Наряду с птицами, содержащимися в клетках Малого Эрмитажа, в Зимнем дворце держали и «домашних» птиц. В том смысле, что они жили в клетках прямо в комнатах Зимнего дворца. Эти птицы были обязательной частью «детства» подрастающих великих князей. Например, в апреле 1801 г. кофишенку Малого Эрмитажа Матвею Добрынину выдали целых 50 руб. за «поднесение им снегиря» пятилетнему великому князю Николаю Павловичу, будущему Николаю I. Несколько позже «за снегиря ученого» уплатили 25 руб. комнатному лакею. В июле 1801 г. Шарлотта Карловна Ливен за 100 руб. купила попугая для пятилетнего Николая. В декабре 1801 г. для этого попугая приобрели клетку
[1072]. В 1803 г. у английского купца для будущего Николая I купили за 100 руб. еще одного попугая
[1073]. Можно с уверенностью утверждать, что появление рядом с будущим императором двух попугаев и двух снегирей было частью педагогического процесса.
Привычка держать домашних птиц у Николая I сохранилась и во взрослые годы. Об этом известно из платежей по императорской «Гардеробной сумме». При Дворе сохранялась должность «птичника», которому в марте 1833 г. из гардеробной суммы императора выплатили 15 руб. «на корм для попугая за три месяца». С 1834 г. деньги на корм попугаям стали выплачиваться камердинерам царя, братьям Сафоновым. Последний раз за корм попугаев из царских гардеробных сумм выплатили в 1838 г.
Буквально перед самым пожаром Зимнего дворца (декабрь 1837 г.) «коллекция» попугаев Малого Эрмитажа пополнилась новыми редкими экземплярами. В мае 1837 г. «по Высочайшему соизволению Государя Императора, объявленному изустно г. обер-гофмаршалу Нарышкину, куплено вследствие приказания Его на бирже 9 разных птиц, означенных в регистре, за которые заплачено с клетками 1180 руб. Из них один серый попугай отправлен к Гофмейстрине Их Императорских Высочеств великих княжон Ю. Ф. Барановой… для великой княжны Марии Николаевны»
[1074].
Как следует из текста документа, редких попугаев министр народного просвещения С. С. Уваров желал передать ботаникам в Императорскую Академию наук, но Николай I распорядился отправить птиц в птичню Малого Эрмитажа. Но при этом оговаривалось: «Поелику Государю Императору угодно, чтобы птицы сии содержались в Эрмитаже, а в Академию посылаемы были, когда околеют… для сделания чучел… и постановления в Кунсткамеру»
[1075].
В реестре купленных птиц их видовая принадлежность, как и положено, указывалась на латыни, например: «Cacatois f huppe roude», его купили за 250 руб. Во время пожара обитатели птични Малого Эрмитажа выжили, и позже их «эвакуировали» в Ботанический сад.
Когда в начале 1840-х гг. в Зимнем дворце появились два зимних сада, императрица Александра Федоровна попыталась «заселить» их своими диковинными птицами, которых она ранее вынужденно держала в Ботаническом саду. В октябре 1843 г. императрица распорядилась забрать «американских птиц» из Ботанического сада и «поместить в Большом саду Зимнего дворца, и поручить надзору находящегося при саде птичника»
[1076]. К 1841 г. для «проживания» птиц в зимнем саду над Посольским подъездом и в висячем саду Малого Эрмитажа имелось «птичных клеток больших 5 и малых 40». Клетки были стационарными, с медными и бронзовыми каркасами
[1077].
М. И. Антонов. Зимний сад Зимнего дворца
Под «Большим садом» подразумевался новый зимний сад над Посольским подъездом. Упомянутый «птичник» квартировал в подвале Зимнего дворца, и в его обязанности входило не только следить за «домашними» птицами, но и выхаживать их в случае болезни.
Профессионалы Ботанического сада озаботились составлением подробной инструкции, из которой можно узнать, какие «американские птицы» принадлежали императрице. Впрочем, даже ученым были известны названия только некоторых из этих птиц. Например, они указывали: «Колибри нужно кормить апельсинами, бананами, самыми сочными и сладкими грушами и давать ежедневно три или четыре живые мухи. Фрукты ему давать разрезаны пополам, но нельзя его оставить хоть один час без нового корма, когда он окончит прежний. Он употребляет ежедневно две груши средней величины и один с половиною апельсин. Температура менее 14 градусов ему вредна»
[1078]. Судя по тексту, это был один «мальчик» колибри.
В документе упоминается еще о трех птицах, содержавшихся в одной клетке: большая птица называлась «папа», и привезли ее из Мексики. Далее: «Средняя, совсем зеленая, привезена из Флориды, и название ее неизвестно. Меньшая, с желтым на голове, привезена с острова Кубы, название ее неизвестно». Еще в Зимний дворец доставили «Перепелов хохлатых мексиканских».
За птицами в Ботанический сад отрядили специального офицера, он в теплой карете доставил нежных птиц в Зимний дворец. Но «американских птиц» птичий смотритель Александр Шамов так и не выпустил «на волю», под стеклянный купол огромного зимнего сада. Он писал в рапорте: «…поставить птиц в сад не осмеливаюсь», и причина тому «переменный и сырой воздух», который птицы «не могут переносить» и «замирают во время топки печей»
[1079].
По сложившейся традиции, птицы спокойно прожили в зимних садах и птичне Малого Эрмитажа вплоть до 1881 г. К этому времени «поголовье» птиц значительно сократилось, да и особей экзотических видов практически не осталось.
После гибели 1 марта 1881 г. Александра II предполагалось, что Александр III с семьей переедет из Аничкова дворца в Зимний. Этим планам не суждено было осуществиться, поскольку 27 марта 1881 г. молодой император уехал на жительство в Гатчинский дворец. Но еще до этого Александр III нашел время, чтобы распорядиться – в висячем саду Малого Эрмитажа устроить «ящик со столбом и нашесточками из магони для двух ворон»
[1080].
