С. С. Щукин. Парадный портрет императора Павла I. 1798 г.
Виже-Лебрён. Парадный портрет императрицы Марии Федоровны. 1799 г.
Можно полагать, что гвардейские стати российских императоров «обеспечила» кровь Марии Федоровны, женщины с античным профилем, внушительных пропорций и довольно высокого роста. Можно утверждать, что Мария Федоровна, закованная в броню дворцового церемониала, не могла опуститься до дворцового камер-фурьера.
Однако известно письмо Павла I к Ф. В. Растопчину от 15 апреля 1800 г.: «Дражайший Федор Васильевич… Вам, как одному из немногих, с горечью признаюсь, что холодное, официальное отношение ко мне цесаревича Александра меня угнетает. Не внушили ли ему пошлую басню о происхождении его отца мои многочисленные враги. Тем более это грустно, что Александр, Константин и Александра – мои кровные дети. Прочие же?.. Бог весть!.. Мудрено, покончив с женщиной все общее в жизни, иметь от нее детей. В горячности моей я начертал манифест: „О признании сына моего Николая незаконным“, но Безбородко умолил меня не оглашать его. Но все же Николая я мыслю отправить в Вюртемберг, к „дядям“
[1029] с глаз моих: гоф-фурьерский ублюдок не должен быть в роли российского великого князя – завидная судьба!.. Дражайший граф, письмо это должно остаться между нами. Натура требует исповеди, и от этого становится легче жить и царствовать. Пребываю к Вам благосклонный Павел»
[1030].
Если же отвлечься от дворцовых легенд, то гоф-фурьер Д. Г. Бабкин (17 декабря 1771 – 19 декабря 1858) – это реальный персонаж, всю жизнь проживший в Зимнем дворце. К 1828 г. он прослужил в Зимнем дворце 38 лет. Службу при Императорском дворе Бабкин начал конюхом. Затем, 24 июля 1790 г., перешел в истопники. 8 июня 1793 г. Бабкина сделали лакеем «по соизволению покойного императора Александра Павловича»
[1031]. 31 мая 1799 г. Бабкина повысили до тафельдекеря; 3 марта 1800 г. он стал гоф-фурьером. 6 декабря 1815 г. «по высочайшему повелению за усердную службу» Бабкина произвели в IX класс «с оставлением при прежней должности».
Следует иметь в виду и то, что карьерный взлет Бабкина начался на половине великого князя Александра Павловича и дошел до пика именно в период его царствования. Трудно предположить, что гипотетическую связь Марии Федоровны могли пропустить ее недоброжелатели и не доложить о ней Павлу I. А с учетом холерического темперамента Павла I при малейшем подозрении Марии Федоровне, а уж тем более Бабкину, мало бы не показалось…
Карьера Бабкина оказалась стремительной. За 10 лет он прошел путь от дворцового конюха до гоф-фурьера, а конкуренция среди слуг в Зимнем дворце была очень плотной. Но заметим, что для Зимнего дворца подобная феерическая карьера не являлась чем-то из ряда вон. Как известно, мальчишка-турок, попавший в плен к русским, со временем превратился сначала в брадобрея и камердинера наследника престола великого князя Павла Петровича, а затем в графа Ивана Павловича Кутайсова (1759–1834).
Даниил Бабкин сопровождал Александра I во всех его многочисленных поездках по Европе во время наполеоновских войн. Поэтому 2 ноября 1816 г. «по Именному указу за отличную службу во время трех походов за границею» его произвели в камер-фурьеры VI класса. Получал Бабкин и подарки. Александр I поощрил своего камер-фурьера (28 января 1825 г.) 300 руб., выданными из Кабинета. Николай I «за понесенные им труды во время печального шествия из Таганрога с телом в Бозе… всемилостивейше» 2 мая 1826 г. пожаловал Бабкину бриллиантовый перстень.
Судя по всему, Бабкин действительно был незаурядной личностью. У него имелась семья, и всех своих трех сыновей он воспитал и дал образование на «царские деньги», получая по 1000 руб. на каждого ежегодно, «до окончания наук». Обучение старшего сына Бабкина оплатил Александр I, а на двух младших
[1032] деньги дал (12 апреля 1828 г.) Николай I.
Видимо, сам Николай Павлович был прекрасно осведомлен о циркулировавших по дворцу слухах. Свидетельством тому служит эпизод конца 1830-х гг., связанный с намечавшейся женитьбой будущего Александра II на гессен-дармштадтской принцессе Максимилиане-Вильгельмине-Августе-Софии-Марии. Тогда о молодой принцессе говорили, что она является внебрачной дочерью Вильгельмины Баденской, великой герцогини Гессенской, и ее камергера барона фон Сенарклен де Гранси. Когда князь А. Ф. Орлов доложил об этом Николаю I, император обронил: «А мыто с тобой кто? Пусть кто-нибудь в Европе попробует сказать, что у Наследника Русского престола невеста незаконнорожденная!»
[1033]. Это царское «А мы-то с тобой кто?» – очень характерно в контексте рассматриваемой легенды
[1034].
