованность в предложенной им пропорции была очевидной – в таком случае он бы значительно увеличил свою морскую площадь. Остальной четверке пришлось бы поделиться принадлежащей им территорией. На такой шаг не пошел никто из них.
На очередном саммите в Тегеране Иран не подписал Декларацию о правовом статусе Каспийского моря в том варианте, который скрепили своими подписями главы четырех государств.
Критерием должна стать срединная линия… При таком раскладе больше всех выигрывал Казахстан, который получал 29 процентов морского дна. За Казахстаном следовал Туркменистан – 22 процента. На долю Азербайджана приходилось 18 процентов каспийского дна, на долю России – 16, Ирана – 14 процентов. Казалось бы, все по справедливости, в соответствии с протяженностью береговой линии.
Но не тут-то было! Как всегда бывает при дележе, возникли разногласия. Кому-то показалось, что у соседа участок жирнее. Дело, как говорится, житейское, можно и подискутировать. Но ведь прошло уже много лет, а консенсуса нет. Каспий же беспрерывно «температурит».
В Баку считают, что самой каспийской страной является Азербайджан. Это единственная страна из пяти, чья столица расположена прямо на морском берегу. Конечно, пальму первенства там согласны поделить с Россией, поскольку она имеет крупный порт на Каспии – город Астрахань, да и великая русская река Волга в том районе впадает в Каспийское море.
