В этот же день, к вечеру, в Петербург приехали из-за границы великий князь Алексей Александрович, великая княгиня Мария Александровна и ее муж – герцог Эдинбургский. В Большой церкви состоялась лития, которую кн. Е. М. Юрьевская слушала с хор церкви и после которой она приложилась к телу Александра II.
В этот день Александр III переехал в Зимний дворец «на временное проживание», расположившись на половине императрицы Александры Федоровны. С большой долей уверенности можно предположить, что сделано это было из соображений безопасности, еще продолжались аресты членов «Народной воли». В этот же день извлекли 50-килограммовый фугас из-под брусчатки Малой Итальянской, буквально в двух шагах от Аничкова дворца. К 9 часам вечера императорская фамилия съехалась в Зимний дворец к панихиде.
Особо отметим, что погребальная корона на Александра II не возлагалась. Буквально за две недели до гибели, просчитывая свой трагический конец, Александр II распорядился в присутствии наследника корону на него не возлагать
[847].
Траурная процессия от Зимнего дворца в Петропавловскую крепость
6 марта 1881 г. приехали из-за границы великие князья Сергей и Павел Александровичи. Все эти дни в установленные часы проходили у гроба панихиды и литии. Княгиня Е. М. Юрьевская в них не участвовала, слушая их с хор Большой церкви. Вместе с ней смотрели на погибшего отца и их дети. Юрьевской отчетливо дали понять, что среди членов императорской фамилии ей не место. На семейные обеды, проходившие в Зимнем дворце, ее тоже не приглашали.
В субботу, 7 марта 1881 г., состоялось торжественное перевезение тела Александра II в родовую усыпальницу – Петропавловский собор. Все императорские регалии «сопровождали» гроб с телом усопшего императора.
В воскресенье, 15 марта 1881 г., состоялось торжественное погребение Александра II. 27 марта 1881 г. в 2 часа пополудни дети Александра III выехали в Гатчину с Варшавского вокзала. Вечером этого же дня в Гатчину прибыли Александр III и императрица Мария Федоровна. Жить в Зимнем дворце они не пожелали.
Врачи Николая II
Три Александре III в Зимнем дворце из медицинского персонала остались только дежурные гоф-медики. Лейб-медики появились в Зимнем дворце только в конце 1895 г., когда Николай II вновь вернул Зимнему дворцу статус главной жилой императорской резиденции. Однако по причине молодости императорской четы визиты врачей к ней не были частыми.
Так, в начале 1896 г. регулярно посещал императорскую половину лейб-акушер Дмирий Оскарович Отт
[848] и акушерка Евгения Конрадовна Гюнст. Они «мониторили» состояние здоровья, как родившейся в ноябре 1895 г. великой княжны Ольги Николаевны, так и самой императрицы. Впервые Николай II упоминает профессора Отта в своем дневнике 26 сентября 1895 г.
Успешные первые роды императрицы положили начало придворной карьере Д. О. Отта, продолжавшейся вплоть до февраля 1917 г. Именным высочайшим указом от 4 ноября 1895 г. на имя министра Императорского двора Д. О. Отт был «всемилостивейше пожалован в лейб-акушеры Двора Его Императорского Величества с оставлением в занимаемых должностях и званиях». В формулярном списке Д. О. Отта на 1 декабря 1895 г. были зафиксированы эти должности и звания: «Директор Повивального института, лейб-акушер, консультант и почетный профессор по женским болезням при Клиническом институте Великой княгини Елены Павловны, доктор медицины, действительный статский советник». Можно добавить, что на основании «Положения» Придворной медицинской части Министерства Императорского двора звание лейб-медика «производилось вне всяких правил, по усмотрению Их Величеств». Отметим, что все дети Николая II родились вне стен Зимнего дворца.
Лейб-акушер Д. О. Отт
Императрица Александра Федоровна
В этот период молодой царь не жаловался на здоровье, хотя недомогания время от времени беспокоили его. Их он прилежно фиксировал в дневнике. В марте 1895 г. он писал: «Спал скверно, потому что сильная боль в висках и щеке мешала сну»
[849]. В сентябре 1895 г.: «У меня скрючило плечо, и я целый день с трудом поворачивался в левую сторону»
[850]. В 1899 г. Николай II перенес какое-то офтальмологическое заболевание. За январь-март 1900 г. лейб-окулист Н. И. Тихомиров нанес в Зимний дворец 14 визитов
[851]. Однако в целом недомогания Николая II в период его жизни в Зимнем дворце не выходили за пределы «нормы», определявшейся возрастом и обычными сезонными «болячками». Любопытно, что в 1897 г. лейб-окулист Н. И. Тихомиров лечил старшую сестру императрицы – принцессу Прусскую Ирену. Гонорар за 12 визитов врача в Зимний дворец (600 руб.) выплатили из средств Кабинета Е. И. В.
[852]
Со здоровьем у императрицы Александры Федоровны все было сложнее. С молодых лет ее беспокоили крестцово-поясничные боли, которые обычно в дневниковых записях царя превращались в «больные ноги». После выхода замуж молодую императрицу немедленно начали мучить «головные боли», как-то не отмечавшиеся в тот период, когда она ходила в невестах. Николай II поначалу прилежно фиксировал в дневнике каждую из ее «головных болей». Потом привык и перестал. Что характерно, первая из таких головных болей обрушилась на императрицу в день свадьбы. 14 ноября 1894 г. царь записал в дневнике: «Завалились спать рано, т. к. у нее сильно разболелась голова»
[853]. В записях за ноябрь и декабрь 1894 г. Николай без конца упоминал об этом: «За обедней бедной Аликс сделалось дурно и она вышла… У Аликс разболелась голова»; «Аликс легла раньше, т. к. все еще не чувствовала себя еще хорошо»; 29 января 1895 г.: «Дорогая Аликс проснулась с головной болью, поэтому она осталась лежать в постели до 2-х»; 3 марта 1895 г.: «Гулял один, т. к. Аликс лежала в постели до 12 ч.»; 5 марта 1895 г.: «Аликс осталась лежать и завтракала в постели… Аликс легла пораньше»; 9 апреля 1895 г.: «К несчастью, у дорогой Аликс продолжалась головная боль целый день»; с 8 по 16 апреля: «только теперь после целой недели у нее прошли головные боли!»
[854].
