Я чувствовал, что стремительно удаляюсь от Светящегося Существа, проваливаюсь в ослепительно-белое поле и словно лечу сквозь ватные облака. Я ощутил себя пробужденным, возродившимся человеком с новыми планами, у меня была миссия! Я был готов изменить мир и свое отношение ко всему существующему!
Я был бы рад остаться в райских сферах, но должен был вернуться и явить миру нового Раджа. Я был в приподнятом настроении и в то же время немножко боялся. Я думал, что это будет мой первый день на Земле.
Глава 9
В ловушке кармы
Возникло ощущение полета с огромной скоростью по дороге, которую я не мог различить сквозь яркий белый туман. Полет ужасал и будоражил одновременно. Он ужасал, потому что я боялся врезаться в препятствие и погибнуть там же, на обочине. Он будоражил, потому что я знал, что никуда не лечу, а, наоборот, это Вселенная пролетает сквозь меня.
Оглядываясь назад, я понимаю, что мои чувства не имели значения. Исход моего путешествия не зависел от меня ни в самом начале, когда я покинул свое тело в операционной, ни в самом конце, когда я несся вперед к следующему пункту назначения. Вселенная победила меня и полностью контролировала мою жизнь. Я был просто зрителем.
«Неужели все так всегда и было? — думал я, рассекая туман. — Неужели Вселенная всегда управляла моей жизнью, а я только мнил себя хозяином своей судьбы?»
Размышляя о давно прошедших событиях и гадая, что же меня ждет дальше, я заметил, что скорость моего движения снижается и, кажется, я скоро остановлюсь. Так и вышло, при этом туман стал ярче, и у меня разболелись глаза. Я заслонился ладонью от яркого света, а когда снова поднял веки, то оказалось, что я нахожусь в послеоперационной.
Сердце отчаянно билось в груди, легкие рвались на части, хотелось полной грудью вдохнуть этот свежий воздух. Только что закончилось мое околосмертное переживание — или это была смерть? — и все случившееся жгло мозг и вертелось на языке.
«Как вы себя чувствуете?»
Я посмотрел вверх, чтобы увидеть анестезиолога. Поскольку я сам был анестезиологом, то знал, что именно он первым навещает больного. Доктор еще не снял перчатки, и хирургическая маска болталась на его плече. Губы растянулись в сияющей голливудской улыбке.
«Трудная была работка», — продолжал он, имея в виду операцию.
Я молчал, но вряд ли он обратил внимание. Он рассказывал мне о проблемах, с которыми они столкнулись во время операции, и сказал, что «определенные моменты» обернулись сложностями для хирургов и подчас были «довольно пугающими».
Наверное, я был в шоке, потому что ничего не ответил. Он придвинулся ближе.
«С вами все в порядке?» — спросил он.
«Я видел вас во время операции», — сказал я.
«Серьезно?» — удивился он, и его улыбка погасла.
«Да, я вышел из тела и наблюдал за вами с потолка».
«Конечно, это очень интересно», — сказал он, читая мои медицинские документы, словно искал там ответ, почему я покидал свое тело. Его голос был заученно равнодушен.
«Не совсем. Я наблюдал, как вы давали наркоз и даже слышал ваш анекдот».
«Что вы говорите? Что за анекдот?»
Я пересказал ему эту скабрезность, после которой главный хирург и остальной медперсонал зашлись от веселого хохота. Когда я закончил, анестезиолог покраснел.
«Наверное, я недодал наркоз», — сказал он, остервенело вглядываясь в документы и пытаясь избежать моего пытливого взгляда.
«Нет, вы дали столько, сколько нужно», — ответил я и точно назвал дозу, которую он рассчитал, потому что все это сам видел.
Врач нервно кашлянул, как студент, который боится не выдержать экзамен. Могу сказать, что ему сделалось не по себе.
«Расставшись с телом, я видел еще кое-что», — продолжил я.
Я рассказал ему, как посетил Индию и видел, как моя мать и сестра обсуждают, что приготовить на ужин, как мой покойный отец спас меня на пороге ада. Мне хотелось продолжить рассказ, но он посмотрел на часы и захлопнул папку.
«Очень интересно, — сказал он. — Вернусь позже и поговорим».
Больше я его не видел.
Он оказался не единственным таким. Когда ко мне наведался хирург, я подробно изложил мое расставание с телом и уже успел описать весь путь к входу в туннель, прежде чем он потянулся к мобильному телефону (притом тот молчал) и извинился, что якобы должен «сделать срочный звонок». Потом вошел врач-интерн, и я принялся мучить его расспросами о целительской практике осознанности. Сначала он попытался дать определение, но когда я рассказал ему, как лежал на операционном столе и встретил двух ангелов и Светящееся Существо и что именно они изложили мне сущность этого метода, у него тоже пропал интерес к дальнейшему разговору. Скажи я, что это новый вид медицины, разработанный авторитетной медицинской организацией, наверняка мы поговорили бы еще.
Более расположенными к беседе оказались медсестры. Они провели немало времени с пациентами и слышали о подобных переживаниях в «режиме реального времени», как выразилась одна из них. Нередки случаи, когда пациенты пробуждались от наркотического сна и рассказывали медсестрам о встречах с покойными близкими или загадочными Светящимися Существами. «Тогда, — сказала медсестра, — читая медицинские документы, мы обычно узнаем про остановку сердца или другую смертельную опасность, угрожавшую пациенту на операционном столе».
«У них было так называемое околосмертное переживание, — добавила медсестра и принялась описывать это явление. По ее словам, это „момент, когда люди понимают, что умерли, потому что расстались с телом“».
Разумеется, я знал, что такое околосмертное переживание. В немногих медицинских книгах, где упоминается это явление, оно описывается, как субъективные впечатления, о которых нередко рассказывают люди, оказавшиеся на волосок от смерти или побывавшие в «земле мертвых». В общем, околосмертные переживания (ОСП) включают расставание с телом, встречу с покойными родственниками, ретроспективу прошлых событий, встречу с ангелоподобными Светящимися Существами и так далее. А поскольку я — анестезиолог, то обычно первым навещаю пациента и первым выслушиваю рассказ про его околосмертный опыт. И поэтому же я становился первым человеком из хирургической бригады, который игнорировал рассказ пациента. Как я отнесся к «замороженному» во введении этой книги, так же я относился ко всем другим пациентам, которые сообщали о «личных переживаниях».
Там, в послеоперационной, я вспомнил и другие события, которые раньше всегда игнорировал. Был случай, когда пришедший в себя пациент рассказал мне, что буквально несколько минут назад покинул свое тело и пролетел по коридору в приемный покой, где застал сильно взволнованную женщину, которая отчитывала своего ребенка, и мужчину в ярко-оранжевой майке, уткнувшегося носом в газету. Пациент взволнованно рассказывал об этом воображаемом путешествии вне тела. Потребовалось бы меньше минуты, чтобы пройтись по коридору в приемный покой и увидеть своими глазами, так ли это. Почему же я не пошел и не проверил? Другие пациенты сообщали о «неземном свете» и «странных снах», где они видели усопших близких. Неужели я действительно был так занят, что не хотел проверить их рассказ, или же мне было просто все равно?
